Восхитительные ночи
Шрифт:
– Иди и переоденься в этот костюм. Я требую! – воскликнул Бо.
– Нет!
Они сверлили друг друга глазами.
– Я не стану наряжаться как проститутка.
– Почему? Ты так горда и высокомерна, что не можешь доставить своему мужу удовольствие, Селия? Я для тебя сделал все. Дал тебе роскошный дом, лучший на Мауи и даже на всех Сандвичевых островах. В твоем распоряжении деньги, ты носишь моего ребенка, и я даже позволил тебе преподавать в школе. И ты мне отказываешь?
– Зачем ты хочешь унизить меня? – Ее голос дрогнул. Селии
Бо взглянул на жену:
– Я не стану принуждать тебя, Селия. Я… – Затем, увидев, что она покачала головой, он резко проговорил: – Не важно. Я понял, ты не хочешь меня слушаться, но тогда, Селия, уходи отсюда. Сейчас же. – Бо повысил голос: – Уходи! Я сказал, уходи!
Она еще не видела его таким разгневанным и злым.
– Уверена, успокоившись, ты поймешь…
– Не успокоюсь! Ничего не пойму! Уходи и пришли сюда Чанга. Я должен его видеть. Пришли его.
– Зачем? – робко спросила Селия.
– Он мне нужен! – закричал Бо.
Селия вышла из комнаты, интуитивно чувствуя, что однажды, в очередном приступе хандры, Бо запрется в своих апартаментах. Она пошла на кухню и позвала повара.
– Я иду к нему, мисси.
Глядя на повара с непроницаемым, но приветливым выражением лица, Селия поняла, что не любит его. Ей был неприятен этот единственный человек, которому Бо доверял и всегда посылал за ним, находясь в дурном настроении.
Чем занимается Бо целыми днями сидя взаперти? Должно быть, рисует, читает, может, смотрит в окно на горы и холмы. Впрочем, какое ей дело? Если сегодня у Бо депрессия, ей даже повезло, что он уединился.
Бо провел у себя шесть дней, отказываясь отвечать на записки и пользуясь только услугами Чанг Лю.
Мак-Рори несколько раз приходил в дом, чтобы увидеться с Бо, и злился, слыша от Селии, что того нельзя беспокоить.
– Ну, ему самому пора побеспокоиться, – вскипел он, придя в очередной раз и глядя на Селию с таким выражением, словно виновата она. – Что он вообразил? Что он маленький царек, позволяющий себе лишь наблюдать за тем, как его царство обходится без него?
– Нет, я убеждена, что он…
– Что вы об этом знаете, мисси? Простите меня, вы такая милая и хорошенькая, но понятия не имеете о переработке сахара, как и ваш расчудесный супруг, провалиться мне на этом месте!
– Что вы имеете в виду?
Мак-Рори потер широкое вспотевшее лицо, сплошь изборожденное морщинами:
– Рабочие недовольны. Им не нравится новый «луна», которого нанял Бо. Тот жестоко обращается с ними, и их раздражение растет.
– Понимаю, – сказала Селия.
– Нет, вы не понимаете. Эти японцы очень хорошо работают, но эти сукины дети, простите за выражение, мисси, могут сильно разозлиться. Джон Бернсайд это знал. Он твердо управлял заводом, но был справедлив и знал что к чему. А Бо
Селия тяжело вздохнула. Бо ходил в контору несколько раз в неделю и важно рассуждал о благотворных переменах на плантации.
– Я сама займусь этим и поговорю с мужем, мистер Мак-Рори. Уверена, мы быстро решим этот вопрос.
Но, когда она отправила мужу записку с Чангом, Бо вернул ее нераспечатанной.
– Чанг. – Она остановила китайца. – Почему муж не ответил на мою записку? Он болен, с ним что-то не в порядке? Почему он не показывается? Это дело касается плантации, оно очень важное.
– Миста Бо ни с кем не говорить, – ответил Чанг.
– Но с кем-то он должен общаться, не может же он заживо похоронить себя в своих комнатах и целыми днями рисовать!
Узкие глаза китайца не выражали никаких эмоций.
– Он сказать, что не хотеть говорить с женщинами. И с Мак-Рори, и с кем-то еще. Вы должны примириться, мисси.
– Но это касается Маунтен Вью, сахарной плантации! – растерянно пробормотала Селия.
Чанг усмехнулся, показав белые ровные зубы.
– Сахар, – повторил он. – Миста Бо ненавидеть сахар.
Селия уставилась на повара:
– Но он любит Маунтен Вью! Он больше всего на свете хотел стать его хозяином!
Чанг отвел глаза.
– Миста Бо ненавидеть сахар, – повторил китаец.
Чуть позже Селия отправилась сообщить Мак-Рори, что Бо не покинет свои апартаменты даже из-за проблем на заводе.
Мак-Рори сердито пожал плечами:
– Я этого ожидал. Бо – просто лентяй, бездельник. Опасения Джона подтвердились. Его сын не более пригоден управлять плантацией, чем собака Хили.
В тот вечер, поужинав с Тиной и Гаттерас, Селия рано отправилась к себе, устроилась в постели с книгой в руках под мягким светом масляной лампы. Как страстно стремился ее муж стать хозяином Маунтен Вью. Теперь это осуществилось, Бо занял место Отца, женился на его невесте, сидит в конторе, отдает распоряжения рабочим.
Помимо воли, она вспомнила слова Романа о том, что Бо разорит Маунтен Вью за полгода.
Правда ли это? Здесь все, от самой простой служанки до сотен рабочих сахарного завода, зависели от того, как Бо будет управлять Маунтен Вью. Кроме того, другие плантаторы привозили сюда свой урожай сахарного тростника на переработку.
Почему Бо потерял интерес к плантации?
Селия не могла сосредоточиться на романе, дважды закрывала книгу и выходила в коридор, ведущий в западное крыло дома, собираясь поговорить с Бо и решить вместе с ним эти проблемы.
Что-то неосознанное удерживало ее. Из-за Бо дела в Маунтен Вью шли из рук вон плохо, но Селия не могла противиться своему внутреннему голосу.
На следующее утро Селия поднялась рано и, к своему удивлению, увидела Бо на веранде с чашкой кофе. Перед ним стояла нетронутая тарелка с яйцами и ветчиной.