Воробей в Академии боевых магов

Гринёва Анка

– Давайте я первая, – Бетт сидела между девушек. – Эмили вчера рассказала, что познакомилась с боевиком-первокурсником, и что, возможно, тебе может понадобиться помощь. Ты можешь на меня рассчитывать взамен на некоторую услугу.

– Что за услуга? – я сцепила руки перед собой и присела на краешек стола.

– Я провожу исследования на тему «Особенности отличий мышечных тканей и строения кистей рук от вида магии и области применения». Для этого мне необходимо как можно больше наблюдать магов, – я пораженно уставилась на Бетт, она же начала выкладывать подробности своего плана. – Во внимание хотелось бы взять боевиков практически

с первого дня обучения, произвести замеры и сделать слепки. Но, там как получится, ведь на это необходимо согласие самих участников. Поэтому я хочу попросить тебя мне помочь в исследовании, а также привлечь еще магов со своего курса.

– А тебе, Стефани, что нужно? – я перевела взгляд на нее.

– Только твой магический огонь для моих опытов. Взамен могу предложить любые зелья на любой случай жизни. Обещаю только проверенные, без неожиданных побочных эффектов, – она даже руку на сердце положила.

– Эмили?

– А я просто предлагаю дружбу, ничего не обещаю и ничего не прошу взамен, – она подняла свой взгляд на меня. – Я пойму, если выставишь нас вон, потому что мы пытались втереться к тебе в доверие своей навязанной помощью и предложением пойти в город.

На некоторое время в комнате воцарилась тишина, было видно, что девушкам стыдно. Я же думала о том, что союзники мне не помешают, потому как врагов, кажется, уже нашла.

– Пошлите в город, а то не успеем на ужин. Конечно, если вы еще не против, взять меня с собой.

Открыла дверь и указала на выход. Стефани подпрыгнула и захлопала в ладоши, Бетт улыбнулась. Только Эмили поджала губы и кивнула, принимая мое решение.

Глава 4. Друзья и враги

Вчера входила в ворота столицы как воришка, боясь разоблачения и неизвестности. В предрассветных лучах город показался мне декорациями театра, застывшими в ожидании выхода актёров. Выложенные плиткой дороги и тротуары были еще пусты, витрины редких кафе темнели внутри. Фасады домов уходили ввысь на несколько метров, арочные окна еще закрыты ставнями. На широкую улицу смотрели балконы, оплетенные растениями с красными листьями. Они стекали кровавыми слезами по белым камням зданий, а чёрные ворота дворов казались разинутым ртом в немом крике. Выглядело жутко.

Сейчас же город проснулся и ожил, ловя ласковые лучи солнца. Улицы города заполнились молодыми людьми, запахами и звуками. На дорогах носились экипажи, запряженные лошадьми. Тротуары заставлены столиками и стульями ближайших кафе, а окна домов открыли свои ставни. Со всех сторон доносились музыка, разговоры и смех. Последняя жара периода цветения мира уже через несколько дней сменится холодным ветром периода увядания. Люди ловили последние мгновения тепла и солнца.

В этом мире времена года соответствуют привычным мне – весне, лету, осени, но называются иначе. Здесь нет зимы, снега и льда, а Новый Год начинается в Праздник Цветов, который отмечается в первый день периода цветения мира – сезон цветов, урожая и жаркого солнца. Следом идет период увядания мира. Краски уходят, зелёные листья наливаются желтизной, а после, отжив свое время, облетают. Переходят в ожидающий режим, спячку. Погода меняется с жарких дней на осеннюю прохладу, свежесть дождя и холодный ветер. Уже после наступает долгожданный период пробуждения мира – на деревьях набухают почки, проклевывается трава и цветы снова живут.

В Норвине, столице Королевства,

жизнь отличается от той, которую я видела в глубинке, где царила грязь, нищета, невежество. Все, кто хочет лучшей жизни, стремятся к центру Королевства, ожидая найти свое место. Но удается это не многим, некоторые так и остаются за высоким забором. Те, кому посчастливилось попасть в Норвин, сразу забывают, откуда пришли. Люди в столице воспринимают разлом с невиданными тварями, нищету и голод за пределами города как то, что их не касается. Даже новости в «Столичном вестнике» они рассматривают с позиции: «это происходит где-то там», «до нас твари не доберутся» и «вот же дикари», говоря о деревенских жителях со своими проблемами. Эта удобная позиция позволяет им жить в свое удовольствие, без угрызения совести.

Если в начале прогулки с Эмили, Бетт и Стефани чувствовалась неловкость и натянутость, то очень быстро мы позабыли о нашем утреннем разговоре и во всю наслаждались последними теплыми деньками. Возвращались довольные и уставшие. Поужинали в столовой и побрели каждый к себе в комнату готовиться к первому учебному дню.

Повернув в свое крыло, я почувствовала неладное. Магические светильники были выключены по всему коридору. Я не успела испугаться, как меня схватили за руки и закрыли рот. Почти сразу ударили в солнечное сплетение, выбив остатки воздуха. Огонь внутри взбунтовался, но я всей силой воли подавила его.

– Ты не тому угрожал, воробышек, – знакомый голос был рядом, но в стороне, не он меня ударил.

Меня с силой бросили на пол, я встала на четвереньки, пытаясь отдышаться. Появился тусклый свет, который позволил рассмотреть нескольких парней из компании воздушника. Самуэль сел напротив меня на корточки, поднял несколько прядей моих волос, выпавших из куцего хвостика, и сказал в лицо:

– Мы могли мирно сосуществовать, если бы ты больше молчал или вообще свалил из Академии, чтобы не бесить меня своим видом. Но ты решил, что можешь пойти против меня. Так вот, не можешь, – он ехидно улыбнулся. И ударил с размаха тыльной стороной ладони по моему лицу.

Вместе с болью хлынула злость.

– Абракадабра, – гневно прошептала я, и вокруг меня загорелся огонь, не позволяя подойти ближе. На ладонях снова появились языки пламени. Я поднялась на ноги. – Не подходите, иначе спалю.

Самуэль отскочил от меня, парни тоже отошли на безопасное расстояние, но уходить не спешили, посматривали на воздушника, ожидая указаний.

В этот момент зажглись светильники. По коридору быстрым шагом к нам шел старшекурсник. Я погасила пламя вокруг себя, но огонь на ладонях оставила.

– Потушить огонь! Запрещено использовать магию вне занятий и тренировочного поля, – прорычал он и повернулся к Самуэлю. – Сэм, объяснись!

– Ну что ты опять орешь? – скривился Самуэль. – Было темно, парень упал, мы помогли подняться.

– Вокруг тебя все время кто-то падает, тебе не кажется это странным? – парень прорычал в лицо Самуэлю, взяв того за грудки.

– Ник, не лезь в мои дела. Я не лезу в твои, ты в мои, – елейным голосом сказал тот.

Я поняла, что это тот самый брат, о котором говорила Стефани. Они были словно отражение друг друга, так похожи, но такие разные. Ник, как назвал его воздушник, был выше брата, короткие черные волосы небрежно спадали на лоб, острые скулы и тонкий нос. Самуэль же был обладателем широкого носа, а волосы предпочитал зачесывать назад.