Восхождение язычника 5
Шрифт:
В городище же пришлось поискать, куда поселили тролле, благо одна из холопок подсказала. Всех троллей поселили в одном из небольших домов, которых построили с десяток по моему приказу.
Остановившись перед дверьми, я закричал:
— Керон, Керон, выходи! — Спустя минуту из дверей выглянул клыкастик и вышел на улицу, а следом за ним и любопытный Ярва.
— Яромир, дружже, вожждь, — тут же произнес Керон. — Хороший жилище, теплый, кровать мягкий. Как у Рознега.
— Ну, я рад, что вам понравилось, — ответил я. И тут в моих руках завозился Велимар, так что пришлось отпустить
— Это мой сын Велимар, знакомится с вами, так сказать, — с улыбкой сказал я.
— Нашледник, — понятливо закивал Керон.
— Кхм, кхм, — прокашлял стоящий Венетий, привлекая внимания к себе.
— Керон, ты же помнишь Венетия, — и я указал на старого мага.
— Ой, дружже Яромир. Керон помнить. Керон не забывать, — произнес тролль дрожащим и слегка испуганно-взволнованным голосом.
Эт да, Венетия захочешь — не забудешь!
— Так вот Венетия желает с Полжином говорить, но раз Полджин не разумеет нашего языка, переводить будешь ты!
Тут Керон глянул на меня жалостливым и умоляющим взглядом. Видать, надеялся, что я освобожу его от этой участи.
Шиш ему с маслом, пусть страдает.
— И Венетия обижать не след, обида ему — это обида мне. В следующий раз я не буду столь милостивым, донеси эту мысль до Полджина. И следи, чтобы все было хорошо, ты же среди них старший, — твердо сказал я, оторвав Велимара от Ярвы, оставил Венетия и быстро направился в сторону своего дома.
Настроение было прям отличное, сделал гадость, и на сердце радость. Моя маленькая месть свершилась.
Передав сына Божене, я уточнил у подошедшего Филиппа, как там строители ромеи, живы ли и трудятся ли?
На что он меня заверил, что живы, но сейчас отдыхают, ибо переволновались вчера сильно, а после и медом хмельным упились.
Я лишь хмыкнул и вместе с Филипом отправился в вотчину Фомы.
На лесопилке его не нашли, зато там оказался Лют, мальчишка, что в Новгороде залез в мою ладью и был пойман, а после и со всей семьей ко мне присоединился.
Хотя какой он уже мальчишка, настоящим мужем стал, вытянулся и окреп.
На лесопилке он следил, чтобы все делали по уму и она не простаивала, рядом же сушились распущенные доски.
Лют решил помочь нам в поиске Фомы, заодно и «экскурсию» провел. Сначала мы двинули на обжиг кирпича, но там ромейца не нашлось. Зато я глянул, как глину замешивают, а после и формы набивают, а дальше и на обжиг.
Потом двинули к лесу, где вовсю пылали костры, вот там-то Фома и обнаружился.
На огромных вколоченных в землю столбах висели большие котлы, в которых что-то булькало.
Как выяснилось в дальнейшем, Фома поташ делал и щелочь. Все же он обещал мне мыло, вот и старается, только у него пока не получается. А чуть дальше были ямы, где обжигали известняк, а после измельчали и заливали водой, это уже ромейские строители организовали, ибо это необходимо для связующего раствора, местный «цемент», однако.
Была у меня мысль, чтобы Фома за строителями приглядел да поучился у них, но, видя его занятость, я был вынужден отказаться от этой мысли.
Закончив
Ефим также обещал, что сможет освоить и изготовление доспехов котофрактариев, но это будет небыстро. Потребно хорошее железо и желательно хоть один такой доспех как пример, а щиты теперь и его помощники смогут делать, он их научил.
Мои планы потихоньку воплощались в жизнь, и это давало надежду, что и остальные исполняться.
Следующим, кого я посетил, был Купава, жрец Триглава, что выделил мне прадед. Он нашелся в городке, под навесом, где с мастером вырезал истукана Триглава.
Истукан был три метра высотой, и у него уже появились лик и тело. Он очень напоминал того, который стоит в храме у прадеда.
Купава не только истукана делал, но и следил за строительством храма, который был почти возведен в ближайшей роще за городом. Осталось только установить Триглава, провести ритуалы, и все будет хорошо.
Я также попросил Купаву присматривать за строителями ромеями. Дабы эти христиане других людей не смущали, на это мой жрец лишь оскалился довольно.
Вечером, поймав Айку, я приказал ей отобрать трех смышлёных отроков из холопов и приставить к строителям, чтобы они смотрели и учились у них, а также учили ромейский язык. И чтобы это все не пошло самотеком, пришлось еще и Пана задействовать, одного из моих бойцов-ромейцев, вот он и будет контролировать эту троицу и учить языку, да и сам поднатаскается.
Были опасения, что строители могут взбрыкнуть, но я их отбросил. Так как после вчерашних событий они наверняка шелковыми у меня станут, а начнут выкобениваться, так я и поучить вновь могу.
Я же, сделав все, что запланировал, наконец отдался долгожданному отдыху и ничегонеделанью и время проводил с Боженной и Велемаром.
Неожиданностью стало, когда ко мне заглянула целая делегация бойцов, что я нанял в Новгороде, они попросились полностью пойти под мою руку, и те, у которых есть семьи, перевезти их в Ярово городище. И они тут же получили мой одобрямс.
Время я не только проводил в объятьях Божены, но и занимался своим персиковым садом, да и другие посадки обозревал. В том числе и кочерыжки капусты, которые с полей пересадили в бочки, дабы они дали семена.
Вот честно, не знал, что семена из капусты получают именно таким образом, век живи и век учись.
Венетий был занят и вцепился в Полджина, как клещ, Керон же начал прятаться по всему городищу от старого мага, но это ему не особо помогало.
На третий день я начал скучать и решил, что хватит отдыха, пора заниматься делами, и, собрав судовую рать на свои драккары и ладью, мы отправились в Псков за покупкой живности, семь ходок сделали, приобретя и коров, и коней, и прочих копытных и пернатых, в том числе скупали железо и хмельной мед.