Воровка

Савчук Наталья

Мои волосы укладывают в сложную прическу, украшают гроздями рябины и золотой лентой, символизирующей мой дар.

Мне больше не приходится скрывать, что я одаренная огнём. Ко мне относятся с интересом, но без страха и брезгливости. Общаются на равных и просят о помощи, если необходимо в короткий срок сделать какое-либо изделие из металла или починить старое.

Местный ювелир и вовсе наведывается настолько частенько в гости, зазывая идти к нему в

помощники, что Аарон стал всерьез задумываться заняться собственным изготовлением украшений.

В осеннем лесу меня приняли, я наконец-то обрела дом. И пусть Эдгар приехал накануне свадьбы отнюдь не с радостными новостями, сказав, что законопроект об отмене преследования и казни одаренных огнём в зимнем лесу будет принят не раньше, чем через год, а в других местах обитания одаренных и вовсе процесс может затянуться на пятилетия, я спокойна.

Улучшив момент, я узнала у Эдгара и про Элизабет. Никак не получалось забыть, насколько активно она пыталась связать судьбу с Аароном и даже пыталась меня отравить.

Сейчас она находится под стражей, вместе со своим отцом. Оказывается, он передавал данные об изгнанных одаренных ювелиру, за весьма хорошую плату, а тот освобождал преступников от обруча, растягивая металл на шее с помощью своего дара.

Свои действия он объяснил местью за то, что был вынужден скрываться.

Изгнанные одаренные становились бандой и планировали напасть на зимний лес, когда накопят достаточно сил. Сейчас их всех поймали и отправили в темницу.

Мой бывший работодатель тоже оказался за решеткой. Только у людей. Его поймали, когда экипаж перевернулся на дороге из-за сломанного колеса, и все награбленное добро вывалилось на дорогу.

Подозреваю, что это случилось не случайно.

— Эмма, ты прекрасна, — Эмир поднимается с кресла и обходит меня вокруг.

В его голосе слышится восхищение. И, если честно, я и сама в восторге от того как выгляжу.

Мое белое свадебное платье расшито золотыми нитями, на груди красуется жар-птица с рябиной, по краю юбки и рукавов идут защитные узоры, состоящие из переплетённых веточек и символов жизни и рода. Лёгкая шёлковая ткань красиво струится, облегая силуэт. В нём я смотрюсь совершенно особенно, чарующее и притягательно.

— Нам, наверно, пора, — улыбаюсь брату, а он подхватывает меня под локоть и ведёт по коридорам на улицу.

Народа собралось столько, что поместить их всех в большом зале нереально. На свадьбе одарённой огнём и дознавателя, решили побывать многие. И сейчас, увидев меня, толпа гудит, кричит от восторга, когда Эмир

передает меня в руки Аарона.

Дознаватель настолько хорош, что, смотря на него, я сбиваюсь с мысли. Ему безумно идет приталенный белый камзол, расшитый серебряными с синим отливом нитями, изображающими волны. Я молчу минуту, прежде, чем начать.

— Обращаю взор свой в сторону жениха, — произношу заученную клятву одаренных. — Обещаю ни словом, ни мыслю не порочить род его, ибо вхожу в него со своего согласия, чтоб кровь слилась наша воедино. Волю свою и клятву скрепляю перед богами. Пусть она внутри меня выжжет все помыслы дурные, чтоб предстать перед мужем моим и назваться женой его.

— Беру в свой род невесту мою, — подхватывает Аарон, бережно сжимая мои ладони. — Обещаю ни словом, ни мыслью её не обидеть, думать прежде о ней, чем о себе. Обязуюсь защищать от всех невзгод, ибо сегодня мы становимся едины, и моя воля была привести её в свой дом. Скрепляю клятву перед богами. Пусть она заживо обратит меня в пепел, если я где-то слукавил, чтобы жена могла верить мне и называть мужем своим.

Одаренные кричат, ликуют, услышав давно забытые клятвы истинных пар, в которых друг к другу тянутся не только дары, но и люди.

Мы испиваем из кубка кровь, скрепляя наши слова, достаточно целомудренно едва касаемся губ друг друга и сходим с помоста, чтобы принять поздравления. Почти в каждом, помимо долгих лет в любви и понимании, звучат намёки на рождение детей.

— Сегодня я буду особенно старателен, — шепчет он мне на ухо. — Нам действительно стоит задуматься о детях. Ты не против?

— Ты уже достаточно постарался, — улыбаюсь в ответ. — Ночи не прошли даром.

Аарон замирает, обхватывает мое лицо ладонями и ловит взгляд.

— Эмма, ты в положении?

— Да.

На мгновение Аарон теряет контроль, выпускает дар, окатив одаренных каплями воды, но, взяв себя в руки, прижимает к себе с такой силой, что у меня перехватывает дыхание.

— Эмма, ты подарила мне счастье, — он кружит меня и целует на глазах у всех, жадно, глубоко и долго под восхищенные возгласы. — Я люблю тебя!

— И я тебя люблю! — впервые признаюсь не намеками, а прямо, зная, как он ждал именно этой фразы, но именно её, мне было столь сложно произнести.

В моей жизни было много тяжёлых моментов. Мне казалось, что я одна на весь мир, обречённая на вечное одиночество. И пусть наша история началась не совсем гладко, сейчас я имею всё то, о чём боялась даже мечтать.