Восход. Солнцев. Книга VI
Шрифт:
— Все началось… А вам с какого момента? — уточнил я.
— С любого! — начал Гена злиться. — Если что, я задам вопросы.
— Шел я давеча к генералу Долгорукову, дочурка у него очень мне в душу запала. Ну, и переговорить хотел с ним как мужчина с мужчиной. Есть у нас дела кое-какие общие. Почти у самого особняка, метров за двести-триста, на меня напала тварь ростом метра два с половиной. Черный весь, сила немереная. Не успел я и глазом моргнуть, как меня отделали. Конец!
Все это время Обручев записывал показания. Он
— С какой целью вы направлялись к генералу?
— Поговорить, — ответил я.
— Как вы добирались до особняка?
— На машине. И потом решил прогуляться.
— Кого вы встретили на улице?
— Не помню, по голове сильно получил.
— Борис Иванович, — отложил Гена ручку. — Такое ощущение, что вы не хотите помочь следствию и что-то скрываете.
— Правда? — Искренне удивился. Такое ощущение, что вы зашли в тупик в этом деле и сейчас ищете козла отпущения, — улыбнулся я. — Геннадий! Пришли ко мне домой с военными, сочинили какую-то байку, что я должен идти с вами, обыскиваете мой особняк. Думаете, после этого я горю желанием общаться?
— Значит, сотрудничать вы не намерены? — стал он записывать свои же слова.
— Намерен. Почему же? — посмотрел на пустую чашку из-под кофе. — Вот только не совсем понимаю, чего вы хотите и добиваетесь.
— Давайте попробуем по-другому. Марковы, Царевы, Обручевы, Долгоруковы… В каких вы отношениях с этими родами? — сдерживаясь, медленно произнес Гена.
— Царевы — никаких, кроме того, что дочка главы — моя жена. Обручевы — никаких, кроме того, что дочка — моя невеста, Марковы — род моего отца, у нас сложные отношения с ним после моей дуэли с братцем, который решил сдохнуть. Ну, и Долгоруковы… Софушка — моя слабость, а генерал — мой знакомый. Может кого упустил, но вы срашивайте.
— А что с Борзовыми и Говоруновыми? — поднял взгляд Гена.
— Ничего, — пожал я плечами. — Кроме того, что два лоботряса теперь в моем еще несуществующем роде.
— Вы участвовали в каком-либо виде в нападении на аристократические роды в Новосибирске? — наконец-то задал он мне правильный вопрос.
— Нет! — ответил я и встал. — На этом все? Могу идти?
— Пойдешь, когда я тебе скажу! — сквозь зубы процедил Обручев.
— Слушай, мальчик, — улыбнулся. — У тебя какие-то проблемы? Беспокоит, что у меня связь с твоей самой любимой сестренкой? Поэтому ты докопался?
— Следите за языком, Борис Иванович!
— Слушай, Гена! Пока не очень понимаю, чего ты добиваешься. Я был достаточно воспитан, чтобы пойти с тобой, даже отвечал на твои вопросы, но не позволю вмешивать меня в дело, в котором я сам пострадавший, — улыбнулся засранцу.
Хочет поиграться? Сейчас я ему устрою!
— Какие задачи вы выполняли на службе? — решил он зайти с другой стороны.
— Государственная тайна, — подмигнул я ему.
— Что вы делали в Тобольске?
— Государственная
— Как вы связаны с генералом Вяземским?
— Государственная тайна.
— Как… — продолжил он.
— Государственная тайна! — перебил его. — Мальчик, ты глупый? — выдохнул я. — Хочешь узнать, что не по твоему рангу, это тебе к полковнику Трутню или к генералу Долгорокову. Можешь обратиться к судье его величества. Ты же из ИСР? Точно. Загляни к Анатолию Викторовичу Славецкому.
— Что-то у вас слишком много «знакомых», которые не обделены властью — Фыркнул Гена.
— Что поделать… — Пожал я плечами. — К хорошим людям, как я люди тянутся…
Обручев пожевал губы и вышел. Сука он за собой дверь закрыл. Если просто свалю, могут быть проблемы. И это все? Я рассчитывал на что-то более серьезное. Послали зеленого придурка, у которого ко мне претензии. Ждал дальнейших действий.
Вот же уроды! Уже полчаса, и никого. И тут ко мне пожаловал мужичок, на вид ему лет сорок с хвостом. Борода неряшливо торчала в разные стороны, неестественно голубые глаза. Он молча сел за стол и достал несколько бумаг, стал их внимательно читать, не обращая внимания на меня.
Следующая нелепая попытка узнать подробности того дня? Ну, что ж… Давайте попробуем… И тут я почувствовал, что хочу с ним поговорить. Хм. Ощущение, будто этого мужика знаю много лет и вообще мы с ним лучшие друзья.
Он поднял взгляд и хитро улыбнулся.
— Ничего не хотите сказать? — спросил бородатый.
— Кушать хочу, еще бы от девушки не отказался.
— Даже так? — удивился мужик. — Иммунитет?
— Просто схожим навыком обладает мой друг, и я уже привык. Не люблю, когда мной пытаются манипулировать, знаете ли вы…
— Говорунов Дмитрий? — уточнил он.
— День тупых вопросов, на которые у вас уже есть ответы. Один пришел, пытался, теперь другой.
— Борис Иванович, — погладил мужик свою бороду. — Вы себя слишком уверенно ведете для того человека, против которого возбуждено дело.
— Правда? — уже начал я злиться, даже играть не пришлось. — И на основании чего?
— Вот, ознакомьтесь, — протянул бумагу.
Они охренели? Чего мне только тут не попытались пришить. Убийство Дмитрия Маркова, хотя эта дуэль была в присутствии Долгорукова, Царева и Маркова. Похищение Эльвиры, нападение на склад Царевых.
— Внушительно, — отдал я бумажку. — Доказательства, улики, здравый смысл? Хоть что-то из этого у вас есть?
Мужик ничего не ответил и просто продолжил сидеть. Решили меня запугать? Удачи! Идиотизм какой-то! Подождем, что вы там еще задумали? Потом мне дали другой документ. А вот это уже интересно!
Папаша объявил меня врагом рода и назначил за мою голову целый миллион рублей. Даже так? Обручевы обвинили в том, что я обесчестил их дочурку и тоже объявили свою цену. По мне так, продешевили — всего триста тысяч. Даже как-то обидно.