Восход погибшего мира

Флемм

— Госпожа, — обессиленный Мафусаил подполз к девушке, она не шевелилась.

Испуганный пару раз отвесил звонких шлепков по щекам, ни какой реакции. А затем услышал голоса, обернувшись, увидел спешащих к ним жителей деревни.

* * *

Прошло два дня, прежде чем Лидия открыла глаза.

Первая новость, та пелена пропала, Агасфер больше не появлялся. Вторая, все золотые украшения найденные потомками Хорезма и бережно хранившиеся в течении долгих веков, рассыпались, обратившись в яркий свет, взмыли в небеса. Люди ощущали падение проклятья,

они чувствовали, печать над останками Хорезма разрушена.

Спустя неделю Лидия и Мафусаил отправились разузнать, что к чему. Их встретила ровная гладь пустыни, от Хорезма ничего не осталось, кроме слухов. Редкие руины исчезли навсегда, как и то, что они хранили в себе.

Теперь это не более чем бесплодный песок.

Мафусаил заметил перемены в Лидии, обычно замкнутая и молчаливая, она стала улыбаться, явно испытывая облегчение оттого, что всё закончилось.

Мафусаил предложил остаткам народа Хорезма окончательно оставить прошлое, уйдя в более пригодное для жизни место.

— Нет, — решительно отказала Лидия, — твой мир жесток и коварен.

— Не больше чем пустыня, она окончательно добьёт вас.

— Если это произойдёт, такова наша судьба. Мы привыкли жить тут, здесь наш дом.

Мафусаил не верил ушам — После пережитого, ты ещё хочешь полагаться на судьбу?

Лидия улыбнулась в ответ — Судьба всегда преследует человека, не смотря на его старания избавиться от неё. Может, останешься с нами? — предложила она.

— Нет, — настала очередь Мафусаила проявить решимость, — жизнь в песках не для меня. И кто–то должен поведать миру очередную легенду о Хорезме и драконе, как и о том, кто победил его.

— Думаешь, — озадачено произнесла Лидия, — он выжил?

Мафусаил пожал плечами — Если кто и мог, то только он. Но, — замялся здоровяк, — не знаю, к добру ли.

— Судьба покажет, — улыбнулась Лидия.

— Судьба покажет, — Мафусаил склонил голову перед ней, — прощайте царица Лидия правитель Хорезма, да будут милостивы боги к вам и вашему народу, даруя счастье, мир и процветание.

— Пусть твой путь домой будет спокойным и безопасным, — положив руки на голову, сделала напутствие на дальнюю дорогу Лидия.

Мафусаил покинул деревню, уверено направляясь по той самой дороге, по которой вёл Агасфер. Порой ладонью проводил по рукояти кинжала найденного среди руин Хорезма. Да, ему будет что рассказать и будет что предъявить, если кто–то не поверит его словам.

Обратный путь не был столь тяжёл и утомителен, неутихающая буря скрывающая дорогу в Хорезм исчезла, запасенной воды с лихвой хватило чтобы добраться до окраин царства Парфян. В глухой деревушки никто не обратил внимание на чернокожего путника покрытого пылью пустыни, и так хватало беженцев. Их поток тёк из Нимруда, охваченного войной с царём Урарту. Поговаривали, голову Мидаса вывесили на стенах Эль Рида, вместе с телами полководцев. Сам Эль Рид теперь стал частью Урарту, хитрый союзник видя насколько ослабел легендарный город, не мог не воспользоваться удачным моментом, расширив свои владения.

Пройдёт ещё с полгода прежде чем Мафусаил доберётся до разрушенного Невольничьего

рынка. Он так и не возродился, обугленные останки и скелеты остались нетронутыми. Мафусаил явился сюда не просто так, распугивая шакалов, рыскал на месте шатра Акулы. Он знал, где тот хранил свои сокровища, пару раз помогал прятать ему, и вполне возможно Акула предпочёл бы избавиться от него дабы сохранить тайну кладов, не вмешайся Агасфер.

Покидая Невольничий рынок, Мафусаил зачем–то обернулся назад, ему всё мерещился Агасфер, а по ночам разводил несколько костров вокруг себя, думая, что так подражает огню дракона.

Тёплым летним днём в главный порт Изумрудных островов пришёл корабль груженный специями, оружием, ценными редкими товарами. А с него сошёл торговец в ослепительно белых одеждах в окружении слуг. Так клан Мафусаила узнал о его возвращении.

ЭПИЛОГ.

Солнце робко проглядывала из–за тонкой черты горизонта, где пустыня сливается в одну линию с небом. В алых всполохах предстоящей зари ещё проглядываются звёзды. Ветер шумел вокруг большого оазиса, трепля пальмы и густые кустарники, пригибая к земле высокую зелёную траву. Вьючные животные отдохнув за ночь с неохотой поднимались, верблюды с вечно недовольными мордами, упрямые ослы и выносливые волы. Торговые караваны застигнутые по пути в Эль Рид предпочли остановиться на ночь в знакомом месте, набраться сил и утолить жажду вкусной родниковой водой.

Среди буйных зарослей видны покосившиеся колонны, обветренные, постепенно разрушающиеся, обращаясь в прах, как и то, что с ними связано. Возле стены сооруженной из глыб, рядом с костром сидела шумная компания. Торговцы готовясь выступать в путь, решили побаловать себя горячим напитком. Чернокожий высоченный широкоплечий юноша, такой в ночи запросто мог слиться с ней, в белой чалме ловко переставил закопченный сосуд с раскалённых камней на песок.

— Давай кружку, — весело улыбаясь, показывая белые зубы сказал товарищам. Тех не стоило упрашивать.

Здоровяк ловко разлил ароматное содержимое в чаши.

Мимо провели недовольно урчащего верблюда.

— А эти куда?

— Кажется в Нимруд.

— Богатое место.

— Ага, если дело выгорит, солидный навар будут иметь.

В оазисе уйма народа, оживлённые торговые пути во времена когда давно нет войн, по настоящему начали процветать.

Неподалёку от них ещё несколько костров, разномастный люд собирается во время отдыха в оазисе. Чудаки в красных кафтанах, искатели лёгкой наживы, приключений и ценностей скрывающихся в песках пустыни.

— И тогда джин обратил его в каменный столб, — заканчивал рассказ седой бородач в синей одежде, перепоясанный кожаным ремнём.

— Джины коварны, — загалдели слушатели, согласно качая головами.

— Магия, — поднял вверх палец рассказчик, — несёт в себе опасность, она создание тьмы.

Компания чернокожих ребят посмеивалась над словами, невольно став слушателями дивной истории о жадности и неизбежном наказании.

— Джины, — хмыкнул один из них, — россказни.

— Они существуют, — горячо заявил его приятель.