Воровской цикл (сборник)
Шрифт:
— Батюшка! — аж задохнулся рядом Друц. — Дадынько!..[74]
— Что — батюшка? что?! Вон, твой Федька: мелким финтишкой кучу деньжищ в один присест... в пепел! Где ты столько камней напасешься, чтоб на целую жизнь без крестника хватило?! Хоть в казну к державе заберись... А ты: батюшка! матушка!
Никогда не видел Федор священника таким. Молодым. Гневным. Страстным. Как из давних лет поднялся: Гоша-Живчик, маг в Законе, что решил от Закона отказаться. Слабый козырь с железным сердцем. Умница; несчастный, гордый человек.
Иди, Федька,
Ну?
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Помнит Гоша-Живчик: было когда-то в глазах Червонного Короля, Иллариона-Полтавского, стряпчего из стряпчих, к кому большие люди — и то через третьи руки обращались... Ах, да что там! ведь было:
...дагерротип.
Женщина средних лет. Никак не красавица; но мила. Взгляд тихий, прямой. Светлые волосы на затылке в узел забраны; лишь два локона по вискам. Сидит в кресле, на коленях кошка. За спиной, на стене — картинка: лес по склону горы.
Жаль, живой не встретилась.
Опоздал.
* * *
Только вместо поцелуя другое Федьке на язык вывернулось:
— Тяжба у меня, «стряпчий»! У меня, мага в Законе, козыря безмастного — тяжба! Возьмешься за дело?
Снова мелькнуло: лежит на столе Десятка Червонная.
— Тяжба? у тебя? С кем же?!
Помолчал Федор Сохач, прежде чем ответить.
— С Ним, — сказал.
— С кем — с ним?
— С ним. С Духом Закона.
— ...что ж ты, Феденька, без меня в огонь суешься? Батюшка, ну хоть вы ему напомните: в беде, мол, и в радости...
Ох, Акулька! жена любимая! и когда подкрасться-то успела?!
А отступать некуда.
VI. АЛЕКСАНДРА-АКУЛИНА или ИХНЯЯ БЕСПРИСТРАСТНОСТЬ
Какое безрассудство! Разве можно считать горшечника, как глину?
Скажет ли изделие о сделавшем его: «не он сделал меня»?
и скажет ли произведение о художнике своем: «он не разумеет»? Книга пророка Исаии
— ...Итак, суть иска: нарушение Духом Закона условий Договора, неправомочное наложение ограничений на заключение Истцами дальнейших Договоров, что подвергает опасности здоровье и саму жизнь как Истцов, так и их бывших учителей, а также подстрекательство к нарушению Закона в виде заключения Договоров с несовершеннолетними без их на то согласия. Правильно ли я понял суть иска, господа Истцы?
Вот ведь изложил! Сразу видно стряпчего, да впридачу обер-старца!
Мне бы так...
— Все верно, отец Георгий... ой! Или как вас теперь называть?
— Не имеет значения. Если угодно,
— Да, господин стряпчий.
Прямо как в церкви на венчании!
— Истцы требуют пересмотра Духом Закона своего решения и возвращения им незаконно отобранной возможности заключать дальнейшие Договора согласно стандартной процедуре; а также устранения вредных влияний их рефлекторно-магических действий на их бывших учителей, поскольку срок Договора с последними в настоящий момент истек. Господа Истцы, вы подтверждаете свои требования?
— Да, господин стряпчий.
— Подтверждаем.
— Я, маг в Законе, Десятка Червей, стряпчий Радциг Георгий Эммануилович, берусь вести это дело по поручению Истцов, призвать к ответу вышеупомянутого Духа Закона и добиться справедливого решения. Обязуюсь вести дело беспристрастно, основываясь лишь на фактах, Законе и правдивых показаниях сторон, ибо лгать в присутствии стряпчего, находящегося при исполнении обязанностей, не имеет возможности никто. Подтверждают ли Истцы мои полномочия?
— Подтверждаем.
— Подтверждаем, Ваша беспристрастность.
* * *
Только сейчас я замечаю: на лбу у отца Георгия проступили мелкие бисеринки пота. Скулы отвердели, налились каменными желваками, глубокими порезами залегли носогубные складки, отчего лицо стало много старше, с налетом некоего безумия. А глаза... глаза уже смотрели куда-то мимо нас, мимо сада, мимо темной усадьбы — словно Ихняя беспристрастность был далеко отсюда и видел нечто, недоступное нам.
Впрочем, так оно, наверное, и было.
А еще вокруг головы господина стряпчего призрачным нимбом дрожал, тек искрящимися струями воздух, и голос отца Георгия отдавался в ушах гулким эхом, какого никогда не бывало в дачном саду! Будто бы слова падали в замкнутое пустое пространство, чтобы спустя мгновение возвратиться обратно искаженными отголосками.
— Итак, полномочия подтверждены. Данной мне по Договору властью я начинаю тяжбу: Истцы, супруги Сохатины, маги в Законе — против Ответчика, Духа Закона. Истцы на рассмотрение дела явились. Призываю Ответчика, Духа Закона! Явись!
Отец Георгий не двинулся с места, но померещилось на миг: взлетели вверх в повелительном жесте две призрачные руки, вспыхнули огнями св. Эльма — и что-то треснуло, сдвинулось в мире, что-то тайное, но вполне ощутимое.
А потом я увидела его.
Духа Закона.
И разом мне дурно сделалось. Замутило.
Что за напасть?! Когда в Закон выходили — даже не вспомнила ни разочка, что в тягости нахожусь. А сейчас навалилось: голова кружится, подташнивает, коленки ватные. Говорят, это у всех, кто в тягости...