Ворон и голубка
Шрифт:
Мерлин подвел девушку к алтарю, где уже стоял священник, готовый начать церемонию:
— Давай покончим с этим.
— Мать не отстала, пока не вымолила моего согласия. Сколько ты пообещал ей платить? Сумму, достаточную для того, чтобы она жила припеваючи до конца дней своих?
— Более чем достаточную. Бумаги уже составлены. Мы вместе подписали.
Мерлин снисходительно улыбнулся, словно уговаривал непослушного ребенка.
— Насколько я поняла, ты и пальцем не пошевелишь, чтобы спасти Бренда, как это сделал бы Феликс.
— Могу
Мерлин вновь сжал пальцы девушки, вынуждая ее взглянуть на него:
— По крайней мере я не обманываю тебя несбыточными обещаниями, как Феликс.
Оба замолчали. Синара, едва не падая от слабости, чувствовала, как дрожат руки:
— Ясно, что ты не собираешься ничего сделать для Бренда. Могу надеяться только, что вскоре окажешься в той же тюрьме, когда обнаружат доказательства, что именно ты убил отца.
Мерлин равнодушно пожал плечами, чем вызвал в Синаре новую волну ярости:
— Боюсь, что столь радостного события придется долго ждать, — бросил он, еще сильнее стискивая ее ладонь.
— Послушай! Будь Макс здесь, кого он посоветовал бы тебе выбрать? Меня или Феликса?
Синара понимала, что Макс, несомненно, предпочел бы Мерлина. Выхода не было… если она хочет, чтобы Бренд получил возможность обрести свободу. И нельзя забывать, что мама привыкла к обеспеченной жизни.
— Священник ждет. Отступать поздно, и ты знаешь это.
— В жизни не прощу тебе… — процедила Синара.
В церкви царил полумрак. Несколько свечей бросали дрожащие блики на каменные стены, воздвигнутые в 1610 году. Эта цифра была высечена на фризе над алтарем; слабый запах воска и ладана наполнял воздух. Дворецкий Брембл и Гидеон Свифт были единственными свидетелями, если не считать миссис Хоторн. Тишину нарушал лишь приглушенный плач Эстеллы.
Синара взглянула в ее сторону, и неожиданно неукротимый гнев ударил в голову. Подумать только, родная мать предлагает дочь этому мрачному молчаливому человеку, словно кусок мяса!
Священник приступил к таинству. Девушка долго искоса смотрела на мужчину, которому предстоит стать ее мужем. Нельзя отрицать, что он хорошо сложен и элегантен, особенно в черной визитке и снежно-белом галстуке. Непокорные локоны падали на воротничок. Ни признака слабости в этих широких плечах и гордой осанке. Даже руки у него жесткие, холодные, требовательные, однако странно чувствительные. Ничего общего с пухлыми нетерпеливыми пальцами Феликса, и Синара была благодарна хотя бы за это.
Она мрачно уставилась на священника и съежилась, когда Мерлин начал громко, твердо произносить обеты. Ноги девушки подкосились при мысли, что через минуту этот человек получит абсолютную власть над ее жизнью. Но он и так обрел эту власть с того момента, как подхватил ее на руки в часовне
Тихий голос священника ворвался в ее мысли:
— Ну, мисс Синара, каков ваш ответ?
На мгновение девушке показалось, что она теряет сознание, но истерические рыдания матери заставили ее величественно выпрямиться. Никто не увидит ее слабости! В эту минуту она поклялась никогда не позволять Мерлину — и никому другому — диктовать ей, как жить. Замужняя женщина имеет больше возможностей поступать, как пожелает.
Синара снова взглянула на Мерлина и заметила, что он слегка приподнял левую бровь.
— Да… — прошептала она чуть дрогнувшим голосом и, подняв лицо, с отвращением закрыла глаза: обняв новобрачную, муж прикоснулся к ее губам целомудренным поцелуем. Его сила мгновенно лишила Синару желания сопротивляться, решимость поколебалась. Его рот словно оставил нестираемый возбуждающий отпечаток, а воздуха почему-то не хватало.
— С вашего позволения, миссис Сеймур, осмелюсь сказать: добро пожаловать в Стормивуд, — объявил Брембл, когда все вышли из церкви. Его круглая физиономия расплылась, и Синара слабо улыбнулась в ответ:
— Спасибо, Брембл.
Она посмотрела на Гидеона Свифта, вертевшего в руках шляпу и переминавшегося с ноги на ногу.
— Это истинное благословение, — вымолвил тот наконец. — Кажется, настали более счастливые времена.
И, услыхав смех Мерлина, смущенно ринулся прочь.
— Старый романтический дурак! Верит, что способен предсказывать будущее, — воскликнул он и предложил руку миссис Хоторн. Загадочный взгляд темных глаз остановился на Синаре, и ей показалось, что в них промелькнуло нечто похожее на нежность. Но нет… все такие же холодные и неумолимые.
Слугам, несмотря на их неприязнь к»убийце», было приказано встречать новобрачных с факелами. Брембл велел приготовить поздний ужин, чтобы отпраздновать свадьбу, и сопровождать господ в дом. На стол подали крокеты с омарами, крабов, крохотные треугольные сандвичи с огурцом, сладости и сбитые сливки с вином и сахаром. Брембл открыл шампанское, и слуги, бросая испуганные взгляды на Мерлина, выпили за здоровье новой хозяйки.
Но для Синары вся еда имела вкус опилок, хотя она вынуждала себя храбро улыбаться и не показывать истинных чувств. Она заметила, что Мерлин почти не ест, и поставил бокал, едва притронувшись к шампанскому.
Синара с ужасом думала о предстоящей ночи. Ее вещи перенесут из комнаты для гостей в хозяйские покои, и всего лишь дверь будет отделять ее от спальни мужа. Холодный озноб прошел по спине. Если бы только на его месте был Макс…
Слуги вернулись к себе, и в комнате воцарилось неловкое молчание. Тишину нарушали только вздохи Эстеллы.
— Пора ложиться, — сказала она наконец. — День был долгим и тяжелым.
Она поднялась, испытующе глядя на дочь:
— Тебе понадобится моя помощь? Мерлин послал за твоими вещами в Блуотер, и Тильди ждет наверху.