Восхождение язычника
Шрифт:
Валуй сделал шаг вперед и начал быстро бить концом древка в щит, удар за ударом, удар за ударом, бум бум бум, заставляя прижимать щит к телу. Его удары мешали и отвлекали, моя рука выстрелила, древком я метил ему в голову.
Мой удар он принял на косой блок щита и повел щит по древку, заставляя меня немного поворачиваться.
Бам! по пальцам прилетел удар щита, со всей силы долбанул мудак. Вскрикнув, я выронил древко и оторвал немного щит от тела. Спустя мгновение пожалел об этом. В мой бок, который не был прикрыт, полетели такие же быстрые и сильные удары концом древка. Нн
— Уберите его! лаять может, а укусить нет.
Ко мне подбежали мои друзья и отволокли в сторонку.
— Хорошо Валуй тебя приложил. Ты как, живой? — вопрос был от Гостивита, но все парни меня рассматривали.
— Нормально, отдышаться только надо.
— А, ну хорошо, коли так. — Ребята меня немного приподняли и оперли о дерево. Стояли и мялись передо мной.
— Вы идите к наставнику, а то мало ли и вам прилетит, а я отлежусь маленько и приду.
Парни помялись и отправились к Валую, а он там разбил часть ребят на пары и наблюдал, устроив поединки.
Бок болел, кололо там нещадно, лицо все в высохшей крови, да и пальцы болят, мерзкое чувство. Но что более мерзко, так это чувство беспомощности, которое меня не оставляло после боя с Валуем, где я просто ничего не мог ему противопоставить. От этого было еще больнее. У него и опыта больше во владении копьем, охотник все же, и копье — орудие добычи для него. От таких мыслей легче мне не становилось.
Что тут сказать, слаб я с копьем, опыта мало, да и силёнок, что тут говорить, он банально сильнее и мощнее. Мог бы я выиграть, пожалуй, не в этих условиях, затянуть мог бы и урон ему нанести тоже, если бы вместо копья был топор.
Я даже понимаю, почему он это сделал. Восстановил статус кво в своих глазах, поставив зарвавшегося, по его мнению, щенка на место и показав, кто в доме батя.
Это все понимаю, но также уж очень хочется ему по физиономии съездить и считаю, что Валуй мне как раз это теперь и задолжал, а я при случае стрясу с него должок.
Пробью я тебе по морде, обязательно пробью. Прощать вот совсем нет желания. Наставник хренов, мудак гребаный, пусть его ящер дерет без остановки.
Пустив лекарскую силу, я прошелся по отбитому боку. Немного стало легче, но только немного: чувствую, не один раз придётся лечить.
Собравшись с силами, оперся на дерево и смог подняться. Покряхтывая и держась за бок, направился к ручью, очень уж хотелось смыть с себя засохшую кровь и напиться воды.
Освежившись, я заметил, что этот сучий потрох, мой любимый наставник и вообще самый лучший из людей, нанес мне травму и, походу, сломал указательный палец. Разглядывая палец, пытался понять, а действительно ли это перелом или все же ушиб такой, вроде не болит. Ну подумаешь, выгибается в другую сторону и давление никакое не держит, нажимаешь на него, а он выгибается до самой тыльной стороны спокойно так, и никакой боли.
— Плять, я же теперь нормально ни копье, ни стрелу в руку не смогу взять, пока не залечу, вот зараза. А за один присест я вряд ли смогу
— Ну что ж, одним ударом здесь не отделаешься, как минимум два задолжал.
Вернувшись в лагерь, я смог найти две более-менее прямые ветки и, разобрав кистень и поминая недобрым словом Валуя, смастерил себе шину.
Две ветки, одна по ладони, а другая сверху на пальце, а там уже и куском кожи и шнурком закрепить, вот и вышла у меня шина.
Два дня пролетело в скуке и тоске, сидел у опушки, наблюдал, как ребята под руководством Валуя тренируются, и периодически пускал целительскую силу в сломанный палец, да и по больному боку проходился. Синяки на боку начали уже сходить, но все равно доставляли дискомфорт, а шину так пока и не рискнул снять.
Вечером же состоялся импровизированный чемпионат на древках от копья, и определилась пятерка, кому Валуй доверил охотничьи копья.
Мои друзья, к сожалению, в финалисты не вошли, даже я сам вряд ли бы вошел в эту пятерку; в десятку попал бы однозначно. Отец меня не натаскивал полноценно на копье, да, держать научил, и хватит. Завтра будут насчет луков решать, их пять, и вот здесь мне очень хотелось поучаствовать: я прекрасно понимал, что смогу выбить себе лук и что неплохо им владею, но вот чертов палец, смогу ли нормально стрелу взять или прицелиться? Вот и приходилось с большим упорством пускать свою силу в руку и пытаться направить в сломанный палец и не просто направить, а так, чтобы она проникала в поврежденные ткани и залечивала, вот только весь этот процесс был основан на интуиции и чувствах.
И, к сожалению, результат полноценно ощутить не мог, а тем более увидеть.
За эти дни Валуй так ни разу и не подошел, только издали поглядывал. Другие ребята подходили, даже поддерживать пытались, как и понять, почему я не участвую в общих забавах с копьем.
Утро! Как много в этом слове: новый день, новые надежды и вчерашняя грусть.
Я так же сидел возле опушки и смотрел, как Валуй раздает луки со стрелами и дает указания по стрельбе. Сам же размышлял, стоит снимать шину или еще рано. С другой стороны, как сниму, так и обратно надену, но были надежды, что перелом прошел, а также опасения, а вдруг нет, и я зря себя тешу надеждами.
Сняв шину, начал аккуратно двигать указательным пальцем. Хм, вроде нормально, чутка надавил и напряг, палец не прогибается, держит, отлично. Сколько бы перелом заживал? Седмицы три, может, две, а у меня с применением лекарских сил за три дня. Ух, круто, а щас пойдем и популяем, добудем себе лук. В собственных способностях не было даже сомнения.
— Эх, ну-с, Триглав, помоги, дядюшка Кощей щас им покажет, как стрелы пускать надо, — на лицо выползла ухмылка.
Протиснувшись сквозь толпу, я встал в очередь к стрельбе из луков. Стрелять решили меньше половины учеников. Во-первых, позориться никто зазря не хотел, да и, ежели стрела куда улетит, бегай ищи ее. А ежели не найдешь, то от Валуя обязательно тумаков схлопочешь.