Восход некроманта
Шрифт:
– Но я…
– Помолчи, – сквозь зубы перебил староста. – Ты молод, я понимаю, поэтому не обращаюсь к твоему разуму. Подумай о ней. Она же думает только о тебе. Мы встаем раньше тебя, так что я наслушался уже. Драконья задница с ее отцом, который будет против вашей пары, я бы и не против. Но ты солдат, а сейчас война. Ты все равно уйдешь на войну, но чем дольше ты с ней пробудешь, тем сложнее вам будет расстаться. Будь мужчиной, одолей свою боль и уйди наконец!
– Да я понимаю! Я тоже об этом думаю, но это же невозможно просто принять!
– А у других получается. Или ты в дезертиры решил записаться? И посидеть здесь,
– Да как Вы можете! Нет, я…
Вдруг их спор прервал крик с улицы: «Атас! Они здесь!».
– Проклятие! – воскликнул Теронин и быстро ушел в подвал. Юноша растерялся, но бросился во двор.
Наконец Аврелиан увидел своих врагов. К ним выбежали воины в легкой броне и в шлемах с натыканными повсюду металлическими рогами разной формы. Они были вооружены короткими мечами со странными сияющими в середине лезвиями, издававшими противный треск и сыпавшими яркими белыми искрами. Они резво сократили дистанцию до первых домов и бросились на крестьян. Несколько человек с вилами они разрубили на ходу, даже не замедлившись.
Аврелиан очень вовремя вспомнил об огненной руне и присмотрелся к одному из воинов. Тот предстал перед ним сложной мешаниной знаков, и юноша стал мысленно наносить в наименее густых местах руну. Он услышал крик и убрал магическое зрение. У бойца горело лицо и часть руки, так что тот упал наземь и стал бить лицом по земле.
Тем же временем юноша проделал то же с другим захватчиком, с тем же успехом, но почувствовал слабость и ринулся к дому.
У крестьян дела обстояли ужасно. Один крепкий мужчина смог проломить шлем топором одному из воинов, но через мгновение его голова слетела с плеч. Аврелиан поджег еще одного бойца, на сей раз целиком, но сам чуть не повалился без сил. К нему ринулись несколько, и юноша приготовился прощаться с жизнью.
Вдруг он увидел, что один из врагов за забором схватил что-то. Он поднял это чуть выше ограды и Аврелиан разглядел Дарону. Мир резко стал серым и очень медленным. Меч вторженца двигался к ее горлу медленнее улитки, а юноша тем временем уставился на него магическим взором. Он видел лениво текущий золотой поток, чей путь пролегал по четко отчерченному руслу. Юноша не успел даже подумать, когда стал мысленно ломать линии, отчего золотое пламя стало растекаться во все стороны. Другой инстинкт заставил его броситься на помощь, и пока он бежал, рисунок мечника угасал. Юноша вернулся к нормальному зрению и увидел, что тот резко уронил меч и упал. Аврелиан подхватил девушку на руки и понесся к дому. На крыльце он сделал глубокий вдох, и чуть не уронил Дарону. Он обернулся и увидел еще одного несшегося на него бойца. Не успел юноша прошептать девушке главные и последние слова, как из окна вылетела колба, и, разбившись у ног нападавшего, взорвалась, отчего тот отлетел. Его руки унесло в другом направлении.
Из дома вышел Теронин, вооруженный множеством колб и склянок, и протянул юноше красный камушек.
– Чтобы колдовать легче было, – сказал старик и очень быстро для своих лет помчался в гущу бойни.
Аврелиан с блодраком в руке продолжил ломать бойцам потоки энергии, и скоро благодаря их с Теронином усилиям последний вторженец пал замертво. Вне опасности юноша тоже повалился на ступеньки под охи Дароны.
Теронин скоро явился с улыбкой на каменно-злом лице, и протянул ему зелье. Юноша выпил и почувствовал отдохновение, благодаря
– Ну ты и хитрец, маг.
– В каком смысле?
– Такую магию я в своей веселой жизни ни разу не видел. А я насмотрелся многого, меня трудно удивить.
– Так а что я сделал?
– Ты ж состарил их до смерти!
– Что?!
Аврелиан пошел к одному из трупов и стянул с него шлем. Под ним оказалось лицо древнего старика, с навечно застывшим изумлением на неподвижном лице. Волосы его были сплошь седые, хотя никакой лысины видно не было. Юноша посмотрел на него магическим взором, и увидел лишь множество порванных линий, словно старое рваное платье. Жизни в нем уже не было.
Тем временем, выжившие собирались вокруг сада, со страхом и вопросом глядя на своего лидера. Теронин напустил свой мрачный вид, и сказал:
– Война перешла куда дальше. Теперь здесь небезопасно. Все! Срочно собирайте вещи, какие можете унести, берите лошадей и двигайтесь на восток, сообщите о нашем несчастье. Немедля!
Люди бросились врассыпную, а старик ушел в дом. Юноша с Дароной пошли за ним, и стали собирать еду и провиант на дорогу.
Через полчаса люди вновь собрались у трехэтажного строения, ожидая дальнейших приказов. Юноша сидел в беседке и пытался хоть немного успокоить девушку, бившуюся в истерике. Наконец, в верхнем окне показался староста, опиравшийся на трость, и сказал:
– Вперед! – люди засуетились, но продолжали стоять на месте. – Я не могу пойти с вами. Сейчас для вас я буду лишь обузой. Спасайте свои жизни, не меня. Я больше вам не нужен.
Медленно вереница людей двинулась прочь из мертвой деревни. Дарона же помчалась в дом, и Аврелиан чуть за ней поспевал. Она влетела в комнату и бросилась с объятиями на бывшего старосту.
– Дедушка! Не надо! Пошли, пошли с нами! Зачем, зачем ты оставляешь меня одну?
– Даронита, милая, приди в себя, – отвечал он, поглаживая ее спину. – Я слишком стар, и не готов к переменам. Мне только помирать осталось, я же едва хожу.
– Я понесу тебя на плечах! Не надо, не бросай меня!
– Дурочка. Ты можешь спастись, и должна это сделать. Ты можешь найти своего отца, и он убережет тебя. Я не гожусь для этого.
– Но ты же спас деревню!
– Не я один, – он посмотрел на Аврелиана, а потом вновь опустил взгляд. – И это спасение отняло у меня еще пару лет жизни. Уж лучше я умру здесь, в своем доме.
– Но…
– Даронита! – сорвался он на крик. – Иди!
И он отпихнул ее, отчего сам чуть не упал. Девушка разревелась, и убежала вниз вместе с молодым магом. Они примчались к концу шествия, начинавшего уже набирать скорость.
– Здесь… – начал юноша.
– Да, нам…
– В общем, ну…
– Мы…
– Нам пора разойтись, – наконец смог вымолвить Аврелиан.
– Да. Аврелиан?
– Что?
– Скажи, если… Хотя нет, не так. Пообещай мне, что если… что когда война закончится, ты… найдешь меня, придешь ко мне.
– Я… Я, если выживу…
– Нет! Не говори так. Ты выживешь! И я выживу! И мы вновь встретимся, и мы…
– Да, обещаю. Мы будем вместе. Клянусь.
Они обнялись и расплакались. Девушка тихо шептала просьбы остаться, но не говорила громко, хотя юноша их слышал. Когда выжившие скрылись среди деревьев, к ним подошла Малитрия, схватила Дарону за руку и потянула к отступающим.