Ворон
Шрифт:
– Вообще-то я хорошая девочка, но на одну ночь могу притвориться плохой… – наклонившись, Мира (или Кира?) обдала мою шею порочным шепотом.
Я натянуто улыбнулся, потому что цитаты в «Вк» Ульяны и то несли больше смысла, чем это нелепое заявление. Безымянная брюнетка вновь склонилась к моему уху, прошептав, очевидно, что-то еще более «глубокомысленное» и слюнявое, однако мне было лень напрягать слух.
Брат откупил половину випки модного клуба, согнав сюда табун девочек модельной внешности. Как говорится, хороший понт дороже
Откинувшись на спинку дивана, я закинул руки за голову, покосившись на серьезное мужественное лицо брата, по обе стороны от которого сидели красивые девочки. Они явно скучали, так как Артем, сжимая в руках планшет, даже субботней ночью не расставался с гаджетом, продавливая какие-то бизнес схемы.
Создавалось впечатление, что он работает по сто часов в день. Бездушная машина. Прирожденный лидер. Казалось, даже если бросить его к волкам, вскоре он вернется, ведя за собой стаю.
Я до сих пор не привык к тому, как за эти годы изменился его стиль. И если раньше, во время жизни в интернате, Артем двадцать четыре на семь гонял в спортивных трениках и майках, то сейчас он одевался в сшитые на заказ костюмы.
Сегодня брат надел синие джинсы, кроссовки «Баленсиага», белую рубашку и неброский черный пиджак, который, судя по ярлыку на кармане, стоил как крыло маленького бомбардировщика.
Еле сдерживая смех, я смотрел в разочарованные лица девчонок. Да, мудаки всегда выглядят красавчиками. Хотя он не был мудаком в привычном смысле слова. Просто с малолетства привык надеяться только на себя.
В его жизни не было места жалости. Артем очень рано узнал, что слабость не прощают. А еще, забивая на себя, он сделал мое детство в интернате терпимым. Да, я восхищался своим братом. Его мнение для меня во многом было неоспоримо.
Повернув голову, скользнул прищуренным взглядом по веселым расслабленным лицам ребят, тусующихся с нами. Я никого не знал. И, судя по поведению брата, он тоже не горел желанием с ними общаться. Они напоминали массовку, при любом удобном случае заглядывая своему лидеру в рот.
– Потанцуем…? – безымянная запустила пальцы в мои волосы, слегка оттягивая их у корней.
– Сейчас, только… - достав из кармана телефон, я в очередной раз за последние полчаса просмотрел входящие.
Ни-че-го.
Скользнув пальцем по экрану, стиснул зубы, уставившись на новую заставку – спящую белокурую девочку в моей кровати.
Алина так мирно спала, уткнувшись губами в мою подушку, что я не мог не запечатлеть такой момент. Самое прекрасное, что происходило в моей койке. Клянусь. Вряд ли в ближайшее время я буду стирать постельное белье и носить что-то кроме этой футболки.
– С-ш… - оттянув горловину, втянул еле уловимый запах моей маленькой плаксы.
Этой тряпке повезло гораздо больше, чем мне - столько часов соприкасаться с бархатной кожей Алины… Эх, Ляля – Ляля. Сама не знала, как близко мы находились от края бездны. Особенно, когда я проснулся вчера утром, еле-еле
Да я и не спал толком. Все время проверял ее дыхание. Даже пару раз порывался залезть к ней под одеяло. Но, к счастью, хватило ума оставить эту затею. Мелочь бы вряд ли оценила подобную самодеятельность.
«Ты не мой парень, чтобы мы спали в одной кровати или что-то в этом духе…» - в башке набатом стучала эта брошенная ею в сердцах фраза. А если бы стал ее парнем, то что…? Разрешила бы спать в одной кровати? Обнимать ночь напролет? Целовать? Ласкать? Стать ее первым?
Фа-а-а-к…
Стараясь прогнать непрошенные образы из башки, прихватил губу зубами.
– Ш-ш… - прокусив, тихонько захрипел.
Сюр какой-то.
Эта ночевка стала моим персональным адом. О моем самоконтроле теперь можно слагать легенды. Кто кремень? Я кремень. Желание укрыть ее в своих объятиях буквально разрывало легкие. Мои гормоны бесновались. Нервы, натянутые канатами, лопались, один за другим. Бах. Бах. Бах. Наверняка, от перенапряжения ангелы теряли сознание, а демоны плакали.
Зато перед самым ее уходом хваленый самоконтроль треснул. Просто представил, что не увижу Лялю все выходные, и … открыл ящик Пандоры.
Я, итак, всю ночь был пай-мальчиком… Заслужил награду в виде самых вкусных губ. Ну, ведь заслужил? Как вор, украл её поцелуй. И чем дольше целовал, тем сильнее терял свое сердце. Разум. Все предохранители сдохли. Земля слетела со своей оси… Разбилась.
Я дорвался.
До-р-рвался.
Будто всю жизнь жрал падаль, и вот, наконец, вкусил свежей крови…
Осталась только Алина и ее сладкий ротик, жаждущий моего рта. Запах моей зубной пасты. Проклятая перечная мята… Будь она не ладна… И ласковые губы, послушно открывающиеся на встречу моим губам. Её ноготки на моей шее. Несколько следов от полумесяцев до сих пор можно разглядеть… Вот тебе и папина дочка. Расцарапала мне кожу…
Поэтому я и свалил.
И ведь ясно, что она себе уже столько всего напридумывала. Я не планировал вести себя как козел, но рядом с Алиной мозги выключались… Стоило нам остаться наедине, кровь превращалась в бензин. Я воспламенялся. Горел. Это был разрыв. Вакуум. Собственная галактика за пределами солнечной системы.
Вот и вчера утром…. Сорвался.
Шумно втянув воздух, натянул долбаную горловину так, что ткань затрещала между пальцами. Дерьмо.
Потому что я для себя уже все решил. Сделал этот снимок на память. Познакомься мы чуть позже, при других обстоятельствах… Все могло сложиться иначе… А теперь… Так тупо все это… Хотелось оторвать себе руки. И язык.
Раскачиваясь на моих коленях, безымянная что-то нашептывала мне на ухо, но я уже даже не пытался изобразить хоть какую-то заинтересованность. Не думал, что даже на расстоянии будет так сложно…