Восход Черного солнца
Шрифт:
– Через неделю разбойник бежал из тюрьмы. За ним послали другого шпиона, но прежде чем он нашёл мерзавца – тот уже отомстил. В те дни, едва не потеряв рассудок от горя, я дал клятву больше никогда не заводить семью. Но боль не ушла. Алазар едва заметно покачал хвостом.
– Должно быть, я стал совсем безразличен к жизни, раз выдержал два года мучений в плену Ажхана. Запомни, Ри: когда некого любить, жизнь теряет сладость и становится грузом, нести который всё труднее с каждым годом. Найди любовь, дитя моё, найди того, кого можно любить, не опасаясь потерять… И ты станешь бессмертна.
Если
– Мне… – голос дрожал. – Мне надо идти…
– Ри? – Алазар встревожился. – Девочка, я чем-то тебя обидел?
– Нет… – вэйта в отчании замотала головой. – Мне… мне правда пора…
Разрыдавшись, она бросилась прочь. До самого утра из закутка за печью доносился тихий плач.
Беда пришла на cемнадцатый день февраля, когда за окнами бушевала пурга, а Ри тихо сидела у камина, мысленно повторяя стихотворение, которому её недавно научил Алазар. Марта вместе с молоденькой помощницей готовила ужин, как вдруг двери раскрылись и на кухню вошёл алхимик Бенедикт.
– Ящерица, – холодно позвал он. Ри, вздрогнув, повернулась.
– Да, господин?
– Следуй за мной.
Стараясь не нервничать, Ри молча поднялась. Бенедикт провёл её на второй этаж замка, в покои Милтона.
– Она здесь, господин барон. Франк резко обернулся.
– Отлично. Можешь идти, Бенедикт. Алхимик, поклонившись, удалился. Барон же поманил Ри пальцем.
– Подойди.
Юной вэйте не пришлось разыгрывать страх – она и так дрожала. Приблизившись, по знаку Милтона Ри остановилась у окна.
– Один господин желает с тобой поговорить, – холодно заметил барон. В следущий миг Ри пришлось воззвать ко всей своей воле, чтобы не закричать от страха; из тени в дальнем углу кабинета вышел тот самый мужчина, которого она видела в монастыре!
Сквозь чёрный туман ужаса пробилась мысль: «Нельзя показывать, что я его знаю!» Чудовищным усилием воли взяв себя в руки, Ри почти спокойно взглянула на гостя и низко поклонилась.
– Слушаю вас, господин.
Человек приблизился. Только сейчас Ри увидела его лицо, и мысленно возблагодарила богов, что не разглядела его в монастыре. Иначе, в ту ночь ей не хватило бы духу продолжить поиски.
Ажхан Дрэкхан был статным мужчиной лет сорока пяти, с огромным лбом и широким, плоским лицом. Какое-то увечье, ещё в юности, окрасило его кожу в мёртвенный синеватый оттенок и начисто лишило волос, но глаза остались незатронуты – глубокие, карие, хищные. Выражение этих глаз напугало Ри сильнее, чем всё остальное вместе взятое; она явственно ощутила, что на неё смотрит смерть. Даже не смерть – юная вэйта не знала слов, способных описать взгляд некроманта, она только чувствовала, что сейчас стократ ближе к гибели, чем была в руках горбуна. И как ни странно, это вернуло ей спокойствие; Ри просто поняла, что сейчас запаниковать – означает умереть. Вновь, как и той ночью, в душе юной вэйты проснулась неведомая сила,
– Как твоё имя, эсайкан? – ровным, безжизненным голосом спросил Ажхан. Вэйта постаралась состроить удивлённое лицо.
– Меня зовут Ри, господин… А что такое эсайкан? Некромант бросил на Милтона холодный взгляд.
– Она не знает й'лан?
– Нет.
Ажхан медленно подошёл к Ри и дотронулся до её шеи. Лишь невероятным усилием вэйте удалось подавить крик.
– Около трёх месяцев назад из старого монастыря, что расположен неподалёку, бежал преступник. – ровным голосом сказал маг. – Ему кто-то помог. Кто-то убил моего слугу и похитил ключи, кто-то затем провёл беглеца на берег реки, дошёл до старого подземного хода в Эгладор, спустился туда – и исчез. Некромант внезапно ухватил Ри за нижнюю челюсть и вздёрнул ей голову, чтобы видеть глаза.
– Преступник сейчас здесь, в замке, – в голосе Ажхана зазвенел лёд. – Он прячется в подвалах. Ри, ты не замечала ничего подозрительного, когда ночами чистила потолки? Например, слугу, крадущего с кухни еду? Юная вэйта моргнула внешними веками.
– Господин… – её голос задрожал. – Не бейте меня, господин… Я ничего не видела, гоподин, я не могу смотреть вниз, когда чищу потолок…
– Действительно? – сухо спросил Ажхан. – Покажи мне. Ри отпрянула.
– Что показать, господин?
– Заберись на потолок и посмотри отттуда вниз! – нетерпеливо приказал барон. Юная вэйта с дрожью оглянулась на хозяина.
– Прямо… прямо здесь?…
– Ты плохо слышишь?
Сглотнув, Ри нерешительно подошла к стене и забралась на потолок. Она говорила правду, что не может смотреть вниз – вэйтары не умели сильно откидывать назад голову. Правда, они умели повисать на руке и ноге, что позволяло смотреть куда угодно, но Ри, понятно, не стала об этом упоминать.
Побегав по потолку, юная вэйта спустилась и смиренно подошла к Милтону.
– Я вам ещё нужна, господин барон? Тот посмотрел на Ажхана. Некромант едва заметно кивнул.
– Нет, можешь идти, – Милтон погладил Ри по голове. – Скажи Марте, чтобы сегодня дала тебе втрое больше еды, чем обычно – заслужила.
«Они знают!!!» – в ужасе поняла Ри. Ничем не показав страха, она поклонилась и вышла за дверь. Там стоял Бенедикт.
– Иди на кухню! – приказал он отрывисто. Вэйта ещё раз поклонилась.
«Надо бежать прямо сейчас, пока не успели организовать слежку!»
И, словно эта мысль пробила некий барьер, Ри внезапно успокоилась. Итак, свершилось. В тот самый миг, когда она решилась спасти Алазара, этот час стал неизбежен.
«Надо плотно поесть и накормить учителя…» – как-то отрешённо подумала Ри. – «Покинув замок, мы быстро замёрзнем и ляжем в спячку до весны…»
От Алазара она знала, что вэйтары так не делают и подобный исход скорее всего будет означать смерть – но особого выбора у неё не имелось. За стенами Эгладора царила такая дикая стужа, что Ри замёрзла бы даже не дойдя до ворот.
«Бежать будем через тот самый ход, это собъёт с толку преследователей…» – внезапно Ри замерла. Она стояла у дверей в покои алхимика Бенедикта, где находился…