Восход Хепри
Шрифт:
Великий Хапи, утратив свою безмятежность, встретил боевые ладьи мелкой рябью, значит, Бехдет был уже близок. Паруса ладей ещё были туго наполнены ветром раскалённых гор Куша, но, встречный ветер Великой зелени, где-то, в двух-трёх итеру выше по течению, там, где правая длань Дарующего Счастье впадала в Великое море, нагонял большие встречные волны, тревожа гладь Реки.
Опомнившись, Ипи взглянул на отряд ладей, идущих к Бехдету. Простолюдину, да что там, даже опытному воину, не сведущему в знамёнах флота Священной Страны, равно, как и в боевых ладьях, порядок, в котором шли одиннадцать грозных кораблей, показался бы странным. Первой шла «Звезда Обеих Земель», со знаменем Ниб-Амена, кажущаяся торговым судном, не только в сравнении с громадой пятирядного, идущего вторым, «Себек-Сенеба». Даже быстроходные и лёгкие, пусть, так же, двухрядные, как и флагман Ниб-Амена, ладьи, замыкающие колонну, казались много более внушительными, за счёт мощных таранов, увенчанных бронзовыми головами священных львиц, баранов и соколов, более высокого борта и, сверкающих медью, высоких стрелковых площадок. Тем не менее, на правом
Ипи взглянул на левый берег, на пальмах, лесу которых, казалось, не было конца и края, чернели громадные финиковые грозди, — время масленичных ещё не пришло, да и пришло бы — более приземистые стволы потерялись бы в на фоне фиников, если не в густых зарослях тамариска. Над непроглядной рощей возвышались на пятнадцать-двадцать локтей стройные и прямые, как хорошее копейное древко, корабельные пальмы, с вершин которых, то и дело взлетали, вскрикивая, крупные белые попугаи. Присмотревшись, Верховный Хранитель заметил крестьян, которые ловко, как обезьяны, взбирались на финики, и, закрепляясь поясом из кожи, или же, пальмовых листьев, срезали громадные, в пол хека весом, чёрные грозди сладких плодов. У самой кромки воды, в камышах, охотники били уток, те же, кто побогаче, стравливали на птицу крупных охотничьих кошек, дабы меньше утруждать себя сбором битой птицы в зарослях камыша и папируса. Тем более — на воде, для чего обычно приходится тянуть с собою тростниковую лодку, которую с успехом заменял кот, — эти, в отличие от храмовых и домашних, вовсе не боялись воды, и, даже ныряли, выхватывая рыбу. Многие закидывали короткие сети и длинные прочные бечёвки с тухлым лисьим мясом на бронзовых крюках, после чего, брали луки, дабы разнообразить богатый улов рыбы гусем и селезнем. Не зря Бехдет, воистину, самый зажиточный город, сравнимый, разве что, с самим Уаситом и Белостенным Градом Весов. Но не всегда было сие, лишь четыре века назад Знаменосцам Та-Кем даровали прибрежную полосу земли на тысячу немет от воды и на четыре итеру вдоль рукава, дабы у Шепсеров или землевладельцев не возникало соблазна сажать здесь ячмень. Знаменосцы же, селили своих крестьян, или нанимали местных, дабы густо, подобно лесу, сажать и возобновляли посадки финиковых, корабельных и масленичных пальм, меж коими густо рос тамариск, малоценное, но небесполезное и раскидистое древо. Воистину, великий и мудрый Сен-Усер-Ти Хеа-Ку-Ра, поразил двух уток одной стрелою — трое Знаменосцев, получали по полторы — две тысячи арур, имея с дорогих фиников, масла, и мачтовой пальмы достойный доход, а густые рощи высоких пальм и раскидистых тамарисков надёжно защищали рукава Хапи: левый, ведущий к Па-Уда, правый — к Бехдету, и канал, ведущий к Синим водам, от сильных ветров дующих с Великой зелени во все три сезона. Да и благодатные поля Дельты становились от этого ещё плодороднее, получая больше ила в сезон Разлива, и не становясь болотом в сезон Жатвы. Рыбаки, охотники и ловцы попугаев, снабжали рынки, закусочные и лавки, самого оживлённого, из-за удобной торговой гавани, града во всём Та-Кем, пополняя и свои кошели, и Дома Серебра, ибо (что Ипи знал, как Верховный Хранитель) за год в Бехдете бывает моряков и торговцев с Островов, севера Верхнего моря и земель Фенех, числом, всемеро больше, чем сынов Та-Кем, живущих в этом древнем городе. Воистину, не зря прозван Великим, славный предок Ипи Ра-Нефера, Праведногласый Сен-Усер-Ти Хеку-Ра, и не только за победы его, но и за мудрость.
Только, чего Верховный Хранитель не мог не заметить, всё больше торговцы и капитаны, идущие водой, прижимаясь к левому берегу, их моряки, даже охотники, замирали, смотря на отряд боевых ладей, и заметно мрачнели, верно, сознавая, что корабли идут на великую битву…
Что же! Битва — так битва, ибо Ипи сделал всё что мог для победы. Великий «Себек-Сенеб», и десять двухрядных ладей, шесть из коих защищены и грозны, а четыре — маневренны и быстроходны, стояли на якоре близ Уасита, Грозный вид их и золото Хранителей соблазнили капитанов Акайвашта и Кефтиу помочь Та-Кем немалым наёмным флотом, когда в гавани Бехдета, пред взором соглядатаев Бен-Мелека и его союзников, были лишь две старых укреплённых, да ещё полтора десятка однорядных ладей. Постепенно прибывали наёмные ладьи Ша-Дана севера Зелёных вод. Впрочем, у них, равно, как и у Кефтиу все ладьи несут воинов и оснащены подводными клювами, ибо северные и западные воды Великой Зелени неспокойны и кишат пиратами. Посему, соглядатаи Града на Острове, скорее всего, примут корабли наёмников за торговцев. За всеми купцами и капитанами Джахи следят, к тому же, замысел с редкими товарами, говорят, удался на славу. Но, насколько — Ипи Ра-Нефер узнает об этом в Бехдете. Как и о другой золотой стреле, запущенной точно в сердце племён Ре-Тенну… А дальше… Всё будет зависеть от опытного Ниб-Амена, да новых и мощных осадных луков пятирядной ладьи.
«Бехдет!» — воскликнул воин на мачтовой стрелковой площадке «Себек-Сенеба». «Вот и Бехдет, мой Возлюбленный Брат», — Нефру-Маат, подкравшись, как кошка, обняла Ипи за плечи.
Сияние Ра, отражённое золотом обелисков древнего Храма Великого Херу, брызнуло им в глаза…
Два больших отряда кораблей, возглавляемых новым флагманом Ипи Ра-Нефера, пятирядной ладьёй «Себек-Сенеб», и укреплённой двухрядной «Звездой Обеих Земель» — ладьёй Наследника и флагманом Нибамена, вышли из рукава Хапи в неприветливые воды Великой зелени выше Бехдета, спустив паруса из-за не перестающего встречного ветра. Встречные течения нагоняли высокие волны, и однорядные ладьи, шедшие в колонне Ипи Ра-Нефера, качало и подбрасывало. Великий Ра опускался к Западному горизонту, вскоре должны были зажечься первые звёзды и сигнальные лампады на носу и корме каждой ладьи, дабы они не потерялись во тьме. Несколько воинов вынесли наверх
Нибамен стоял вместе с Ипи Ра-Нефером на корме «Себек-Сенеба», осматривая свои отряды и разглядывая тающие в дымке берега Та-Кем. За великой ладьёй Знаменосца Верхнего Моря следовало два защищённых пальмой, и два новых, быстроходных, так же двухрядных корабля. Десять однорядных ладей — лёгких и маневренных — замыкали отряд Верховного Хранителя Трона, дабы крушить вёсла и кедр Джахи, при попытке тарана и абордажа тяжёлых ладей Верховного Хранителя. За «Звездой Обеих Земель» шли, неторопливо поднимая вёсла, пять таких же, как головная, и пара лёгких двухрядных, дабы прочность и мощь кораблей времён Сен-Усер-Ти, сочетались с быстротою и тучами стрел ладей времён Амен-Хотпа Джо-Сер-Ка-Ра, и враг, избегая льва, погибал в зубах крокодила. За ладьями Ниб-Амена, в две колонны, шли двадцать семь кораблей Акайвашта, Турша и Кефтиу, и пять лёгких ладей Та-Кем прикрывали их, идя позади. Флот Священной земли, в пятьдесят пять кораблей, если считать и ладьи наёмников, был готов встретиться со всеми ладьями Тисури, многие из которых отличала мощь и скорость (впрочем, все ладьи городов Джахи, различались разве по парусам и знамёнам), что было известно Ипи, трижды посетившему Град на Острове, и дважды — далёкие города. Знал Верховный Хранитель и то, что в каждом из городов Фенех, и боевых, и пиратских ладей было немало, и предполагал, что соседи царя Бен-Мелека, так же позарятся на золото Та-Кем, вместе с наёмными пиратами Шарден, кичливыми моряками Островов, и вероломными капитанами городов Джахи. Ипи Ра-Нефер и Ниб-Амен были готовы победить, сколько бы ни встретило кораблей нечестивцев флот Священной Страны. Тяжёлые осадные луки были разряжены и пока только грозно поблёскивали бронзой метательных пластин. Луки поменьше имелись на каждой из двухрядных ладей, даже — по одному на однорядных, пять сотен лучников флота Та-Кем были готовы бросить зажигательные стрелы в любую цель, бронзовые головы Стражей Реки и священных львиц, как и обитые медью тараны кораблей Островов и наёмных капитанов Ша-Дана ждали завтрашнего вечера, дабы вонзиться в борта вражеских кораблей. Ипи и Ниб-Амен понимали, что не имели права не одержать победы. Два десятка хека золота Самозванки и Дома Сокровенного, выделенные на покупку кедра и сирийских слонов, будут отданы не торговцам Тисури, а наёмным капитанам, воинам и морякам Та-Кем. Ипи возьмёт своё, и вернётся в гавань Уасита не только с искомым товаром, но и с сотней хека дани покорённого Града-на-Острове, даже если для этого придётся предать пламени и водам все корабли этого старого торгового города! Даже, если придётся придать огню сам Тисури, и взять его штурмом. Двенадцать сотен воинов Та-Кем, Хранителей и наёмников ждали своего часа. Как бы не был очевиден заговор Хапи-Сенеба, но Ипи Ра-Нефер бежал, что недостойно Верховного Хранителя, и теперь вернуться в гавань Уасита они могли только с победой, богатой данью и новыми землями Двойной Короны!
Умирающий Атум окрасил своей кровью воды Ша-Фен, Бехдет уже не различался за кормой «Себек-Сенеба», в небе слабо зажглись первые дети Нут. Непривычный солёный ветер обдавал водяной пылью лица Нибамена и Ипи Ра-Нефера, двое Знаменосцев Та-Кем стояли на корме, не проронив ни слова. Наконец, Ипи решился заговорить:
— Нибамен, Брат мой, но как ты узнал, что мне нужна помощь, что столь вовремя пришёл на выручку?
— Ты знаешь, что Усер-Мин предупредил меня. Но как я узнал, что нужно подойти к берегу ниже града Капта… Ты — Дважды Посвящённый, достойнейший Ипи Ра-Нефер, ты звал меня, и я услышал твой зов. Пойми меня, я почувствовал зов и просто подчинился ему, приказав ладьям идти ниже гавани Капты! — Нибамену было неловко, что он не мог объяснить Верховному Хранителю своего поступка.
Атум уже давно скрылся за горизонтом Аменет и оранжевая огненная медь растеклась по западному краю моря. Волны были сине-оранжевыми и веяли приятной прохладой. Закат дышал покоем и ничто не говорило о том, что завтра бронза стрел соберёт свою жатву, что спокойные Зелёные воды окрасит кровь и огонь.
Нибамен что-то сказал своему поверенному, и тот немедля протрубил сигнал. Вскоре к корме «Себек-Сенеба» подошла, выровняв ход, «Звезда Обеих Земель», и Знаменосец ладьи Величайшей перешёл по трапу на свой корабль, оставив Верховного Хранителя наедине с его возлюбленной Сестрой, стоявшей у мачты и не решавшейся подойти к мужчинам.
Ряды тяжёлых вёсел осадной ладьи медленно поднимались, с громким плеском опускаясь в воду. Воины один за одним опускались в широкие люки палубы, чтобы хорошо выспаться перед боем. Когда совсем стемнеет, ладьи отрядов поднимут вёсла и будут идти только под парусом, чтобы гребцы могли отдохнуть, а двое жрецов Мер-Уннут, вместе с писцом и счетоводом, определят по звёздам кратчайший путь к Тисури, — вот уже двое моряков вынесли для них кедровую раму с отвесами и ещё пустыми сосудами синего стекла.
Нефру-Маат, неслышно, как кошка, подошла к Ипи со спины и обняла Хранителя. После спокойных вод Хапи, в неприветливом море качало даже такую тяжёлую ладью, и женщину начало мутить, что она старательно скрывала, но сейчас она не думала ни о чём, все опасности были позади, пока позади, и Ипи был рядом.
Верховный Хранитель не нарушил своего молчания, продолжая всматриваться в последние отблески заката на западном горизонте.
— Ипи, возлюбленный Брат, что беспокоит тебя? Ты уверен, что завтра будет битва? — женщина положила голову на плечо Хранителя, прижавшись ещё крепче.
— Битва будет, — Ипи Ра-Нефер ответил коротко, но поспешил успокоить Сестру, — но с нами опытный Ниб-Амен, ходивший даже в Море Обратных вод. Он знает, как выстроить боевые ладьи, чтобы сокрушить врага, знает, как обойти чужие порядки, дабы атаковать с выгодой для себя, его трубачи могут управлять ладьями столь же согласно, как колесницами. А на этом корабле и вовсе бояться нечего.
— А ты, Знаменосец Зелёных вод? — Нефру-Маат попыталась раззадорить супруга, — ты ведь тоже опытный воин, мой Ипи.