Восхождение лорда Темпера
Шрифт:
«А ведь этот уб***** не шутит. Он реально может это сделать!» - Холодный пот и невольно сжавшийся кулак на колене был яркой демонстрацией, в какой я сейчас панике. Смерть мне не страшна. Один раз умерев я стал относиться к ней с изрядной долей пофигизма, понимая что когда-нибудь она за мной придет и не важно когда это будет. Завтра или через десятки лет спустя.
Но стоило вспомнить какие мучения испытывали те, кого Безумец сжигал в Диком огне… Как постепенно плавится их кожа и кости, как вытекают их глаза из глазниц, а внутренние органы запекаются прямо в теле, как их крики, наполненные невыносимой болью и страданиям, разносятся на многие километры вокруг…
«Страшно»
– Но
Так я и покинул тронный зал. Под смех безумного тирана и незаметно врученной грамотой, за подписью Малого совета, где официальным руководителем дорнийского корпуса становился принц Ливен Мартелл.
***
Лагерь “дорнийцев” простоял на своем месте еще три месяца.
Именно столько времени понадобилось Баратеону, чтобы отступить к Каменной септе, попрятаться там несколько дней от подошедшей армии Джона Конингтона, дождаться подхода подкреплений от Старков и Талли, и наконец обратить своего врага в бегство в битве получившей достаточно поэтичное название.
Колокольная.
Эйрис рвал и метал, сжигая и пытая всех, кто попадался ему под горячую руку. Бедный Конингтон, даже не дойдя до Королевской гавани, был отправлен в изгнание из Вестероса, с угрозой “отрубить его уродливую птичью голову, если он еще раз ступит на земли драконов”, а новым десницей стал Кварлтон Челстед, трусливый и малодушный человек, единственным талантом которого было наполнять казну, чтобы самому ее грабить.
Но вместе с этим до короля наконец дошло, что восстание четырех королевств это не шутки. Он осознал, что имеет дело с реальной угрозой своей власти, крупнейшей со времён первого восстания Блэкфайра, и потому не ограничился простой сменой десницы. Единственные, кому доверял король, были рыцарями Королевской гвардии и поэтому он использовал их как полководцев, поручив Барристану, с которым мне не удалось ни разу увидеться, и Джонотору Дарри собрать рассеянные остатки армии Коннингтона и принять командование над этими силами. А принц Ливен , наконец, был вынужден проинспектировать доверенные ему силы, уже давно пустившие корни на Королевском тракте.
Все эти три месяца я не сидел без дела. Каждый божий день я обходил подчинённые мне наемничьи отряды и делал все, чтобы их не отличили от настоящих дорнийцев. Красили волосы лисенийцам, учили знающих только валирийский основам андалоса, убирали восточные побрякушки и жесты, присущие только эссосцам, учили их стоять строем и делать вид нормальной армии… Звучит вроде бы легко, но если вспомнить что в этом лагере было почти семь с половиной тысяч наемников… я проделал поистине титанический труд. При этом не стоило забывать о таких прекрасных вещах как шпионаж и логистика. Ведь мало просто не пустить знаменитых немых пташек Вариса в лагерь. Надо было все организовать так, чтобы они побывали в районах с настоящими дорнийцами и доложили нужные сведения своему хозяину.
А логистика… прокормить восемь тысяч рыл и в мирное время тяжело, а в условиях войны и чужих земель, где нельзя мародерничать… Спасал меня лишь тот факт, что Кварлтон Челстед проявил благоразумие и выделил нужную сумму для покупки провианта, а мои связи с местной гильдией купцов позволили закупить качественную еду без значительной наценки. И это не забывая о шлюхах, бродягах, коробейниках и прочей швали, как мухи на мед, стекающейся к солдатскому лагерю.
Так что когда Ливен, в сопровождении Золотых плащей, въехал в лагерь он увидел только то, что должен был. Хорошо обученную и вооруженную "дорнийскую" армию, над которой
То, что эта толпа рассыплется и побежит, стоит им встретить более-менее серьезного противника принц естественно не знал и по факту, оставлял управление “мелкими вопросами” на меня, большую часть времени проводя в охране короля или своей комнате в башне Белого меча, где по слухам жила его любовница.
Но завершающую точку в нашем сидении ознаменовало возвращение блудного сына - из своего “путешествия” вернулся наследник Железного трона Рейгар Таргариен.
Глава 37. Пелена бойни
283 год от З.Э
Замок Дарри , Речные земли.
– Завтра… Завтра… Произойдет судьбоносное событие. То к чему уже все давно шло. Уже много лет на славных землях Семи Королевств процветают несправедливость, алчность и смерть. Сотни тысяч людей страдают под гнетом глупцов, что словно сороки в трущобах, стараются собрать все больше блестящего металла. – Речь, тихая и одновременно громкая, простая и одновременно пробирающая, с одной стороны правдивая, но полностью лживая, наполняла небольшой Великий чертог замка Дарри, забитый высшим светом Вестероса, полностью обратившимися в слух и не пропускавшими ни одного слова. – Но завтра все изменится. Завтра погибнут неблагодарные олени, утонут сгнившие форели, падут облысевшие соколы, забывшие как триста лет назад мой благородный предок даровал им все, что у них есть! Завтра я, Принц Драконов, поведу вас, моих друзей, моих товарищей, в великую битву. Да, враг превосходит нас числом, да, его солдаты опытнее наших, но вспомните кто вы такие! Вы лорды и рыцари сохранившие верность королю, несмотря на все потери и невзгоды! Люди, чью честь, крепкую словно валирийская сталь, и справедливость, высотой с Лунные пики, никому не сломить! Завтра мы сразимся с нашими врагами и докажем, что в нас течет кипящая кровь настоящих воинов! Каждый из вас убьет десяток врагов и выживет, оставив после себя непревзойденную легенду! Которую запомнят на века! Пламя и Кровь!
– Пламя и Кровь! – Рев, поднявшийся в чертоге, оглушил весь замок, достигнув даже полевого лагеря, где был подхвачен и разнесен на многие мили, пролетая над Зеленым зубцом и сталкиваясь с ответным криком.
Произносивший ее человек, прекрасный мужчина, с серебряными волосами и пурпурными глазами, одетый в закрытый тяжелый доспех, с выгравированным рубинами на черном нагруднике драконом, лишь довольно улыбался, довольствуясь произнесенным эффектом.
«Недолго тебе осталось улыбаться, Рейгар». – Злорадно подумал я и, ухмыльнувшись, последовал за принцем Ливеном, в чьей свите я был всю последнюю неделю.
Месяц назад наследник Железного трона, Серебряный принц и главная причина самого большого восстания со времён Деймона Блэкфайра, Рейгар Таргариен вернулся в Королевскую гавань.
Эффект был сравним с попаданием воды в кипящее масло.
Сначала был громкий скандал отца с сыном за закрытыми дверями, итогом которого стало назначение Рейгара главнокомандующим, а сам король заперся у себя в замке и начал заниматься одному Варису известными делами.
Вторым событием стало собрание всех оставшихся верными короне лордов, находящихся в Королевской гавани. Официальной причиной было обсуждение стратегии в предстоящей войне, но началось оно с вопроса лорда Брюна, главы маленького дома с Расколотой клешни, чьи обитатели всегда славились своей наглостью (и бедностью). Если убрать все политесы и словесные обороты, то Лютер Брюн, в чью комнату за день до этого доставили ларец украшений на хорошую сумму, спросил – “Ваше Высочество, а какого Р’Глора, вы, женатый человек, свалили куда-то с дочерью великого дома, помолвленной с главой другого великого дома? И какого рожна мы из-за этого должны рисковать своими жизнями и проливать свою кровь?”