Восхождение Примарха 2
Шрифт:
— Я обязательно спрошу у него, — пообещал я.
— Вот, а мне покажете, чему он учит, — продолжала гнуть свою линию принцесса.
— Тогда нам понадобится кухня…
— Кухня? — переспросила она с удивлением.
— Да, и десяток яиц, — я заговорщицки улыбнулся ей.
— Вы просто не понимаете, — принцесса воззрилась на меня. — В моём случае кухня — объект повышенной опасности.
— Ничего страшного. Зато там убираться проще, — ответил я, вспоминая, как испачкал пол спортзала. — С кафеля яйца счищаются
Прислуга, увидев нас на пороге кухни, конечно, опешила, но постаралась сделать вид, что ничего необычного не происходит. Нам выдали несколько десятков яиц и оставили в помещении, где обычно происходила сортировка продуктов. Стояло несколько стеллажей, а по периметру шла широкая, основательная мраморная столешница.
— Смотрите, — сказал я, и принялся аккуратно поднимать одно яйцо за другим, пока не подвесил в воздухе целый десяток.
Затем я сделал так, чтобы они висели на разной высоте. Потом жонглировал и передвигал по-разному.
— Действительно, фокусы, — несколько разочарованно проговорила принцесса.
— Я предупреждал, — ответил я, отвлёкся, и одно яйцо всё-таки упало на пол и разбилось. — Однако на самом деле всё немного сложнее, чем кажется.
— Как это может быть полезным? — поинтересовалась Варвара Ярославовна.
— Может, — я заприметил несколько ножей, висящих на магните и воткнутых в специальную подставку и поднял в воздух их. — Например, для самообороны.
— Я имела в виду, как это может быть полезным мне? — ничуть не испугавшись, сказала принцесса.
Я задумался, походил по кухне, затем взял коробку с яйцами. У Карины же была схожая проблема. Просто у неё магия другая, так? Вместо того, чтобы устроить точечный сквозняк, она сносила ураганом дом, образно говоря. Так и тут.
Разбив яйца прямо на столешнице, я подвёл принцессу туда.
— Ваше высочество, поджарьте мне, пожалуйста, одно яйцо, — попросил я, а затем, увидев, с каким ехидным выражением она на меня смотрит, поспешил добавить: — Куриное.
Несколько растёкшихся белков и желтков посреди них почернели сразу. Кулаки принцессы сжались, на лице появилось обречённое выражение лица.
— Не получается, — она взяла сгоревшее яйцо и бросила его в стену.
Я схватил другое и тоже бросил.
— Значит, надо сдаться! — прокричал я.
— Русские принцессы не сдаются! — в тон мне прокричала она, схватила желток, который не сгорел, а едва схватился и бросила в меня.
На груди расплылся жёлтый потёк.
— Ах, так?!
Я схватил коробку яиц, отскочил в другую сторону кухни, спрятался за стеллажом и стал разбивать яйца, добывая оттуда содержимое, чтобы затем отправить его в сторону принцессы.
Она мне отвечала тем же, заливисто смеясь. Пронесло. Искорки гнева, готовые превратиться во взрывную волну пропали. Девушке снова было весело
Следующая попытка последовала минут через пятнадцать. Мы с ног до головы вымазанные яйцами стояли у столешницы и смотрели на последний уцелевший десяток.
— Представьте, что в ваших магических руках что-то предельно хрупкое, требующее нежности и достаточно трепетного отношения, — подсказал я.
Она закрыла глаза и сосредоточилась. А я увидел, как яйцо перед ней стало медленно подрумяниваться. По кухне поплыл приятный запах настоящей яичницы.
— Получилось! Получилось! — закричала она, подпрыгивая на месте.
Затем на радостях обхватила меня за шею и поцеловала в щёку.
— Не знаю уж, как императрица, но кухарка из вас выйдет замечательная, — ляпнул я, тут же получив подзатыльник.
Глава 3
Большую часть ночи мы с Архосом посвятили изучению дневника Маврокордато. Дело шло медленно, так как почерк мага, что можно было увидеть под эфирной линзой сильно отличался от того, каким был написан видимый глазу текст, и был весьма неразборчивым.
Как я понял, в момент, когда на эфирников начались гонения, княжич из младшей ветви скрылся в пещере под видом отшельника. Причём, прихватил он с собой лишь этот самый дневник, поэтому писать приходилось вторым слоем. Причём так, чтобы никто лишний не увидел.
В основном в дневнике описывались события, приведшие магов эфира к катастрофе.
«…Получив доступ к основе основ, к Первоначалу, из которого произрастает сама магия, мы не придумали ничего лучшего, как захватить власть в Италии, планируя впоследствии распространить её и на весь остальной мир…» — писал Николо Маврокордато неровным почерком изгнанника.
Итак, пять родов, владеющих магией эфира, объединились и в какой-то момент решили, что они будут управлять страной гораздо эффективнее, чем другие маги. Тех, кто был с ними не согласен, они изгнали, а тех, кто решил сопротивляться, казнили.
«…Слёзы наворачивались на моих глазах, когда заживо сжигали мою двоюродную тётку Лукрецию, воспитавшую меня и братьев, но она наотрез отказалась признавать нашу власть и поклялась преследовать нас до последнего вдоха. Сами понимаете, слышать такое от мага-абсолюта — сомнительное удовольствие».
И тому подобное, и всё в том же духе.
На некоторое время в Италии установилась так называемая эфирная тирания, продлившаяся около десяти лет. Магов стихийников, эмпатов, менталистов и прочих осталось очень мало. Даже те, кто был лоялен новой власти, старались любыми правдами и неправдами выехать из страны, так как каждого могли обвинить в измене и казнить.
— Когда приходишь к власти путём крови, подозреваешь любого встречного в желании пустить её и тебе, — грустно отозвался Архос.