Ворованные звезды
Шрифт:
— Обратно так же?
— Да.
— Здесь всегда так пусто?
— Нет. Обычно База полна людей.
Длинные тоннели казались абсолютно пустыми. Крепче сжав ладонь Рэна, Марина спросила:
— Тебя не раздражают мои вопросы?
Он улыбнулся уголком губ.
— Не раздражают. В Башне нам лучше будет воздержаться от разговоров, а пока — спрашивай.
— Ты сказал, Антон Павлович тоже был Главным контролером. А тотчто, не замечал этого?
— Палон научился менять внешность.
— Да уж…
Вырвавшись из тоннеля, вагончик замер перед новым огромным залом — или даже, скорее, площадью, освещенной двумя небольшими подобиями солнца. Посреди площади возвышалась та самая Башня, о которой столько говорил Рэн. Увидев ее, Марина опять не удержалась от нервного смеха: земное происхождение «Звездного Моста» буквально проглядывало изо всех дыр. Широкое основание, чуть более узкий второй этаж… Ступенчатой пирамидой сужаясь кверху, посреди площади стояла Вавилонская Башня — или, скорее, ее реконструкция из коричневого металла. Нет, ну какие идиоты!
— В чем дело? — спросил Рэн.
— «Звездный Мост» долго не простоит. — Марина не ожидала от себя пророчеств, даже удивилась. — Форма у Башни несчастливая.
— Должен заметить, она вполне уверенно стоит уже полтысячелетия.
— И все-таки…
Распахнув дверцу, Рэн вышел. Протянул руку Марине.
— Дальше пойдем пешком.
Не расцепляя рук, они поднялись по широким ступеням ко входу. Двери бесшумно разошлись, открывая просторный вестибюль. Рэн остановился у дверей поменьше.
— Здесь лифт. Но как попасть туда без значка Главы, я не знаю.
Марина оглядела свой серебристый рукав.
— А что бы ты делал со значком?
Рэн кивнул на полупрозрачную полоску у двери лифта.
— Здесь считыватель.
— А услышать он не может? Ты говорил, куча аппаратуры…
— Можно попробовать.
Он чуть помедлил, то ли собираясь с мыслями, то ли решаясь. Потом произнес отчетливо:
— Я — бывший Глава четвертого сектора Рэнри Орлит. Я был сообщником Главы десятого сектора Палона, которого также звали Антон Павлович. Он мертв. Я теперь командую его флотом. Я пришел, чтобы выполнить требование передать флот «Звездному Мосту». Я прошу разговора.
Никто не откликнулся, никто не спешил приглашающе распахивать двери. Пожав плечами, Рэн обернулся к Марине.
— Пропустите нас, Олег! — громко сказала она по-русски. — Нам правда нужно поговорить!
Минуту казалось — ее не услышали. Потом двери медленно разошлись.
— Вот видишь! — прошептала она.
Лифт, самый обычный, как будто перенесенный сюда из панельной девятиэтажки советской постройки, поднял их наверх. Двери разошлись, и Марина шагнула вслед за Рэном в пустой холл все того же тускло-коричневого цвета. Напряжение, ощутимое внизу, здесь стало невыносимым. Казалось, воздух наполнен
В дальнем конце холла виднелась полукруглая арка, затянутая мутью, словно старый неработающий телевизор. Рэн повел Марину туда.
— Здесь вход, но он закрыт полем, — негромко сказал он.
— Это мы, Олег, — позвала Марина. — Пропустите нас!
Сразу, как будто русская речь служила отмычкой, муть исчезла. Сжав Маринину руку, Рэн потянул ее в арку.
Вдоль стен круглой комнаты клубилась все та же муть. Посередине возвышался кольцеобразный стол, вокруг — неудобные трехногие стулья. И — никого.
Марина оглянулась, но арку снова затянуло поле.
— Непонятно… — заговорил Рэн. Осекся.
Как будто составили один в другой два стакана, а затем подняли верхний вместе с букашками-людьми. Комната со столом ушла вниз, мгновенье — и вокруг прорисовалась другая. От первой она отличалась лишь грубой коричневой глыбой на месте стола да четырьмя каменными креслами вокруг.
В трех креслах сидели мужчины. Совсем одинаковые, без признаков возраста на лицах, вообще без каких-либо отличительных черт. Просто три одинаковые маски с застывшим выражением угрозы и холодного величия.
Они не шевелились, молча глядя на незваных гостей. Ощущение угрозы нарастало, буквально вжимая в пол. Марина вдруг поняла, как чувствовали себя язычники перед лицом грозного идола, не брезгующего человеческой плотью. Рэн выпустил ее руку. Еще чуть-чуть, и Марина упала бы на колени.
Но внутри робко, затем смелее шевельнулась хозяйка цветка. Суеверный ужас поблек, превратившись в простой испуг. Марина собрала остатки ехидства. Давя страх, спросила по-русски:
— А почему трое? Так удобнее чувствовать себя божеством?
Как ни странно, это сработало. В воздухе всколыхнулось замешательство, Рэн встряхнулся, опять поймав ее пальцы. Странная троица исчезла, резко, словно выключили проектор. Возле глыбы материализовался человек.
Обычный, вполне живой мужчина лет тридцати — тридцати пяти. В чуть старомодном, но явно дорогом сером костюме, при галстуке, в остроносых начищенных туфлях. Улыбнулся весело, как будто все происходящее казалось ему отличной шуткой. Сделав приглашающий жест, спросил на универсале:
— Не хотят ли незваные гости присесть?
Этот голос Марина уже слышала — в ночь смерти Антона Павловича.
— Нет, — резко ответил Рэн.
Не смутившись, призрак подошел к креслу. Уселся, небрежно закинув ногу на ногу. Произнес все с тем же видом забавляющегося идиота:
— Мое имя, как говорят на Земле, слишком известно… — но затем маска веселости сползла с его лица, и оно стало по-настоящему угрожающим. — Я пощадил тебя в первый раз, контролер Рэнри Орлит. Ты предал меня снова. Ты помнишь клятву контролера?