Восхождение язычника 4
Шрифт:
Возле стены напротив лежало тело мужчины, вся его грудь была в ранах, а горло перерезано, под ним уже натекла кровь.
Рядом с ним находился и убийца. Женщина, вся в крови, державшая окровавленный нож. Она была молода, а ее лицо показалось мне знакомым.
— А-а-а, — с криком и рычанием, немного пригнувшись, она подскочила ко мне и занесла руку с ножом, готовая пырнуть меня.
— Зараза, — вырвалось из меня, и я резко отпрыгнул вправо. Девка начала разворачиваться в мою сторону.
Правой рукой, на которой
Когда моя ладонь с огоньком соприкоснулась с лицом девчонки, я отпустил силу жизни, и в амбаре стало темно. Все мои действия произошли одномоментно.
Лицо девчонки мотнулось от моего удара в сторону.
Я вывернул ее руку, из которой выпал нож, и, не останавливаясь на достигнутом, сделал подсечку, навалился сверху, и мы рухнули на земляной пол, девка оказалась полностью подо мной, и снизу раздался то ли вой, то ли писк.
Девчонка не потеряла сознания от моей оплеухи и удара о земляной пол и спустя мгновение начала рычать и что-то орать на непонятном языке. Самое удивительное, что мне было тяжело ее удерживать, и пришлось на нее навалиться и вжать в пол. Откуда только взялись силы в таком маленьком и худом женском теле?
— Чего застыли, будто гоблинов увидели, тащите веревки, — вызверился я на своих людей, продолжая удерживать брыкающуюся девчонку.
— А, да, — и парни унеслись из амбара.
Девка же не успокаивалась и продолжала орать и елозить подо мной, несмотря на за ломаную руку, казалось, стоит еще чуть надавить — и я ее сломаю, но вместо этого я, сжав кулак, два раза обрушил его на затылок девки, и наконец она затихла, перестав сопротивляться, а там и парни подоспели с веревкой.
— Вяжите, — отдал я приказ, сам же слез с бессознательной девки и вновь призвал силу жизни, осветив темный амбар.
Пока парни занимались делом, я подошел к трупу и всмотрелся в лицо убитого. Это был Мелька. Он лежал, немного прислонившись к стенке, и был со спущенными штанами. И тут все встало на свои места: и едва знакомое лицо девчонки, и что она ругалась на незнакомом языке. Эта была прусска из поселка, который мы взяли на меч.
— Зараза, — и, обернувшись, я ожег своих людей злым взглядом. — Какого хрена она здесь делает? Вы что, их еще и не продали?
— Ну, это самое, — замялись парни под моим взором.
— Понятно, — только смог вымолвить я сквозь зубы.
Обернувшись к трупу Мельки, я прикрыл ему глаза и тихо прошептал:
— На сладенькое потянуло, ничему вы, блядь, не учитесь.
За спиной раздались вздохи парней.
— Крепко связали? Не развяжется? — с неутихающей злобой спросил я у парней.
— Дюже крепко, не сбежит, — прогудел Гавр.
— Тогда к стеночке прислоните, прямо рядом с телом Мельки, и рот ей чем-нибудь заткните, чтобы
— Так она же его и убила, а ежели он ее с собой заберет, как убивцу свою? — со скрытым страхом спросил Вол.
Существует поверье, что если убийца с жертвой останутся на ночь под одной крышей, то может появиться дух убитого и забрать негодяя с собой в иной мир.
— Тогда туда ей и дорога, — отрезал я. — Возвращаемся, с утра будем разбираться, — буркнул я и вернулся обратно, к Божене и сыну.
С утра после завтрака я созвал всех своих бойцов. На улице был промозглый осенний ветер, я стоял напротив них вместе со своими ближниками.
Взмахом руки я отправил в амбар Далена и Гостивита, и через пару минут они вытащили оттуда труп Мельки и связанную, продолжающую извиваться девку, которая смотрела на нас выпученными бешеными глазами.
— Вчера был убит Мелька. Вот этой женщиной, что была вашим трофеем, — сделал я акцент на слове «вашим». — Она лишила его жизни, и ее надо казнить. Повесить!
При взгляде на тело Мельки по рядам пошел ропот, многие были уже осведомлены о произошедшем.
— Как же ты ее будешь казнить, коли она наш трофей и стоит денег? — раздался голос из толпы, и вперед выдвинулся Валислав.
— У-у, жадюга, пятигуз, — расслышал я едва различимый шёпот стоящего рядом Гостивита.
— Кто-то еще так думает? — спросил, всматриваясь в лица своих бойцов.
И из толпы вышло еще пятеро людей, присоединившихся к Валиславу.
Я вгляделся в них и про себя перечислил их имена, чтобы не забыть, как в Устке будем, отправлю их на все четыре стороны, не нужны мне такие люди рядом.
— Да какие трофеи, какие монеты? Эта гадина Мельку убила, а тебе, Валислав, собственная мощна важнее всего, — проорал Вол.
— А ты в мой кошель не заглядывай, — огрызнулся Валислав.
Двое из пятерки вышедших вперед поддержать Валислава, глянув на Вола и обдумав его слова, вернулись обратно к толпе и постарались в ней скрыться.
Поздно, товарищи, поздно, вылез на мое лицо оскал, и я заговорил:
— Видишь, Валислав, многие не согласны с тобой. К тому же, раз ты заговорил о трофеях и деньгах, — начал я елейным голосом, — скажи-ка, милый мой дружочек, а остальные трофеи тоже здесь?
— Ну, это да, — кивнул Валислав.
— А какого хрена они здесь делают? — взорвался я. — Разве не сказано было, что вы их сами продадите?! Какого хрена ваши холопы едят мою еду и спят под моей крышей, а я о том и не ведаю даже?
— Ну, это… того… — растерялся Валислав от моего напора. — Они, того, работали, значится, не просто кусок хлеба ели.
— Работали, значится, а много ли они наработали, коли нашей речи не разумеют? Вот чесслово, сомневаюсь. Кастор, они действительно работали, али Валислав мне свистит тут? — обратился я к ромею.