Восхождение лорда Темпера
Шрифт:
«Да твою ж мать» — Выругался я про себя мысленно. Все же беременность жены и два месяца в море сильно били по голове, вне зависимости от того сколько тебе лет — двадцать или сорок.
Самым примечательной частью Матери Драконов оказалось лицо. Правильные нос, губы и скулы, вкупе с бледной кожей и легким румянцем на щеках, ярко контрастировали с остальным телом, создавая очень изящный и невинный образ. Лицо непорочного ангела и тело сладострастной демоницы. Но, как обычно, все меняли глаза.
Светло-лиловые, как и у всех потомков Валирии, они напоминали две ледышки. Холодные фиалковые ледышки, прячущие в себе
«Все же это девочка за свою короткую жизнь прошла многое» — Подумал я, когда прозвучало разрешение встать с колена.
Встретили нас, на удивление, радушно. Маленькая наатийка по имени Миссандея и глава всех подчиняющихся Таргариен Безупречных, по имени Серый Червь, в сопровождении их лучших воинов, провели нам небольшую экскурсию по городу и предоставили небольшую пирамиду, принадлежавшую до этого одному из недавно вырезанных кланов Великих Господ.
Евнух меня не особо заинтересовал — коренастый, среднего роста и телосложения гискарец был выходцем из одного из многочисленных мелких городов залива, подчинявшихся большой тройке. Наверняка его родители продали его как лишний рот торговцам из Астапора и тот вскоре стал личинкой Безупречного. А вот маленькая наатийка…
Сам по себе Наат или Остров Бабочек находился к западу от островов Василиска и северней Соториоса. Сами наатийцы, коренные жители этих земель, были самым мирным народом, который я встречал за обе жизни. Не знающие войны и убийств, эти люди со смуглой кожей, округлыми плоскими лицами и глазами янтарного цвета, часто искрящиеся золотыми крапинками, были для меня настоящей тайной за семью печатями.
Если верить старым книгам, прочитанным мной еще в Цитадели много лет назад, наатийцы имели свою собственную религию и верили в единого бога, Владыку Гармонии, который сотворил луну, звезды, землю и всех тварей, живущих во вселенной, а местных бабочек почитают как его посланников, призванных защищать священный остров и его жителей.
Правда по словам мейстера, тогда посещавшего Наат, эти легенды происходят от так называемой мотыльковой лихорадки, из-за которой чужаки на острове надолго не задерживаются. Это страшная болезнь, не уступающая по опасности дряни с Соториоса, сначала проявляла себя жаром, потом болезненными судорогами, а на последней стадии болезни зараженный потел кровью, а его плоть начинала натурально сползать с костей.
Ужас одним словом.
Считается, что эту лихорадку разносят все, без исключения, местные бабочки, но особенно опасным счился один крупный вид с черно-белыми крыльями размером с человеческую ладонь. Лунный мотылек. В древности он имел такую дурную славу, что цвет дверей черно-белого дома в Браавосе имел корни именно от цвета этого насекомого.
Но вернемся к теме этого уникального народа. Любому работорговцу известно что наатийцы настолько не воинственны, что не станут сражаться даже для защиты собственного дома и жизни, и не убивают зверей, даже хищных, а питаются только фруктами и выращенными в глубине острова зерновыми культурами. Мои гискарские партнеры часто мне говорили что наатийцы являлись самыми лучшими рабами. Они сообразительны и привлекательны, а главное, покорны своим хозяевам. В Лисе есть целый перинный дом с наатийскими невольницами, который считается одним из лучших в городе. Но жители острова товар штучный и даже за простого мальчика,
И их покорность лишь одна из причин для такой цены. Если верить книгам, еще до Рока Валирии наатийцы были частью торговой сети Валирийского фригольда, чей торговый флот плавал во все части света. Окружающая среда острова благоприятна для жизни насекомых, и наат был главным экспортером шелка из гусениц тутового шелкопряда. Местные мастера творили из дерева настоящие произведения искуства, а специи, в огромном количестве растущие в глубине острова, применялись для создания знаменитого в те времена пряного вина. Самое удивительное — на острове не было цеховой структуры, привычной Вестероссу и Вольным городам, и каждый мог обучится любому ремеслу у соплеменников, так что в теории, каждый наатиец мог оказаться носителем знаний, за которые остальные ремесленники без раздумий отдали бы руку.
Но не этим был славен Наат. Легендарные мерцающие шелка с этого острова раньше можно было найти на рынках Семи Королевств и в Вольных городах и по качеству они делали итийские и валирийские также как лев черепаху. Однако начиная с Века Крови из-за частых набегов побережье многие города и деревни на берегу обезлюдели, и население переместилось вглубь острова, в холмы и леса, куда работорговцам было труднее добраться. Теперь этот великолепный шелк продавали всего три небольшие фактории, находившиеся под защитой могущественных семей Волантиса, Браавоса и Кварта. И если какой-нибудь работорговец рискнул бы там пленить наатийца ему бы пасть порвали без суда и следствия, а потом сделали тоже самое с его подельниками.
Мне в торговлю Наата влезть не получилось — слишком могучие там зубры сидят и договор с местными берегут как зеницу ока. Так что поговорить с маленькой наатийкой, которая хоть и рано покинула родной остров, но знала гораздо больше чем писались в старых, разваливающихся от времени книгах, было очень интересно.
Сразу вести нас к своей госпоже они не стали — чтобы подготовиться к приему нужно было не мало сил и времени. Да и как я узнал, Дейнерис почти сразу оседлала одного из своих драконов и улетела в сторону Тороса. За своим «племянником».
Такое пренебрежение могло кого-нибудь оскорбить, но я не был против, проведя вечер в компании Серого Червя, маленькой наатийки и сына, слушая истории о таинственном острове и кормя девочку сладостями. Ночью же ко мне в пирамиду прокрались несколько местных теней, чьи небольшие «филиалы» были во всех крупных городах и роль которых заключалась в сборе информации. Мне повезло — один из них близко дружил со слугой, работавшим в Великой пирамиде и часто краем уха слышавший много интересных новостей.
Самой приятной из которых оказалась почти полная информационная слепота Таргариен. Не имеющая своих шептунов и безвылазно сидевшая в городе, куда почти не заглядывали торговцы, она была глуха и слепа, почти не зная о положении в Семи Королевствах.
Я был бы полным дураком, если бы не воспользовался подвернувшейся возможностью.
«Сколько знакомых лиц» — Невольно подумал я, смотря на стоявших у трона мужчин. Мормонт, сир Барристан, принц Мартелл. Даже с Даарио Нахарисом я был шапочно знаком — встретились на одном из банкетов благородных семей в Мире.