Восхождение Примарха 6
Шрифт:
Когда, завернув за угол пагоды, мы увидели, в чём дело, не могли не рассмеяться.
Штопора очень сильно увлекли огромные падающие хлопья снега. Он пытался их ловить, но они проскальзывали между его лапок. И тогда он придумал гениальную схему: он сплёл паутину между двух попавшихся ему столбов, чтобы ловить в неё эти самые снежинки.
И у него всё получилось.
Не учёл он лишь того, что паутинка его получилась тончайшая и легчайшая, но столь мелкая, что её, словно парус, надувал ветер во время порывов метели. И этот самый парус раскачивал столбы, на которые был
— Ого! — сказал я сквозь смех, — он же тут сейчас всю округу на уши поставит!
— Ничего, — ответил на это Архос. — За трое суток местные к нам уже привыкли. А в Штопоре вообще души не чают.
— Странно, — сказал я, присмотревшись, — по идее ветер же должен проходить сквозь паутину. А он надувает её, словно плотную ткань. Такое ощущение, что эта паутина просто далеко и надолго посылает законы природы.
— Ну, знаешь ли, — рассмеялся на это Архос, — мы со Штопором и сами так-то не сильно этим законам подчиняемся. Магия, — проговорил он таинственным голосом и несколько раз перебрал пальцами несуществующие клавиши.
— Магия, — согласился я и подошёл ближе к паутине, с помощью которой Штопор ловил снежинки. — А как ты думаешь, в чём её секрет? — спросил я у спутника, указывая на сплетённое фамильяром полотно. — Почему оно поглощает или отталкивает любую магию?
— Сложно сказать, — развёл руками Архос, не совсем, видимо, понимая, что я от него хочу. — Это его фишка.
— Это как раз понятно, — ответил я, проводя пальцем по плетению и запоминая его структуру и рисунок. — Но почему она так работает?
— Это лучше спросить у самого Штопора, — ответил мне Архос, затем перевёл взгляд на фамильяра, который с упорством щенка гонялся за снежинками, а затем поедал их, и добавил: — Когда подрастёт.
— Штопор, — позвал я, и фамильяр тут же подбежал ко мне. — А покажи мне какое-нибудь ещё своё плетение. Более сложное, например. Или вообще другое.
— Ты что-то задумал? — спросил меня Архос.
И тут я понял, что — нет, не задумал. Я понял, я, наконец, догадался, как должен всё сделать. Но мне нужно было понять ещё только одно.
Что может быть лучше для скрепления магических каналов, чем крепчайшая и легчайшая паутина. Такая с лёгкостью будет проводить магию по всему организму так, как я этого захочу. И лучше неё будет только такая паутина, которая поглотит весь ущерб от направленной в меня магии.
Штопор сплёл мне несколько образцов, и в каждом я находил некоторую закономерность. Мне нужно было сосредоточится, и я снова сел на коврик, подобрав под себя ноги.
— Ты опять? — улыбнулся мне Архос. — Снова на трое суток?
— Очень надеюсь, что на этот раз справлюсь быстрее, — ответил я, скользя пальцами по плетению. — Я просто нашёл ответ на вопрос, чем заполнить пустоту внутри.
— Паутиной, — вздохнул мой наставник. — Очень оригинально, — но всё же оставил меня наедине с творениями Штопора, любезно подаренными мне.
Это должна быть не просто паутина, понимал я. Это должна быть такая структура, по которой магическая энергия будет свободно циркулировать
Пока не совсем понятно. Если я смогу брать всё из окружающего меня пространства, то где я буду хранить образцы для изучения. Любой вид магии, кроме того, что существует сам по себе, требует ещё некоторого изучения. Это, как с языками. Если человек находит некий код, понимает, как именно устроены языки, он может выучить их неимоверное количество. Но ему всё равно приходится изучать основы каждого. В этом фокус.
Это означало лишь то, что мне нужна немного другая структура паутины.
Я не заметил, как снова погрузился в медитативный транс, но теперь не настолько глубокий, как в прошлый раз. Я вполне отдавал себе отчёт в том, что на меня падают снежинки, а невидимое солнце склоняется к западному краю горизонта.
Один из повторяющихся элементов плетения Штопора был одним и тем же на всех его творениях. Я решил, что это именно то, что мне требуется, но прежде просканировал узор эфиром. Оказалось, что если задействовать его в определённой последовательности, то магия внутри меня будет легко передаваться по всей паутине в любые нужные мне места, а вот воздействующая на меня магия будет просто аннулироваться, поглощаться, или отзеркаливаться в зависимости от её природы и интенсивности.
И я принялся плести. В этот момент я не был человеком, так как плёл настолько быстро, что даже бабушки не могут так споро вязать внукам носочки. Но не был я и стопроцентным аэрахом, потому что при плетении задействовал эфирные зеркала, оказавшиеся уникальными во всех известных мирах. Очень и очень немногие имели к ним доступ.
А вот к такими, совмещёнными с паутиной, и подавно никто, кроме меня.
При этом я не ощущал себя каким-то особенным. Я был тем, кем и должен. Мой путь за меня никто не пройдёт.
Паутина получилась очень красивой и трёхмерной. Это было сделано специально, чтобы внутри неё были ячейки, в которые я смогу добавлять новые виды магии для изучения. Тут уже не повторится история с эфирным сердцем, когда добавить магию можно лишь однажды. Нет, я собирался изучать много разных магий, мне это было интересно. И не важно, что я владел и изначальной, и магией аэрахов, и рассветным ветром, и звоном осенних звёзд. Всё это не важно, каждая магия — особенная.
«Ням-ням», — как сказал бы Штопор.
На этот раз я справился за несколько часов и пришёл в себя ещё засветло. Но рядом со мной бесился только Штопор, ловя ставшие уже редкими снежинки.
Встал я практически без труда и болезненных ощущений, после чего огляделся по сторонам.
Ван Ли и Архос спускались со ступеней основного здания храма и о чём-то увлечённо переговаривались друг с другом.
— На этот раз ты значительно быстрее, друг мой, — сказал Архос, увидев, что я уже поднялся и в сопровождении фамильяра иду им навстречу. — А я уже не стал свою задницу морозить в ожидании окончания твоей очередной медитации. Как успехи?