Восемь голубых дорожек
Шрифт:
Огромная лиловая клякса тут же шлепнулась на примеры. Но Тусе теперь это было все равно. Ну, пусть клякса, а переписывать она не станет! Она принялась лепетать бабушке разные слова и словечки, целовать бабушкины щеки в мелких морщинках. И от всего этого растаяло бабушкино сердце.
Анна Мартыновна не выдержала и поцеловала внучку. И Туся поняла: бабушка лишь притворяется сердитой, а на самом деле она Тусю любит, и бабушку можно не бояться.
В тот же вечер Туся придвинула к буфету стул и достала с верхней полки шоколадку. Она съела
А на следующее утро, подойдя к Тусе уже без улыбки, Анна Мартыновна своим обычным холодным голосом стала будить Тусю:
– Ту-ся. Вставай.
Туся не шевельнулась.
Три раза повторила Анна Мартыновна, что пора вставать.
Никакого впечатления!
Туся с головой закрылась одеялом и под одеялом тихонько посмеивалась: интересно, что бабушка будет делать?
Прибежала встревоженная мама. Как? Туся не послушалась бабушку? Да здорова ли она?
Пришел папа. Начал строгим голосом:
– Кому говорят?
В это утро все они чуть не опоздали: папа и мама на работу, а Туся в школу.
Проводив их, Анна Мартыновна сварила крепчайшего кофе и выпила одну за другой три чашки.
Потом приняла сердечные капли, закурила и долго стояла у окна. Вид у нее был мрачный, вернее, расстроенный. Она думала о Тусе. Что делать с этой избалованной девчонкой. Чем дальше - тем хуже. Подумать только, даже ее, Анну Мартыновну, перестала слушаться.
И вот тогда-то Анна Мартыновна надумала записать Тусю в плавательный бассейн. Девочке нужна суровая спортивная дисциплина. Ну, раз так решила Анна Мартыновна, Тусин папа и Тусина мама тоже согласились…
ТЕЛЕГРАММА
Сегодня после занятий в бассейне Антон не бежал, а мчался домой. Дождь хлестал ему в лицо. Сердитые капли, пузырясь и подскакивая, прыгали по мокрому тротуару и по лужам мостовой. Но ничего этого Антон не замечал. Радость его была слишком велика. Даже две радости… Дождь? Да стоит ли обращать внимание на такую мелочь, как осенний дождь?
Наконец, наконец-то он будет участвовать в настоящем соревновании!
Сегодня к концу урока в бассейне, когда он только что вышел из воды, Зоя Ивановна ему сказала:
– Сядем-ка, Антон. Поговорим…
Так у них часто бывало: они подробно разбирали каждое только что прошедшее занятие. Зоя Ивановна указывала Антону на ошибки, хвалила его, если было за что похвалить.
И на этот раз они тоже сели на скамью у выхода из бассейна. На плечах Антона лежало широкое мохнатое полотенце, а по груди, одна догоняя другую, еще скатывались прозрачные капельки воды. Как обычно после плавания, он чувствовал себя каким-то собранным и сильным. Здесь, в бассейне, Антон был всегда подтянут, дисциплинирован.
– Сегодня я показала тебя главному тренеру, - начала разговор Зоя Ивановна.
От неожиданности Антон оторопел. Как! Его показывали главному тренеру? Главному тренеру бассейна?
Главный тренер для Антона
Чтобы поглядел, как Антон умеет, чуть коснувшись ладонью белой отвесной стены, сделать быстрый и упругий поворот и, с силой оттолкнувшись от стены ногами, стремительно, весь погруженный в воду, мчаться уже в противоположном направлении. И может быть, увидев его в воде, главный тренер захотел бы узнать, кто он.
Дальше этого мечтания Антона уже не шли.
А сегодня вдруг, оказывается, главный тренер наблюдал за тем, как он плавает!
В замешательстве глядя на Зою Ивановну, Антон начал бормотать:
– Как же?… Ведь я… сегодня я его не видел! Зоя Ивановна улыбнулась:
– Важно, что он тебя видел. Так вот… - И она как бы запнулась, подбирая нужное слово.
Антон испугался: а что, если главный тренер недоволен его успехами? Вдруг им что-то было сделано не так?…
– В общем, - помолчав, сказала Зоя Ивановна, - в общем, он нашел, что плаваешь ты хорошо.
"Хорошо?"
Горячий румянец залил щеки Антона.
– Но считает… - продолжала Зоя Ивановна. Антон весь превратился в слух.
– Но он считает, что у тебя есть существенные ошибки. Ты начинаешь вдох, не сделав полного выдоха, и поэтому тебе трудно плыть. Понятно?
Антон напряженно кивнул.
– Это первое. А второе: левая рука во время поворота головы вроде бы задерживается у головы… Ты загребаешь вправо. Об этом и я тебе много раз говорила…
Да, верно, Зоя Ивановна не раз ему это говорила. Но очень трудно за всем уследить, когда находишься в воде.
– Короче говоря, главный тренер со мной согласился, что тебя уже можно допустить к соревнованиям.
– Главный тренер знает, как моя фамилия?
– и веря и не веря услышанному, тихо, вполголоса, спросил Антон.
– Конечно.
– И как меня зовут?
– Смешной ты, право. Разве в этом дело? Да, конечно, дело-то не в этом!
– Я буду каждый день тренироваться!
– с внезапным оживлением сказал Антон.
– Каждый, каждый день!
– Обязательно. К двум часам будешь сюда приходить. Сможешь?
– Смогу.
– А что у тебя в школе? Двоек-то нет?
Антон яростно замотал головой. Чего там двойки! У него в этой четверти и троек не будет. Последний диктант им написан без единой ошибки. На пятерку. Честное слово! Если Зоя Ивановна не верит, он может даже принести сюда тетрадь.