Воскресенье - пришел лесник и (Риадан - 2)
Шрифт:
– - А это уже другой рецепт. Я не вижу, на что бы я тут мог его обменять.
– - А на Диагноста?
– - Мы уже договорились о цене. Тем более что этот юный Воин обеспечил нас неплохим скелетом внизу...
...Время близилось к полуночи. Стены выделенной под эксперимент лаборатории сотрясали заунывные заклинания, читаемые Загорским. С моря через Херсонес неслись небывалые плотные тучи, завивающиеся в спираль над одним из павильонов Центра. Штормовые волны бились в берега, перехлестывали через волнорезы... Свистел ветер, сносящий снег с невозмутимых пальм. Молнии глухо щелкали по крыше лаборатории, окончательно сводя с ума
– - Кто такой? Документики есть?
– - Как видите, -- игнорируя воскрешенного, обратился Яромир к наблюдателям, -- Его интеллект полностью соответствует исходному.
Несчастный охранник ткнул было рукой в сторону СБ-шника, но... Но тут рассмотрел свою руку. Через минут пять внимательного созерцания себя он робко спросил:
– - А когда я проснусь -- я буду прежним?
– - А ты не спишь, дорогуша, -- мило улыбнулся Яромир Савельич.
– - Так что -- привыкай... Впрочем, Бертрам говорил, что в этом есть даже свои плюсы: у тебя не будет проблем с перхотью. Да и похудел ты в рекордный срок, прям хоть на вывеску "Гербалайфа".
– - "Гроболайфа" -- ввернул президент Егоров...
Будучи человеком пакостным и зловредным, Яромир выбрал кандидата в обучение некромантии сам. Того самого юношу-сновидящего. Молодой человек в магию не верил наотрез, но бытовая смекалка позволила ему усвоить основные принципы. Как уж он их для себя истолковал -- оставалось только гадать, но вскоре по территории Центра бегали скелетики птичек и мышек, позаимствованные из кунсткамеры.
– - Вы его, главное, в палеонтологический музей не пускайте, -заботливо напутствовал Яромир, -- а то оттуда все экспонаты поразбегаются... Ну вот, я свою часть договора выполнил. Теперь -- очередь за вами...
Сотрудники Центра оказались не менее склонными к черному юмору. Переглянулись. Один из них тихонько спросил:
– - Ну, и кого мы ему сосватаем?
– - Этого... четыреста восемнадцатого, из третьего барака.
– - "Зануду", что ли?
– - Ну да!
– - А, ну да, хорошо, хорошо!
Загорский догадался, в чем было дело, но поскольку титул зануды он признавал только за собой, ему было даже интересно.
Диагност выглядел не так, как он ожидал. Странная фигура в черном глухом комбинезоне, поверх которого надет широко спадающий черный плащ, в черных же перчатках на руках и облегающей черной маске на голове, из-под которой угадывались рельефом острые ушки и небольшой костяной обруч гребня. В прорези маски пялились два здоровенных альфалонских глаза.
– - Это как, маскарад? Могу огорчить -- на Бэтмэна не сильно смахивает. На Спауна тоже...
– - заметил слегка удивившийся Загорский.
– - Костюм предохраняет от излишних информативных контактов с окружающим пространством путем изоляции сенсорной активности...
– - начало существо непомерно тонким детским голосом.
– - Благодаря специально подобранному составу ткани и...
Через пять минут Яромир не выдержал и все же прикрикнул:
– - Да замолкни ж ты, зануда!
– - и с некоторой долей печали подумал, что первенство мира по занудству теперь
– - Ну вот, опять, -- обиделось существо.
– - И вчера, когда Томаш спросил меня про когерентность восприятия при воспита...
– - Заткнись!
– - более уверенно повторил СБ-шник.
Существо замолчало, но в глазах его читалось, что этот эпизод тоже отложен в памяти и еще не раз будет помянут в тему и не в тему...
– - О, уря!
– - с облегчением вздохнул Яромир Савельич.
– - Знаешь, когда ты молчишь, ты даже перестаешь мне не нравиться!..
Глава 19
Мягкий снежок сыпался из бархатно-серых туч, затянувших февральское небо. За этот месяц, проведенный в скандально известном Крымском Исследовательском Центре, Загорский так и не привык к этим вечнозеленым пальмам. И сейчас, направляясь к проникателю, более напоминающему варлонский "клевер", он все еще машинально искал взглядом хотя бы один увядший от мороза лист. Но -- тщетно. Природа оказалась скупой на такие подарки.
– - И куда мы летим?
"Опять оно открыло свой рот!" -- обреченно подумал Загорский, но вслух лишь ответил: -- На Риадан.
Ему дико хотелось вновь наорать на "Зануду", но сие создание, ко всем своим качествам, оказалось на редкость обидчивым, так что становилось жаль бедолагу. А если честно -- Загорский опасался, что тот выльет свою обиду словесно...
– - А что там, на Риадане?
– - Моя работа и родина одного из твоих предков! И как это Крымчанам удалось эльфа изловить! Мы с моими ребятами месяц потратили, и так никого и не нашли... А еще у меня там друзья-товарищи, подопечные... Мальцов двоих проведать надобно: один -- коронованный, а другой -- совсем еще зеленый, -последнее определение Загорский не стал пояснять.
– - Сыновья?
– - Нет. Детей у меня нету. На детей -- время надо, а его у меня нетути -- работа!
– - А из друзей кто?
– - не унимался спутник.
– - Два охломона, бывший рецидивист-фанатик и сто восемнадцать протухших консервов.
– - То есть?
– - Слушай, дружище, а тебе спрашивать не надоело, а? А то скажи тебе, чтоб ты отвязался, так ты в обиду сразу, а не скажи -- так ты меры своему любопытству не знаешь! Уморить меня своей болтов... своими расспросами хочешь?!
– - Но мне интересно...
– - Слушай, если не научишься чувствовать меру -- напомню, кто твой хозяин. Тогда обижайся, не обижайся -- не поможет... А сейчас -- я лечу домой. Не на родину, правда. Но та металло-пластиковая родина мне менее родна, чем чужая планета с чужим народом, но живыми деревьями, небом и землей! Так вот, и сейчас у меня хорошее настроение... пока еще... Далее продолжать?
– - Нет, -- "Зануда" явно затаил обиду.
– - Вот и чудненько. Насладись полетом и предвкушением нового! Небось в своем бараке-то поднадоело сидеть, а?
Напоминание о бараке явно навело на "Зануду" уныние.
Загорский любил шикануть. Вот и теперь его черно-багровый проникатель возник прямиком на стоянке посреди палаточного городка.
М-да... Конечно, в XXVI веке дома строятся-растятся быстро, но чтобы ТАК!..
Проникатель стоял посреди высоких стеклянно-пластиковых коробок, похожих одна на другую, и отражающихся одна в другой... И -- ни единого деревца вдоль прямых, по линейке выверенных улиц. Солнце терялось в верхних этажах домов, ниспадая вниз серым сумраком. Серым, как асфальт под ногами...