Восхитительные ночи
Шрифт:
– Вы всегда так любезны? – с издевкой спросила она.
Его глаза блеснули.
– Да, мисс Гриффин. А разве этого не следует делать?
– Нет! Я… Не обращайте внимания. – Девушка, вскинув голову, направилась к кают-компании.
Она ступила на темную лестницу, крепко держась за поручень. Четыре месяца назад роковой семейный совет резко изменил ее жизнь. Мать и отец, сестры и их мужья сыпали словами «искусительница», «неисправимая», «предательница» и другими, ничуть не лучше этих.
Селия была дважды помолвлена и оба раза расторгла помолвку, причем
Но семья сочла это позором. Один из зятьев даже усомнился в ее невинности. Селия возмутилась, ибо была девственницей, не сделала ничего плохого и не желала выслушивать оскорблений.
Однако истинной причиной ее изгнания были не кокетство и флирт, а ее статьи в «Скрибнерзе». Селия всю жизнь много читала, была лучшей ученицей в школе мисс Тины и живо всем интересовалась. С пятнадцати лет она вела дневник, записывая туда свои мысли и наблюдения.
Однажды Селия отправила несколько страниц из своего дневника в журнал «Скрибнерз», который выписывал ее отец. Это были заметки о прядильной фабрике, принадлежавшей Хэйлу Гриффину, а также о фабриках некоторых других заводчиков, сколотивших капитал на поставке тканей для обмундирования северян. Все эти фабрики сбрасывали отходы в ближайшие мельничные пруды.
Селия обвинила их в том, что они бесчестно наживаются на войне и загрязняют водоемы. Подписалась она мужским именем. Прочитав за обедом ее ядовитую и остроумную статью, отец пришел в негодование от того, что какой-то наглый выскочка осмелился на подобную клевету.
Два дня спустя Лидия Гриффин, проверяя, хорошо ли горничная вытерла пыль, обнаружила черновики заметок Селии.
Итак, Селия «предала» и опозорила семью не только тем, что отвергла двух женихов, но совершила проступок, вторгшись в чисто мужскую сферу деятельности и прикрывшись мужским именем. Ее решили наказать.
Вот так она и оказалась на пути к Сандвичевым островам вместе с Ребеккой, дамой весьма строгих правил, но любящей посплетничать. Селия не нуждалась в наставнице и просила отправить ее одну. Но, уж конечно, мать и отец даже слушать ее не стали. Бостонские девушки из хороших семей не путешествуют в одиночестве. Да и когда еще представится такая возможность? Это же настоящая удача! Ребекка Салснер, бездетная вдова, отправлялась на острова, чтобы выйти замуж за преуспевающего священника, с которым два года состояла в переписке, и Селия могла поехать вместе с ней.
В Гонолулу замужняя тетка Селии содержала школу «Хавайи Ней», подготовительное учебное заведение для белых мальчиков. Тетя Гаттерас и дядя Джуд были столпами местного общества. Предполагалось, что Селия будет преподавать в их школе год-другой, а затем выйдет замуж.
В письме Гаттерас, врученном Ребекке, мать Селии выражала желание, чтобы ее дочь выдали за респектабельного человека
«Хочу надеяться, что таким образом мятежный дух Селии будет усмирен,– писала мать аккуратным почерком. – Прилагаю к письму чек на крупную сумму. Эти деньги должны пойти на содержание дочери и на ее приданое. На случай замужества Селия везет с собой и вещи, ибо сомневаюсь, что на островах можно приобрести модную одежду. Надеюсь, ты проследишь за всем этим, дорогая Гаттерас».
Видимо, план хорошо продумали. Сперва упорный труд, который должен подготовить девушку к жизни, затем респектабельное замужество.
Любимица отца, матери и сестер, Селия понимала, что, по их мнению, так будет лучше для нее.
Никому из них и в голову не приходило, что молодая девушка, совершив несколько необдуманных поступков, способна без посторонней помощи встать на путь добродетели. И они решили защитить Селию от нее самой…
Раскрасневшаяся от встречи с доктором Романом Бернсайдом, Селия вошла в каюту. Тридцатилетняя Ребекка, полная темноволосая женщина, лежала на нижней полке. Ее лицо, обычно румяное, из-за морской болезни приобрело желтоватый оттенок.
– Что это у тебя, Селия?
Девушка удивилась: она совсем забыла о книге.
– Моя книга?! – Ребекка протянула руку. – Где ты ее нашла? Я искала эту книгу весь вечер.
– Думаю, Бекки, утром ты забыла ее на палубе.
– Верно. А кто ее принес?
– Доктор Роман Бернсайд. – Селия покраснела.
– Неужели этот самоуверенный тип снизошел до того, чтобы заговорить с тобой?
– Как по-твоему, он красив? – робко спросили Селия.
– Может, и да. Но что-то в его лице наводит на мысль о жестокости.
Селия ощутила досаду. Подойдя к своему сундуку, она достала длинный пеньюар в оборках и надела его.
– А вот мне он понравился, – с вызовом сказала она.
– Что?
– Я говорю, что мне он понравился, вернее, заинтриговал. Он кажется очень несчастным, неужели ты не заметила этого, Бекки? Будто у него большое горе.
Ребекка села, вспыхнув от негодования:
– Конечно, заметила! Да и как не видеть, что ты собираешься флиртовать с ним прямо у меня на глазах!
– Но я…
– Да ведь все знают, что ты кокетка, дразнишь мужчин и заигрываешь с ними, даже не задумываясь о последствиях. Неужели ты не понимаешь, что подобное поведение может опозорить тебя?
Селия рассердилась:
– Нет, Бекки, нет! Ничего такого не произойдет, ведь ты присматриваешь за мной, да и мама позаботилась о моем будущем. – Селия потянулась к ночнику, чтобы задуть его. – А теперь, – раздраженно сказала она, – спокойной ночи.
Селия забралась на верхнюю полку и легла поверх простыней.
– Ты сама виновата, Селия, – заметила Ребекка. – Если бы ты спокойно вышла замуж, как твои сестры, то сейчас могла бы уже иметь ребенка, а то и двоих, и была бы вполне довольна судьбой.