Восемь племен

Тан-Богораз Владимир Германович

Пешие охотники племени Одул ¹приходили на гладких лыжах, волоча за собой маленькие, легко нагруженные санки. Они были неутомимее всех людей на пешем бегу и приходили не столько из торгового расчета, сколько из любопытства, ибо люди Одул не желают пропускать ни одного случая к развлечению.

1. Юкагиры. (Прим. Тана)

С далекого южного мыса являлись Ительмены, ²приземистые и широколицые, в одеждах, пестро сшитых из серых собачин, пятнистых птичьих шкурок и черных соболей. Они платили выкуп в каждом поселке, лежавшем на пути; вместе с ними являлись зверообразные Куру, ³мохнатые,

как медведи, с выпученными глазами, как у злого духа Ивметуна, дающего падучую болезнь.

2. Камчадалы. (Прим. Тана)

3. Курильцы. (Прим. Тана)

С неведомого севера являлись мореходы Юит ⁴в балахонах из моржовых кишок, украшенных птичьими хохолками. Отец Кутх вдавливает им при рождении носы внутрь, а они пробивают себе щеки и вставляют туда костяные пуговки. Даже Оленные Всадники, живущие неизвестно где, ⁵подвижные, как птицы, являлись на своих легконогих скакунах и останавливались лагерем в стороне от всех.

4. Эскимосы. (Прим. Тана)

5. Тундреные ламуты. (Прим. Тана)

Предметы, привозимые для обмена, были неистощимо, разнообразны. Оленеводы приносили шкуры молодых оленей и готовое платье. Никакие меха южных и западных стран не могли соперничать с ними в красоте и

9

мягкости, и даже мохнатый Куру готов был вынуть из ушей хитро завитые беложелезные серьги в обмен за гладкошерстную рубаху из глянцевитых черных шкурок, с пестринкой у подола и тонкой лисьей оторочкой.

Они ежедневно закалывали жирных оленьих быков, ибо ручные стада и домашние собаки даже на Чагарском поле оставались подвластными ножу владельца. Священному Раку принадлежали только рога, часть крови и душа каждого убитого животного. Мясо оленей тоже превосходило вкусом всякую другую еду и разбиралось пришельцами нарасхват. Не мудрено, что жители берега, презиравшие оленеводов за грубость и глупость, завидовали их жизни среди бесчисленных стад и со вздохом вспоминали о пышной меховой одежде и сладкой мясной пище, доступной каждому бедному пастуху.

Береговые приносили шкуры нерп и больших тюленей, моржовые ремни, китовину, огромные мешки, налитые смешанным китовым, моржовым и тюленьим салом, пригодным для освещения и еды. Ительмены, земля которых богата различными камнями, привозили берестяные коробки, наполненные наконечниками стрел, бережно переложенными травой; связки больших копий и маленькие топоры, искусно выбитые из кремня и другого гладкого камня, черного, как перетопленный жир, и блестящего, как осенний лед ¹.

1. Обсидиан. (Прим. Тана)

Дороже всего ценились маленькие, мелко иззубренные стрелки из тускло-прозрачного камня, похожего, на нечистый лед; они считались амулетами и обладателю давали защиту от внезапных болезней; поражая зверя, они проникали глубже других и причиняли болезненную рану, истощавшую силы, необходимые для бегства.

Мохнатые Куру приносили сладкие съедобные клубни, ожерелья и блестящие иглы, которые ценились по шкуре за иглу, так как были крепче костяных и не стачивались от шитья. То и другое шло с далекой земли на юге, ²где, по рассказам, люди кишели, как мухи над рыбными вешалами, были искусны на выдумки и запрягали друг друга в сани, как оленей или собак.

2. Япония. (Прим. Тана)

10

Люди Одул приносили лосиную шерсть для вышивок, белую съедобную землю и огромные луки, склеенные из двойных деревянных полос.

Мореходы Юит приносили китовый ус для подбивания полозьев и искусно сделанные наконечники гарпунов; маленькие Оленные Всадники, не допускавшие приближения чужих людей, выносили из своего лагеря ковши из бараньего рога, арканы, искусно плетенные из жил, острые кремни, дававшие искру при взаимном ударе, и клали их на снегу, безмолвно требуя равноценного дара.

Обширная долина на берегу Анапки, между двумя грядами холмов, покрытыми с южной стороны порослями ивняка, была вся занята лагерями гостей. Все племена стояли порознь, и даже люди, пришедшие из соседних поселков, недоверчиво отодвигались друг от друга, невзирая на безопасность места. То было время, когда близкие соседи враждовали друг с другом дольше и ожесточеннее всего.

Оленеводы соединились стойбищами по околоткам и, поставив походные шатры, отаборились в большом кругу саней, соединенных стоймя. Поморяне выгребли ямы в снегу, обставили их длинными ездовыми нартами и окружили снежным окопом. Кроме того, они привязали снаружи самых чутких и злых собак. Люди Одул ушли в глубину тальника и построили себе шалаши из ветвей на подветренной стороне холмов. Мореходы Юит воздвигли целую крепость из огромных глыб снега, скрепленных водою, как несокрушимым цементом. Только боязливые Оленные Всадники поместились в чистом поле без всякого стана. Их вьючные сумки были всегда завязаны, легкие палатки едва держались на жердях, совершенно ручные олени, прибегавшие на зов, как собаки, паслись вблизи. При первом признаке тревоги эти маленькие людишки, похожие на степных тушканчиков, могли собрать свой летучий караван и умчаться прочь.

Все народы сошлись почти одновременно, ибо от этого зависела безопасность взаимной встречи и быстрота торга. Торг должен был начаться завтра, ибо первый день всегда был посвящен жертвоприношениям. Во всех разнообразных лагерях, от края до края долины, слышался громкий и дробный стук бубнов, унылое пение

11

шаманов или нечеловеческие вопли злых духов, воплотившихся на время в теле своих служителей. Оленеводы убивали оленей и опрыскивали свежей кровью четыре стороны света, выставляли на снегу маленькие жертвенные фигурки из сала и тертых листьев и делали возлияния огню и воде густой и пахучей похлебкой, сваренной с жиром и кореньями. Приморские жители убивали щенков и выставляли их на длинных заостренных шестах.

Ительмены наделали идолов из дерева и приносили жертву им, хотя это могло возбудить ревность Авви. Трое людей Куру, пришедших вместе с ними, строгали из дерева замысловатые стружки, которые они считали величайшей святыней; люди Одул творили заклинания над зловещими черными мешочками, где заключались высохшие части трупов, принадлежавших различным предкам и разделенных поровну между потомками. Мореходы Юит хлопотали у молитвенных картин, нарисованных кровью на игрушечных веслах, а Оленные Всадники тихо и осторожно гремели челюстями диких оленей и связками медвежьих зубов, которые набрались в их мешках после прошлогодней охоты.

Оленеводы предлагали свои дары богу молча и гордо. Они знали, что их шкуры и мясо — предметы общего вожделения, и не думали о ценах, но приморские жители ревностно молились о том, чтобы Авви умягчил сердце богатых кочевников и отуманил их ум и позволил приобрести от них столько рухляди и одежды, чтобы хватило на раздачу всем домочадцам и приятелям в родном селении. Боязливые Оленные Всадники не знали, о чем молиться. Их круглые быстрые глазки были жадны, как сорочьи, и привлекались больше всего к новым предметам, самое употребление которых оставалось для них неизвестной загадкой.