Восхождение Губернатора
Шрифт:
– Бобби, черт возьми!
– Нет!
Филип шумно сглотнул и посмотрел в полные слез глаза Бобби.
– Все будет хорошо! – сказал Филип изменившимся голосом.
– Не будет! – дрожащим голосом ответил Бобби. Где-то в небе закаркал ворон. Бобби знает, что произойдет. Еще по дороге сюда, в Ковингтоне, он видел, как человек превратился в зомби меньше, чем за десять минут.
– Бобби…
– Все, хватит… Все кончено, – прошептал Бобби и потянулся к молотку толстыми пальцами, перепачканными в крови.
– Черт возьми, нужно занести его внутрь! – отчаянно выкрикнул
– Господи Иисусе… – прошептал Ник.
По лицу Бобби струились слезы.
– П-пожалуйста… Филип… – пробормотал он. – Сделай это…
– Ник! Иди сюда! – позвал Филип.
Ник подбежал к товарищу. Они отошли от Бобби на пару шагов.
– Нужно его порезать.
– Что сделать?
– Нужно ампутировать ногу.
– Что?!
– До того, как заражение пойдет дальше.
– Но как…
– Мы не знаем, как быстро он превратится. Нужно попробовать. Хотя бы попробовать.
– Но…
– Принеси пилу из мастерской и…
Их разговор перебил другой голос.
– Ребята? – неуверенно позвал Брайан. Ник и Филип повернулись и увидели Бобби. Он не дышал.
– Слишком поздно…
Еще несколько секунд огромный труп неподвижно лежал на мокрой траве. А затем что-то начало шевелиться у него в конечностях, в сухожилиях массивных ног, в кончиках пухлых пальцев. Поначалу это выглядело как типичный остаточный эффект: казалось, мышцы просто сокращаются от угасающих импульсов центральной нервной системы. Патологоанатомы и гробовщики постоянно с таким сталкиваются. Но Ник и Брайан медленно поднялись и, не сводя взгляда с мертвого товарища, попятились назад.
Глаза бездыханного Бобби закатились, руки и ноги дрожали. Да, это походило на предсмертные конвульсии… но ведь он уже был мертв.
– Боже мой… нет! – с ужасом произнес Ник.
Филип наклонился. Бобби открыл глаза. Все увидели, что его зрачки побелели. Филип взял пневматический молоток и приставил ко лбу товарища…
ФФФАААММП!
Прошло несколько часов. На улице стемнело. Пенни спала. Ник сидел на кухне с бутылкой виски. Брайан куда-то пропал. Труп Бобби так и остался лежать во дворе. Филип прикрыл его брезентом. Мертвецов рядом с домом становилось все больше. Уже, наверно, тридцать. А может, и сорок. Они шаркают, как лунатики, бродя туда-сюда по ту сторону баррикады. Филип внимательно наблюдает за ними сквозь жалюзи в гостиной.
Через щели в заборе льется свет уличных фонарей, и движущиеся тени сводят Филипа с ума. Внезапно в голове у него раздался тихий, но настойчивый голос:
– Сожги! Сожги весь этот чертов мир.
За несколько часов до этого тот же самый голос убеждал Филипа расчленить маленького мертвеца, который укусил Бобби. И вот снова вернулся.
– Решайся. Время идет…
Филип отвернулся от окна и потер уставшие глаза.
– Дай волю чувствам, – произнес уже другой голос. Филип оглянулся и увидел брата в другом конце гостиной. Не отвечая, Филип снова повернулся к окну. Брайан подошел ближе. В глазах у него блестели
– В этом нет ничего постыдного, – продолжил Брайан.
– В чем?
– Послушай. Я знаю, что тебе больно. Мне очень жаль… я знал, что вы были…
– Это уже не имеет значения.
– Филип…
– Наше время вышло.
Брайан непонимающе взглянул на брата.
– Ты о чем?
– Мы уезжаем отсюда.
– Но я думал…
– Посмотри. Они слетаются сюда, как мухи на кучу дерьма.
– Да, но забор…
– Чем дольше мы здесь просидим, тем меньше у нас будет шансов выбраться. Нужно двигаться дальше.
– Когда?
– Скоро.
– Завтра?
– Утром начнем собираться. Нужно взять как можно больше еды и припасов. Все, что влезет в машину.
Тишина.
– Ты в порядке?
– Ага… – ответил Филип. – Ложись спать.
За завтраком Филип решил сказать дочери, что Бобби пришлось вернуться домой, чтобы присмотреть за родителями. Девочка приняла это объяснение без вопросов.
После завтрака Ник и Филип выкопали могилу во дворе, выбрав место, где почва была помягче, пока Брайан играл с девочкой в доме. Фил запретил ему рассказывать дочери о том, что произошло на самом деле.
Филип и Ник подняли массивное тело, завернутое в брезент, и бережно опустили его в яму в земле. Потребовалось довольно много времени, чтобы засыпать могилу. Они работали лопатами, пока плодородная почва Джорджии не скрыла их друга навсегда.
Все это время зомби продолжали шуршать и рычать за забором. Вонь стала невыносимой. Филипу стоило больших трудов сдерживать рвотные позывы. Нужно было уезжать. Как можно скорее.
Филип и Ник стояли рядом с могилой, опершись на торчащие в земле лопаты. За шиворот капал пот. Оба молчали – никто не мог сказать ни слова. Они просто стояли и пустыми взглядами смотрели на горку свежей земли.
– Скажешь что-нибудь? – спустя несколько мучительно долгих минут спросил Ник. Филип задумчиво взглянул на него, стараясь отвлечься от шорохов за забором.
И вдруг ему припомнилось, как много лет назад они напились и ночью залезли в кинотеатр на Уэверли-роуд. Как они включили проектор, и Бобби устроил театр теней. Как Филип начал смеяться и добрых полчаса не мог успокоиться.
– Многие думали, что Бобби Марш был простаком, – сказал Филип, опустив голову. – Но они его не знали. Он был преданным и забавным… и, черт возьми, он был отличным другом. Он умер как настоящий мужчина.
На этих словах Филипу захотелось громко зарыдать, и он стиснул зубы до дрожи в челюсти.
Ник стоял с опущенной головой, плечи его едва заметно тряслись, а на траву капали слезы.
– Господь всемогущий, прими его в царствие свое, и да будет земля ему пухом, – произнес он дрожащим голосом.
У Филипа подкатил комок к горлу Он еще крепче сжал зубы, чтобы не разрыдаться.
– Во имя отца, сына и святого духа. Аминь.
– Аминь, – еле слышно прошептал Филип.
Услышав голоса, мертвецы за забором зарычали громче.