Вороны любят падаль
Шрифт:
– Ну теперь-то какой я сыщик! – махнул рукой Дроздов и присел на край мягкого кожаного диванчика. – Теперь я в основном блюду в городе нравственность. Под вывеской «Бобров и Дроздов. Сыскное агентство». Супружеская неверность, шпионы-инсайдеры и прочий компромат. Санитары леса, так сказать.
– И тебе не противно, санитар леса? – с интересом спросила Марина. – Насколько я помню, ты всегда был так щепетилен… Даже из следственного комитета ушел, не мог мириться с изнанкой профессии.
– Теперь я стал гораздо терпимее, – усмехнулся Дроздов. – Помудрел, наверное.
– Это вселяет надежду, – кивнула Марина. – Так вот, о деле… Ты, конечно, слышал,
– Твой благодетель? Ну что же, мир его праху… Противный был человечек!
– Скорее своеобразный, – поправила Марина. – И далеко не человечек. Человек он был сильный, не чета многим. Хотя не без странностей. Но его странности дополняли его силу. Да и твоя ирония здесь неуместна. Он действительно для меня многое сделал.
– Да, тебе всегда подворачиваются благородные старики, готовые оплатить современную мебель, – сказал Дроздов.
– Это мелко, – поморщилась Марина. – Вот ты, например, не старик, но тоже готов оказать мне помощь. Или уже раздумал?
– Нет-нет, ни в коем разе, – поспешно возразил Дроздов. – Так что же Томилин?
– После него осталось большое наследство. Незадолго до смерти он оформил завещание. Все достается племяннику – единственному родственнику Томилина. Ну и еще кое-что в виде своеобразного гонорара гражданке Самойловой, мне то есть. Но это так, семечки, а основной капитал, недвижимость, и вообще все, включая любимую канарейку, гражданину Томилину Владимиру Анатольевичу. Вот такие дела. Ну, там есть некоторые разъяснения по временному управлению предприятием до вступления племянника в права наследства, по недвижимости, то есть люди, которые до сих пор присматривали за домом, прислуга, садовник и прочее – они так же получают зарплату и выполняют свои функции, но это частности. Когда объявится племянник, он будет волен распорядиться всем по своему усмотрению. И это главная неожиданность, честно говоря, потому что, по всем данным, этот племянник еще та штучка. Мне кажется, что Вячеслав Сергеевич выбрал его в наследники по одной причине – хотел досадить людям, которые его окружали. Он никому из них не доверял, считал, что их интересуют только его деньги…
– Не думаю, чтобы он сильно ошибался, – пробормотал Дроздов. – Согласись, положительных качеств у него не было. Он не казался привлекательным человеком.
– Твой цинизм никого не интересует, – нахмурилась Марина. – Факт тот, что Томилин был прав. А люди, которые претендовали на наследство – его любовница, его юрист, уже занервничали. Маевский уже прибегал сюда…
– А-а, это тот самый, под крылом которого ты начинала свою карьеру! – воскликнул Дроздов. – И что же? Он просил тебя подделать завещание? Это хорошая тема. Ты хочешь спровоцировать его на откровенный разговор и сделать запись? Отлично! Такая запись не очень поможет в суде, но, по крайней мере, охладит пыл…
– Нет, ты не понял, – перебила его бывшая жена. – Разумеется, он ни о чем подобном меня не просил. Я сообщила это тебе как факт, который настораживает. Я точно знаю, что Маевский всегда был перевертышем. У него есть покровители в городской администрации, и он наверняка сливал им информацию о Томилине. Тот последние месяцы был очень с ним осторожен. Но не выгонял, считая, что дешевле будет иметь Маевского под присмотром. Возможно, он сам затевал какую-то игру, но…
– Хорошо, если тебе не нужен компромат на Маевского, тогда зачем тебе я?
– Ты должен помочь найти Томилина, – решительно заявила Марина. – И сделать это как можно скорее. У меня все-таки есть профессиональная гордость.
– Да
– Маевский меня не смущает. Этот хоть свой сукин сын. Меня другое волнует. Если хочешь, напрягает даже. Моя задача – помочь Томилину вступить в права наследства. А там пусть он хоть все это пустит на ветер. Хотя жалко, конечно. Но я должна выполнить волю покойного, тем более я ему многим обязана. Я все сделала. Сразу оповестила о розыске наследников в средствах массовой информации. Только результат получился не тот, на который я надеялась. Владимир пока не откликнулся. При его образе жизни это неудивительно. Кто знает, в каких трущобах он сейчас развлекается. Зато появился какой-то молодой человек в темных очках на черной дорогой машине и довольно нагло выспрашивал у меня, что мне известно про Томилина, как велико его наследство и каковы мои планы. Попутно он интересовался моим семейным положением, спрашивал, имею ли я детей и насколько крепкое у меня здоровье…
– А вот это уже скверно, – заметил Дроздов, делаясь абсолютно серьезным и наклоняясь вперед, словно ищейка, взявшая след. – Что ты ему сказала?
– Я сказала, что полиция у нас в городе работает исключительно хорошо, а за угрозы нотариусу можно запросто оказаться за решеткой, в общем, наврала с три короба. По-моему, он мне не поверил.
– Неудивительно. Он завалился прямо сюда? А как ты разглядела, какая у него машина?
– Я не только разглядела, когда он отъезжал, я сфотографировала номер. Мужчина был настолько самоуверен, что припарковался прямо под окнами. Вот. Номер московский. И мне все это очень не нравится. Нужно разыскать Томилина как можно скорее. Возьмешься за это?
Дроздов почесал затылок и беспомощно посмотрел на бывшую жену.
– Да-а, умеешь ты озадачить человека! – сказал он, вертя в руках фотографический снимок, который передала ему Марина. – Предложение очень неожиданное, прямо тебе скажу! А уж сколько в нем всяких «но»… Поэтому у меня встречное предложение – я организую тебе что-то вроде охраны… Ну, присмотрю, чтобы тебе не сильно докучали вот эти, с московскими номерами… А искать Томилина – дело, насколько я понимаю, бесперспективное и даже неблагодарное. Судя по всему, этот тип связался с нехорошей компанией. Мой совет – плюнь на него. Ты свое дело сделала. Захочет, объявится.
Взгляд Марины был холоден.
– Речь идет не о какой-то формальности! – отчеканила она. – Я обещала, что слово в слово исполню завещание, и мне не нравится возня, которая вдруг возникла вокруг этого наследства. Да, в конце концов, я тоже материально заинтересована. Таковы условия завещания. Тебе я, кстати, возмещу все расходы и заплачу гонорар. Сколько ты получаешь в фирме «Бобров и Дроздов»?
– Это коммерческая тайна, – ухмыльнулся Дроздов, пытаясь скрыть за шуткой смущение. – Мне серьезно не нравится то, что ты задумала. Хотя, наверное, по-своему ты права.
– Не виляй, Дроздов! – сказала Марина. – Ты выручишь меня? Знаешь ведь, что мне больше некому довериться.
– А как же твой Эдуард?
– Не начинай! Ты прекрасно знаешь, о чем я!
– Знаю, чего уж там! – вздохнул Дроздов. – Ну что же, ты не оставляешь мне выбора. Я согласен. Но учти, мне придется долго ползать на коленях перед Бобровым.
– Только не говори, что вы завалены заказами! – засмеялась Марина. – Я навела справки…
– Наша работа не бросается в глаза, – в некотором смущении отозвался сыщик. – Но уверяю тебя, мы движемся вперед, расширяем, так сказать, рынки.