Восход Красной Луны
Шрифт:
– Что говорят мои родители?
– Они волнуются. Смерть Кэтрин сводит их с ума, и они теперь беспокоятся за тебя, так как ты - их последний смысл…
– Я хочу попросить тебя кое о чем. Об одной услуге… Ведь ты остался последним кому я могу доверять.
– Хорошо. Что ты хочешь?
7 дней спустя
Елена? Она сидела в этой маленькой комнате, иногда просыпаясь ночью от криков других психопатов. Елена никогда не верила в эффективность работы психбольниц, но здесь она чувствовала себя комфортно. Тут бы никто не удивился ее рассказам про то, как она трансформировалась в оборотня и теряла рассудок. Тут она сама слышала разговоры о вампирах и Наполеонах. Здесь
Гилберт разговаривала с Деймоном. Каждый раз она слушала его, наслаждалась его взором и в то же время понимала, что однажды он перестанет ходить. Между ним и нею было влечение. В Елене была любовь, но эта любовь не была вечной. Скорее, это болезнь и однажды они переболеют друг другом. Гилберт надеялась, что это произойдет не скоро. Вот уже три дня Сальваторе не навещал девушку, говоря, что заболел. Елена верила ему. Вернее, вынуждена была верить.
– К вам посетитель.
Елена приготовилась к натянутому разговору с Сальваторе, или к молчанию с родителями. Она поднялась и под взором медсестры направилась в комнату свиданий. Гилберт уже представляла тягучесть этой встречи, и она захотела избавиться от всего этого.
Ее привели и привязали к стулу, учитывая прошлое поведение этой пациентки. Медсестры ушли. И Елена стала ожидать гостя. Эта комната была с двусторонним зеркалом и Гилберт знала, что за ними наблюдают. Но был и плюс – никто не мог слышать разговора. Хоть какой-то плюс.
Дверь отворилась, и в комнату вошли. Это не соответствовало ни одному из ожиданий Елены. Она выпрямилась и уставилась на гостя, который сел в стул напротив. Улыбка на лице и какой-то чужой взгляд говорили о том, что встреча будет мало приятной.
– Ты? Что тебе надо?
На лице гостьи возникла улыбка и девушка достала пачку сигарет. Она прикурила, хоть это было запрещено правилами.
– На самом деле, я пришла держать исповедь.
Елена усмехнулась, глядя на бывшую одноклассницу. Перед ней была никто иная как сама Кэролайн Форбс.
– Исповедь? Рассказы о твоих похождениях меня не впечатлят.
– Разговор будет не об этом. А о тебе и о твоем поведении.
Елена почувствовала злость и то, как желает снова набить этой сучке лицо! Кэролайн выпустила дым и приблизилась к Гилберт.
– Я расскажу тебе одну историю. Много лет назад в одном из медицинских центров познакомились два амбициозных человека. Они подружились и стали сотрудничать. Как и любые молодые люди, они хотели славы, денег и признания. Они были выдающимися генетиками, по их версии. Вначале их силы были направлены на поиски лекарства от всех болезней. Но, будучи людьми науки, они оба понимали, что панацеи не существовало и существовать не может. Тогда они и стали искать лекарство хоть от чего-то. Об их исследованиях стало известно властям и те предложили им некую услугу. Создать новый вирус, а к нему лекарство. Сама посуди. Массовая эпидемия и тут добрые доктора находят лекарство. Отчаянные люди готовы платить бешеные деньги за свое лечение. А власти постараются, чтобы информация о новом заболевании в СМИ была более ужасающей.
Кэролайн сделала пару затяжек и взглянула на тикающие часы, словно ожидая чьего-то прихода. Потом она затушила сигарету и, положив руки на стол, как первоклассники на парту, продолжила:
– И это было выполнено. Испытания на крысах дали ошеломительные результаты, но наши ученые были настолько увлечены, что решили испытать тест еще раз. Один
Кэролайн снова взглянула на часы.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – спросила Елена, стараясь придать своему голосу как можно больше безразличия.
– Они скрывались и переехали в этот город. И пока четырнадцатилетнюю девочку трахали, как последнюю шлюху, а ее мать избивали до полусмерти, друг греб деньги лопатой. И на этом история приятелей заканчивается.
Елена усмехнулась.
– Переехав, несчастная дочь и ее мать обнаруживают, что этот друг процветает. Мать этой девочки сделала все возможное, чтобы этого приятеля лишили работы, отобрали деньги и сослали в это место. Но дело в том, что на этом трагедия не заканчивается. Бедная четырнадцатилетняя девочка обнаруживает, что она беременна. Она сделала аборт и потеряла возможность иметь детей. Знаешь, какого это? Всю жизнь пребывать в страхе? И больше не суметь воспроизводить потомство?
« - В этой битве ты все равно проиграешь»
«- Ваша дочь поступила плохо с моей сестрой. А я любила Кэтрин.
– Я знаю. А я люблю свою дочь. Мы много пережили. Переживем и это»
Елена стала собирать детали головоломки. Она почувствовала, как в горле пересохло, и все тело покрылось холодом. Девушка в ужасе взглянула на одноклассницу.
– Но обида была слишком сильна. Ты же знаешь что такое любовь? За Кэтрин ты мстила, а я мстила за себя и за мать. В дневниках отца я нашла химическую формула вируса, я собрала деньги и наняла химиков, которые создали вирус, а потом вколола эту отраву в собаку. Эта собака должна была напасть на тебя на вечеринке, но мы проезжали мимо и увидели тебя.
Елена вспомнила, что в тот вечер лишь одна машина проносилась мимо.
– К тому же не было свидетелей и все обошлось еще лучше. Согласно древним поверьям, дети должны расплачиваться за грехи своих родителей. Однако твой отец был настолько глуп, что не заметил даже этого.
Елена стала шевелить руками, желая высвободиться. Как же ничтожны эти попытки! Кэролайн улыбнулась. Она была исследователем. А Елена была подопытным испытуемым. Кэролайн просто наблюдала за тем, какую вакцину Гилберт найдет, и есть ли она вообще.
– Твой отец разрушил жизнь моей семьи. На самом деле, я думала, что рано или поздно, ты заразишь и свою сестру. Но все обошлось еще лучше. Кэтрин мертва. А заражен другой человек.
Дверь открылась, и в комнату вошел еще один посетитель.
– Глупенькая Елена, неужели ты не знала, что некоторые заболевания передаются половым путем? Ты поступила неразумно.
Три дня он ее не навещал лишь по той причине, что сам претерпевал изменения. Его глаза стали ярко красными, а ногти стали длиннее обычного. Елена почувствовал страх.