Восхитительная ложь

Карамов Сергей Константинович

Королева (улыбается). Как я рада! (Всем). Мой принц женится на принцессе Акдору!

Все хлопают.

Принц. Маман, вы не так меня поняли.

Королева. Не так? Ты…

Принц. Я женюсь на служанке Улии.

Долгая пауза.

Король (читает по бумажке). Короли не выбирают себе жен.

Принц. А я пока не король!

Королева.

Но ты им скоро станешь.

Принц. Не горю желанием им стать.

Королева. Ты хочешь стать простолюдином? И жениться на простолюдинке?

Принц (горячо). Если Улия служанка, она ничем не хуже присутствующих!

Королева. Но ты же принц, а принц не может жениться на…

Принц (так же). Может! И я женюсь на Улии! Мне надоела ваша душная атмосфера! Мне надоела ваша восхити-

тельная ложь! Я просто уеду отсюда с Улией!

Придворный (Принцу). Мой принц, что вы будете делать

в другой стране?

Принц. Не беспокойтесь! Руки есть, наукам обучен. Прощайте!

Королева. Принц, постойте, я….

Принц убегает. Все застыли.

СЦЕНА 3

Сад. Принц стоит возле громадной декорации. Рядом с

ним стоят Служанка и Мюнхгаузен.

Мюнхгаузен (Принцу). Мой принц, вы решили все окончательно?

Принц (кивает, обнимая Служанку). Окончательно. Мы поженимся.

Мюнхгаузен. Вас не обвенчают в нашем королевстве.

Служанка. Тогда мы обвенчаемся в другом королевстве.

Принц (решительно). Именно так! Прямо сейчас мы тронемся в путь, барон.

Мюнхгаузен. Я слышал, что вас уже ищут по всей Банании. И меня спрашивали насчет вас.

Принц. Что же вы сказали?

Мюнхгаузен (улыбается). Ответил, что вы полетели на Марс вместе с Улией.

Принц (тоже улыбается). И вам поверили?

Мюнхгаузен. Ведь в королевстве запрещена правда. И говорить ее нельзя.

Служанка (Мюнхгаузену). Я поражаюсь вашей находчивости, барон!

Мюнхгаузен. Что ж, тогда прощайте, мой принц.

Принц. Нет, еще одно дело осталось.

Служанка (Принцу). Что вы хотите сделать?

Принц смотрит на декорацию, берет у Мюнхгаузена трость и начинает сильно бить по декорации.

(Удивленно). Зачем, мой принц?

Принц. Чтобы лжи больше не было в королевстве!

Принц продолжает бить тростью по декорации. За сценой звучит песенка:

« Как прекрасен этот мир»:

«Как прекрасен этот мир, посмотри.

Как прекрасен этот мир.

Ты

взглянула – и минуты

Остановлены как будто,

Как росинки, их бери…

Как прекрасен этот мир, посмотри.

Как прекрасен этот мир.

Как прекрасен этот мир, посмотри.

Как прекрасен этот мир».

Декорация рушится под яростными ударами Принца. Принц, Служанка и Мюнхгаузен видят впереди старые заборы и ветхие дома.

Принц. Да здравствует правда! И пусть будет забыта восхитительная ложь!

Мюнхгаузен (задумчиво). Сколько еще подобных декораций нужно разрушить, чтобы увидеть страшную правду…

Принц (в зал). Лучше страшная правда, чем восхитительная ложь! А мир воистину прекрасен!

К О Н Е Ц

Москва – Подмосковье, октябрь 2011 г.

«АНТИПРЕМИЯ».

Сатирическая комедия в двух актах.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Иван Сидоров, лет тридцати, житель московского многоэтажного дома.

Анна Сидорова, жена Ивана Сидорова, чуть моложе мужа, туповата.

Инна Митрофановна, пожилая соседка Ивана, торговка

на рынке.

Петр Сергеевич.

Кривотяпкин, продюсер, властный, лет сорока.

Косолапкин Михаил,

телепублицист, лет тридцати, небритый, туповат. Одет в серый пиджак и синие джинсы.

Екатерина,

диктор телевидения, молодая девушка, говорит, будто рассказывает сказку детям, с учительскими поучающими интонациями, часто кивает в подтверждении своих слов.

Полицейский.

Полицейская.

Голос за сценой.

А К Т П Е Р В Ы Й

С Ц Е Н А 1

Квартира Сидоровых. Иван сидит в кресле перед телевизором, Анна слева от него на диване, вяжет, иногда поглядывает на экран телевизора. Из телевизора доносится стандартная фраза диктора: «Что будет завтра, покажет время».

Иван (резко вскакивает, подбегает к телевизору, ударяет

его кулаком). Всё! Надоело! Этому кошмарному телевидению надо вручить антипремию! (Выключает телевизор).

Пауза.

Анна (озадаченно). Что ты сказал? Премию?

Иван (зло). Не премию, а антипремию! А дирекции телевидения «Останки»– приз зрительских антипатий, понимаешь!

Анна (так же). Зачем?

Иван. Надо положить конец телевизионному мракобесию, понимаешь!