Восход Эндимиона
Шрифт:
ЭНЕЯ: Так написано в «Песнях», Истинный Глас Древа Хет Мастин.
ТАМПЛИЕР ХЕТ МАСТИН(улыбаясь из-под капюшона): И этот час близок, преподобная Та-Кто-Учит? И вы избрали «Иггдрасиль» Древом Боли в час Искупления, как утверждают «Песни»?
ЭНЕЯ: Да, Истинный Глас Древа Хет Мастин. В ближайшие дни я отправляюсь в путь Искупления. Я официально прошу, чтобы «Иггдрасиль» стал орудием нашего путешествия и орудием Искупления. В свое последнее странствие я возьму – если они захотят – многих
ТАМПЛИЕР ХЕТ МАСТИН: Я официально принимаю ваше приглашение. Я согласен стать капитаном дерева-звездолета «Иггдрасиль» в час Искупления, преподобная Та-Кто-Учит.
(На несколько минут повисает молчание.)
МАСТЕР ДЖИГМЕ НОРБУ: Энея, у нас с Джорджем вопрос!
ЭНЕЯ: Да, Джигме?
МАСТЕР ДЖИГМЕ НОРБУ: Ты рассказывала о тайном геноциде, устроенном Техно-Центром на Хевроне, Кум-Рияде и других планетах. Ну… вообще-то не совсем о геноциде, потому что население погрузили в какой-то очень глубокий сон, но все равно это ужасно.
ЭНЕЯ: Да.
МАСТЕР ДЖИГМЕ НОРБУ: И то же самое случилось с нашим Тянь-Шанем, да? Наших друзей и близких погрузили в кому смертоносным лучом этого Центра и перенесли на планету-лабиринт?
ЭНЕЯ: Да, Джигме. Мне очень жаль, но это так. И сейчас, пока мы тут беседуем, тела вывозят с планеты.
КУКУ СЕ: Почему? Зачем они похищают целые народы? Иудеев, мусульман, индуистов, атеистов, марксистов, а теперь и буддистов. Неужели Церковь намерена уничтожить всех инакомыслящих?
ЭНЕЯ: Церковь – да. Мотивы Техно-Центра много сложнее. Не-христиане, которые не носят крестоформы, не могут быть использованы Центром в его смертельной сети. Но, накапливая миллиарды людей, погруженных в состояние квази-смерти, Центр использует их мозги в гигантской параллельной нервной сети. Это взаимовыгодная сделка – Церкви, взявшей на себя черную работу по вывозу тел, больше не грозят неверующие; Центр же, погружающий людей в кому и надзирающий за складированием тел в лабиринтах, обретает новые цепи своей сети Высшего Разума.
МАСТЕР ДЖОРДЖ ЦЗАРОНГ: Значит, нет никакой надежды? И мы ничем не способны помочь нашим друзьям?
БРОДЯГА НАВСОН ХЕМНИМ: Простите, что перебиваю, месье Цзаронг, мадемуазель Энея, но мы должны объяснить, что, когда настанет час нашим Роям и союзникам-тамплиерам перейти в наступление, первой нашей задачей станет освобождение планетарных лабиринтов и попытка оживить этих людей.
ДОРЖЕ ПХАМО (громко): Оживить их? Каким образом? Их что, можно оживить? Как?
ЭНЕЯ: Ударив прямо по Техно-Центру.
ЛХОМО ДОНДРУБ: А где он, этот Техно-Центр, Энея? Ты мне только
ЭНЕЯ: Тайна истинного расположения Центра строжайше оберегается ИскИнами уже тысячу лет, с тех самых пор, как они покинули Старую Землю. Их реальное, физическое убежище пребывает в глубочайшей тайне… Секретность – лучшая оборона от тех, кто вздумает обратиться против своих паразитов.
ПОЛКОВНИК ФЕДМАН КАССАД: Командующий Мейна Гладстон была убеждена, что Центр таится в узлах субстанции порталов… как невидимые пауки в невидимой паутине. Потому-то она и отдала приказ бомбить сеть космических порталов – чтобы ударить прямо по Центру. Неужели она заблуждалась? Неужели порталы были уничтожены зря?
ЭНЕЯ: Она заблуждалась, Федман. Физически Центр располагался вне субстанции порталов, использовавших ткань Связующей Бездны. Но уничтожены порталы были не зря – ликвидация части информационной мегасферы лишила Центр средства, помогавшего паразитировать на человеческом разуме.
ЛХОМО ДОНДРУБ: Но ты-то, Энея, знаешь, где прячется Центр?
ЭНЕЯ: Надеюсь, что да.
ЛХОМО ДОНДРУБ: Скажи нам, чтобы мы набросились на него, вцепились зубами и когтями, расстреляли из пистолетов, сожгли плазменными гранатами!
ЭНЕЯ: Сейчас не скажу, Лхомо. Не раньше, чем окончательно в этом удостоверюсь. И потом, никакое физическое оружие Центру не страшно, и войти в него физические объекты не могут.
ПОЛКОВНИК ФЕДМАН КАССАД: Значит, он опять для нас недосягаем? Значит, с ним нельзя сойтись в честном бою?
ЭНЕЯ: Вовсе нет. Он досягаем, и с ним можно сойтись в бою. Если судьба подарит мне шанс, я лично поведу атаку на Центр. Более того, атака уже началась, и я надеюсь впоследствии пояснить, каким образом. И я обещаю вам, что сражусь с ИскИнами в их логове.
ПОЛКОВНИК ФЕДМАН КАССАД: Мадемуазель Энея, дитя Ламии Брон, позволительно ли мне задать еще вопрос, касающийся моей судьбы и моего будущего?
ЭНЕЯ: Я постараюсь ответить, полковник, хотя, повторяю, я очень не люблю говорить о столь туманных вещах, как будущее.
ПОЛКОВНИК ФЕДМАН КАССАД: Любите или нет, дитя мое, но, по-моему, я заслужил ответ. Я тоже читал эти чертовы «Песни». Там сказано, что я последовал за Монетой в будущее, сражаясь со Шрайком… пытаясь ему помешать перебить остальных паломников. Это верно… несколько месяцев назад я прибыл сюда. Монета исчезла, а потом опять появилась, но более молодая, теперь она называет себя Рахилью Вайнтрауб. «Песни» утверждают, что скоро я вступлю в бой с легионами Шрайков, погибну и буду погребен в Хрустальном Монолите – только что выстроенной Гробнице Времени на Гиперионе, и тело мое в сопровождении Монеты отправится в прошлое. Как такое может быть, мадемуазель Энея? Я что, прибыл не в то время? Или не в то место?