Вороново крыло
Шрифт:
— Вуайеристка?
— Наблюдатель, комментатор… — Перес запнулся, вспоминая слова Дункана. — Режиссер.
— Режиссер, как я понимаю, сам действие направляет, верно? Он не просто наблюдатель.
— Может, она и пыталась что-то куда-то направить. Может, поэтому ее и убили.
Селия Избистер жила с мужем Майклом в доме, который он построил, как только у него появились деньги. Дом стоял на окраине Леруика — с видом на город и море. Когда они женились, ходили слухи, будто Майкл — везунчик, берет девушку со средствами. В какой-то мере это так и было. Семейство жило в большом доме на Ансте. Когда подошло время,
Если для Майкла бедность молодой жены и явилась неприятным сюрпризом, он ни разу Селию не попрекнул. Майкл был счастлив уже тем, что она согласилась выйти за него, и вознамерился сделать все, чтобы оказаться достойным ее. Он открыл свое дело, начав заниматься перевозками. Когда на Шетландах развернулась добыча нефти, грузовики именно его фирмы доставляли цемент, трубы и пиво на перевалочную базу в Саллом-Во, машины именно его таксопарка забирали топ-менеджеров из аэропорта Самборо. Если Майкл и знал о связи Селии с Дунканом — а он не мог не знать, — допросов жене не устраивал. На городских мероприятиях она всегда стояла с ним рядом. Представляя свою жену высоким гостям, министрам, чиновникам из Лондона и Эдинбурга, которым случалось приехать на Шетланды с визитом, он сиял от гордости как начищенный медяк.
Селия позволила Майклу обустроить дом на свой вкус. Возможно, тем самым она искупала свою вину перед ним. Вкус Майкла, конечно, сильно расходился с ее. Майкл выстроил одноэтажный дом с гостиной открытой планировки и верандой; дом состоял из множества пристроек и напоминал ранчо. Селия со всем соглашалась, возразив лишь однажды — против позолоченных кранов в ванной. Джимми Перес снова задался вопросом: интересно, что думает о браке родителей сам Роберт, разрывавшийся между обоими? Роберт состоял в комитете по празднованию Апхеллио и в то же время бывал на вечеринках Дункана. Он наверняка сознавал, что о связи его матери с Дунканом известно всем и каждому. На Шетландах шила в мешке не утаишь — тайное рано или поздно выплывает наружу. Все ожидали, что в один прекрасный момент Селия от Майкла уйдет. Однако она по-прежнему оставалась с мужем и сыном. Перес еще раз прокрутил эти факты в голове. И подумал — глупо предполагать, будто Кэтрин убили из-за того, что она со своей камерой стала свидетельницей чьей-то тайны. На Шетландах тайн мало. Есть вещи, на которые — пока — не обратили внимания. Было нечто викторианское в этой потребности сохранять хорошую мину при дурной игре.
Перес договорился о встрече с Селией заранее. Когда он звонил, она сказала, что весь день будет дома. Но о цели визита даже не спросила — возможно, решила, что Дункан попросил Переса как друга уладить их размолвку.
Селия действительно была дома. Но одна.
— А Майкла нет? — спросил Перес. Он хотел бы побеседовать и с Майклом.
Селия покачала головой:
— Муж в Брюсселе, там сейчас европейская конференция по вымирающим видам. Оттуда — в Барселону, на заседание по вопросам исчезающих диалектов. Он вылетел третьего числа и вернется перед самым праздником.
Она провела Переса в кухню и начала варить кофе, даже не спросив, будет ли он. Пересу Селия показалась бледной и какой-то рассеянной. Вообще же она была красивой женщиной, хотя и под пятьдесят, с острыми скулами и чувственным ртом. Когда Селия — в джинсах и черном свитере — потянулась
— Я так понимаю, вы ко мне не с визитом вежливости? — спросила она.
«Конечно, нет. Я никогда у вас не бывал, даже когда дружил с Дунканом. Вы оставались тайной, о которой все знали, но открыто не говорили».
— Но вы здесь не из-за погибшей девушки? Дело ведь закрыто?
— Так, осталось кое-что выяснить… А Роберта тоже нет?
Селия метнула в него настороженный взгляд. И покачала головой:
— Он в море. Отправился далеко, за Фарерские острова. Даже не знаю, когда вернется.
«Не многовато ли подробностей?»
— А что у него были за отношения с Кэтрин Росс? Они дружили?
Селия наклонилась — достать из холодильника молоко.
— Он про нее никогда не говорил.
— Роберт был с ней в ночь накануне убийства — на вечеринке Дункана.
— Правда? Я не обратила внимания.
— Ваш сын с кем-нибудь встречается?
Селия хохотнула:
— Простоев не бывает — хоть кто-то да есть. Один не умеет быть совсем. К тому же он красив.
— И с кем он сейчас?
— Откуда мне знать? Роберт своих девиц домой не водит.
Перес выдвинул из-за кухонного стола стул и присел.
— Чем Дункан в тот вечер вас так расстроил?
Вопрос ее возмутил — она сочла его следствием плохого воспитания. Но все же ответила. Возможно, посчитала нужным объяснить — чтобы он, Перес, понял:
— Ничего конкретного. Просто мне стало ясно: сейчас или никогда. Пока что мы смотримся вполне пристойно. Я имею в виду разницу в возрасте между мной и Дунканом, ведь я старше. А когда мне стукнет шестьдесят? Это же будет смешно. Не желаю выглядеть смешной. — Селия помолчала. — Я и раньше от Дункана уходила, но всегда возвращалась. Дурная привычка. Наверняка то же самое происходит с алкоголиком, когда тот пытается завязать, — думает, что у него все под контролем, что от одной рюмки ничего не будет, и вот, снова сорвался. Да только на этот раз я не вернусь. — Селия усмехнулась. — Прошу прощения за такую мелодраматичность. Это потому что он только что звонил — уже третий раз за день. Непросто сохранять выдержку.
— Он в самом деле страдает.
— Ничего, переживет. Какая-нибудь смазливая девчонка его утешит.
Селия отвернулась; не видя ее лица, Перес не знал, как отреагировать.
Селия налила кофе и снова взглянула на гостя.
— Лучше всего уехать с Шетландов, но это будет несправедливо по отношению к Майклу — меня совесть заест.
Перес пил кофе, ожидая продолжения. Наконец Селия прервала затянувшееся молчание:
— Я вышла замуж очень рано. Мне казалось, я любила Майкла. Семья мой выбор не одобрила, но тем упорнее я настаивала. Майкл — человек очень добрый, а в моем семействе это качество было редкостью. Уже потом я поняла — одной только доброты недостаточно. Но то была моя ошибка — мне с этим и жить.
Перес по-прежнему молчал.
— Если бы не эта девушка, я так и не решилась бы порвать с Дунканом, — неожиданно призналась Селия.
— Какая девушка? — спросил Перес, хотя прекрасно понимал, о ком она.
— Которая погибла. Кэтрин.
— Что же она такого сказала?
— Она ничего не говорила. Но в какой-то момент я посмотрела на себя со стороны, ее глазами. И увидела женщину средних лет, которая жертвует многим ради мужчины моложе себя, а он принимает ее жертвы как данность. Словом, увидела дуру.