Восходитель. Том 4 (СИ + иллюстрации)
Шрифт:
Я вернулся «домой», а эльфийка из квартала ремесленников направилась в Вестибулум, чтобы спуститься вниз. Надеюсь, у нее всё будет хорошо, а я тогда займусь душой Софии. Изначально поглотил для того, чтобы выведать секреты магии Крови и исцелить таким образом Эслинн, но потом ситуация изменилась. Но это не значит, что не нужно становиться еще сильнее. К тому же через её душу я могу найти какую-то полезную информацию о Мортимере Вроке.
Закрываю окно и сажусь у стены, закрыв глаза. Альтер-эго постоянно наготове, но дополнительно предупреждаю его, что сейчас активирую «Ассимиляцию душ» ур. 4. Есть риск осложнений, поэтому нужно быть максимально готовым к неприятностям. А еще это первый раз, когда я пробую ассимилировать
Постепенно я погружаюсь в себя, а психический лед расползается по моей груди подобно пятну. «Заморозка» шрама от удара Клода теперь для меня привычка всякий раз, когда мне нужно использовать сильное псионическое воздействие. Немного подумав, я полностью меняю природу тела, так как психический лед усиливает мои сверхъестественные возможности, значит, будет влияние и на нужный мне навык.
Внутренний взор падает на границу Малого Простора внутри моего псионического источника. У этого места нет конкретной формы и цвета, но я могу вообразить себе что угодно. Кажется, в текущем состоянии я куда лучше контролирую, поэтому пробую просто отдать приказ собственному подсознанию. И действительно теперь из тьмы разума проступают детали, которые я осознанно не выбираю.
Возможно, это альтер-эго рисует невидимой кистью такой образ Малого Простора, который в первую очередь будет мне знакомым. И, кажется, что-то получается, так как вокруг становится светло. Туман клубится около моих ног, заполняя всё вокруг. Ровный свет пробивает через туман, бросая серый цвет на всё вокруг. А потом из тумана проступают врата в Малый Простор.
«Это что за логово некроманта?» — удивляюсь я.
Мое подсознание создало каменную арку с металлическими створками, на которых нарисованы всякие узоры. На верхней части арки разместились черепа и смешные змеи, словно альтер-эго разучилось нормально рисовать. По бокам арки кусты алых роз, которые застыли в тумане, так как здесь нет ветра.
«Ладно, это был забавный эксперимент», — думаю я.
Ничего переделывать не вижу смысла, раз так получилось с первого раза. Я как будто стою перед дверьми средневекового склепа, но важна не обертка, а содержание. Двери повинуются моей воле, приоткрываясь и выпуская наружу душу Софии. Она никак не изменилась после поглощения, всё также напоминает алый шар, нет, даже яйцо, так как внутри плавает крокодильчик или ящерка, но это точно не что-то земное. Я понимаю, что не очень хочу настраивать связь с этим, но решение уже принято, поэтому отступать нельзя. Сжимаю душу в ладонях, а потом буквально проглатываю. В ментальной области законы физики никак не работают, поэтому я без труда могу запихнуть в рот такой большой предмет или вовсе засунуть в себя сквозь кожу и мышцы.
Туман вокруг начинает окрашиваться в алые оттенки, а я ухожу в еще более неизведанную глубину, погружаясь в чужую душу. В прошлые разы я всегда переживал отрывки чужих воспоминаний, поэтому сейчас не удивился, увидев вокруг себя жаркую каменистую пустыню, словно откуда-то из Сирии или Афганистана. А сам я в женском теле, укрытом платком от палящего солнца, и держу за руку маленькую девочку.
— Мама, я устала, — говорит моя дочь, и мне приходится перевесить тяжелый рюкзак со спины на живот, чтобы дополнительным платком привязать ребенка к спине.
Идти становится чертовски тяжело, печет солнце, а ведь нужно не терять из виду ушедшую вперед колонну беженцев. Во время ассимиляции я как будто получаю некоторую информацию о контексте происходящих событий, но неполную. Я знаю,
Жаркий ветер раздувает полы верхней одежды, но мне приходится подниматься на гору, сжав зубы. Дико хочется пить, но вода только для дочери, которая немного успокоилась на спине, обняв мать за шею. Чем дольше идет ассимиляция, тем больше данных поступает мне в мозг, похоже, психический лед действительно усиливает навык, так как таких подробностей не было с Алайсом или феей. Я понимаю, что София бежала из зоны боевых действий, но при этом являлась изгоем среди остальных.
Основная группа идет в метрах пятидесяти впереди, там мужчины, женщины и дети, все помогают друг другу, но делают вид, что Софии не существует. Мои губы шепчут молитвы, которые я понимаю благодаря пассивному навыку «Без языковых барьеров», но при этом мне кажется, что это не похоже на распространенные религии моего мира, вроде ислама. Какая-то малое верование крохотной народности, если судить по именам, которые я никогда не слышал, но мольба о помощи искренняя, независимо от религии и языка.
Мы входим на территорию плоскогорья с холмами, а вдалеке виден большой горных хребет. Но это не ориентир окончания пути, а лишь напоминание о том, что дальше будет еще сложнее. Остановка в пути случается ближе к закату рядом с деревней. Я от Софии знаю, что ночью станет холодно, но мне придется держаться подальше от чужих костров и собрать свой собственный. Но деревьев в округе очень мало, поэтому я смог собрать только несколько веточек.
Жители деревни слушают рассказы других беженцев о том, что происходило в другом районе, и краем уха я слышу рассказы о невиданной жестокости врагов их народа. Где-то на Земле сверкают мегаполисы, но при этом до сих пор есть такие места, где словно ничего не изменилось за последние несколько веков. Цивилизация будто бы не добралась до сюда, изменилось лишь оружие, став почти повсеместно огнестрельным.
— Ты ведь колдунья? — подходит сердобольная местная женщина, предлагая лепешку мне и ребенку.
— Да. Но наши тайные искусства не смогли уберечь нас. Вам тоже не помогут. Спасибо, — я просто не могу отказываться от еды, раз меня угощают.
Новые знания приходят из души, и я понимаю, что у народности Софии была очень древняя каста, которые занимались странными практиками эзотерического толка. Вероятно, это зародилось еще тысячи лет назад и ассоциируется с магией. Однако женщина или мужчина, что занимали такую роль, были изгоями среди своих. Такой вот странный обычай. Как правило, роль передавалась по роду, так что дочь Софии могла бы стать следующей колдуньей, но мир все же изменился. Эзотерика остается эзотерикой, но со знаниями Башни Испытаний я уже не могу быть уверенным, что на Земле не было ничего такого, что действительно работало, а не было просто шарлатанством.
— Что же, мир меняется. Возможно, пора просить прощения у Всевышнего, чтобы он даровал тебе новый свет, колдунья.
Я чувствую желание Софии дать резкий ответ, но она гасит недовольные слова. Именно почитатели Всевышнего гонят их народность умирать в пустынях, но местные жители уже рискуют, давая временный приют, поэтому не стоит их обижать.
— Спасибо за наставление, — я киваю, отрывая маленькие кусочки лепешки для ребенка.
Мне даже дали одеяло, которое поможет дополнительно согреться, но ночь стала очень беспокойной. Всё началось с далекого гула, которое услышал сквозь сон. Это страшный звук, так как в прошлые разы предвещал опасность. Рев двигателей джипов, поднимающих в ночи пыль, не мог не разбудить вообще всех, началась паника, люди бросились бежать кто куда, но преследователи намного быстрее.