Восхождение язычника 3
Шрифт:
А торговец вновь взвыл белугой.
— Люди добрые, вы видите, что творится-то среди белого дня, убивают, моё честное имя позорят.
А народ стоял во круге и комментировал да подначивал обе стороны. Но тут явилась стража и под белы рученьки увела обоих, заканчивая этот цирк с конями. Причем со стражами никто не спорил и не пытался вырваться или еще как-то качать права, а пошли не сопротивляясь, а вслед за ними и их поддержка с любопытными. Один из стражей остался следить за товаром, чтобы в отсутствие торговца он не сделал ноги.
—
— Так известно куда, к торговому голове, он разберет их спор, да и вынесет решение, — ответил на мой вопрос рядом стоящий мужик в белой рубахе с вышивкой, на поясе которого болтался здоровый нож.
— И что, все споры торговый голова решает? — поинтересовался у него Димитр.
— Бывает, что сами спорщики и решат, а бывает и голова, — пожал он плечами.
— А если голова не может разрешить спор или заинтересован? — продолжил расспросы Димитр.
— Бывает и такое, конечно, тогда городские головы решают, а бывает посадник или вовсе князь, а если торговый голова заинтересован в споре и люди это видят, то ему легче отказаться от решения этого спора, а то и слететь можно с этого места, — с ухмылкой ответил новгородец.
— Благодарим, мы не ведали этого, — я склонил немного голову.
И развернувшись, с Димитром мы пошли дальше по рынку. А в голове крутилась мысль, что неплохо система выстроена, есть спор, какой сами не могут решить, и тогда торговый судья его решает. Неплохо.
— Интересно, пошлины с торговли, наверно, тоже торговый голова собирает, да и споры решает, не маленькая должность, однако, — прокомментировал Димитр услышанное.
— Ну да, ну да, — я был с ним полностью согласен. — Нам шкатулку надо еще найти, что не зазорно будет князю преподнести.
— Пойдем поищем, я видел, кажется, такой товар, — и Димитр повел меня. И спустя минут двадцать он привел меня к прилавку бондаря. Где продавались бочки, ведра, кадки и корыта, в том числе и деревянные шкатулки, и сундуки, украшенные резьбой.
— Видел еще пару мест, но здесь выбор побольше, — произнес Димитр. И действительно, выбрать было из чего.
К нам тут же подскочил торговец и начал расхваливать товар, заливаясь соловьем.
Я же не обращал на него внимания, рассматривая шкатулки. Необходимо выбрать не особо большую, но подобающе украшенную.
И парочка подходящих была, выполненных со всем тщанием. На одной были какие-то лесные мотивы с изображением рыси, на второй то ли сеча, то ли бой, как в схватке сходятся двое бойцов. А на третьей был изображен вроде как бог Велес. Возвышающийся над лесной чащей, в одной руке он держал посох, а над головой простиралась оскаленная пасть медведя, из головы же бога росли турьи рога, а на левом плече уместился ворон. Все эти шкатулки были покрыты чем-то, напоминающим лак. Придавая дереву темный и блестящий оттенок.
— Вот эта сколько стоит? — поднял я шкатулку с Велесом.
— Четыре серебра или сменять можно? — торговец прошелся
— Два даю, и без торга, — выдал я, прервав уже открывшего рот Димитра, готового погрузиться в торговлю.
И, развязав тесёмки на кошельке, висящем на шее, выудил оттуда две серебряные монеты и сунул под нос продавцу.
— Добре, — он смахнул их с моей ладони и протянул мне шкатулку.
Отойдя от него чуть подальше, заговорил Димитр:
— Яромир, ну так же нельзя, раз уж я заведую торговыми делами, то будь добр, оставь это мне, — с укоризной проговорил мой товарищ.
— Димитр, ты бы торг сейчас устроил, на не пойми сколько задержал бы ради этих медяков, а нам помыться еще надо, не грязными и вонючими же к князю идти. Дары подготовить, да и другие дела найдутся.
Всю оставшуюся дорогу до ладьи я ловил на себе недовольные взгляды Димитра и про себя тихонечко посмеивался.
К нашему приходу уже вернулась Ирина с Апфией и детьми, а также сопровождением.
Выгрузив покупки в ладью, я разделил всех на две группы, не забыв про Керона. Одна группа останется охранять ладью с товаром, а другая пойдет мыться, а после наоборот.
Захватив с собой ромейское мыло и чистую одежду, мы прошли вверх по течению, мимо Новгорода, да и где народа было меньше, спустившись по пологому берегу к воде, устроили себе помывку.
Женщины же отошли чуть подальше, за кусты и деревья, их не видно, да и, если что, мы рядом.
Вода хоть и была прохладная, но мыться было комфортно. Был вариант помыться еще в бане, что имелась при корчме, но после ромейских бань лезть в нашу, плохо проветренную, с запахом дыма и полную сажи, как-то желания не было. К тому же на улице было тепло и пригревало солнышко. Понятно, что со временем придётся, но раз сейчас можно этого избежать, почему бы и нет, да и помыться в реке можно бесплатно.
Возвращаясь обратно, я размышлял о том, что имеющееся мыло рано или поздно закончится, а с ним помывочные процедуры все же приятнее.
— О чем задумался, Яромир? — отвлек меня Филипп.
— О мыле, ведь оно рано или поздно закончится, а здесь его взять негде, — как на духу ответил я.
Неожиданно к нашему разговору подключился Фома.
— Так я могу изготовить, читал об этом, это несложно, можно на египетский манер с маслами, а можно более простое, — произнес парень.
И под моим взглядом нервно добавил:
— Только золы много надо будет, вот!
— Димитр, Фома говорит, что мыло изготовить сможет, а ты переживал за торговлю, его и можно будет продавать, — окликнул я друга, который шел немного позади и не слышал наш разговор.
Догнав нас в пару шагов, он вопросительно глянул на Фому и, получив от него кивок, спросил у меня:
— Думаешь, будут брать его здесь? — в его голосе слышался скепсис.
— Смотря как продавать будешь. Если здесь не купят, так в Киеве возьмут, там все же к Царьграду поближе, явно наслышаны, или еще в каком месте.