Воскрешающая 2. Среди пауков. Книга вторая
Шрифт:
– Хорошо, хорошо, – торопливо проговорил султан. – Я отойду. Я не буду мешать, – и прошептал, обращаясь к Энрико: – Помоги ей.
Султан сделал, как обещал. Против присутствия Энрико я не возражала. Подходя, Энрико заметил кровь на моих руках.
– Лануф, что происходит? У тебя кровь…
– Тише. Посвети сюда, – я показала рукой в сторону головы.
– О, Боже! – воскликнул он, неожиданно выронив фонарь. Фонарь не отключился. Его желтый луч света застыл на обезображенном
– Замолчи!
– Извини, – он спешно поднял с земли фонарь. – Она мертва?
– Не отвлекайся. Я не могу оживлять в темноте.
Энрико больше не отвлекался. Он светил на уродливое лицо, пока я не поняла, что мертвец оживает.
– Побудешь с ней? – тихо спросила я.
– Не думаешь ли ты, что я боюсь мертвецов?
– А я боюсь.
– Ты назвала меня призраком…
– А кто ты?
– Я кто угодно, но не призрак.
– Тогда, что ты здесь делаешь вместе с султаном и… только привидения могли здесь меня найти.
Я встала и, пошатываясь, стала отходить. Мне хотелось убежать отсюда, иначе, казалось, я сойду с ума. После яркого света, глаза совершенно ничего не видели перед собой. Я наткнулась на песочную стену, заросшую мхом, и, перебирая по ней руками, ускорила шаг. Мне казалось, шла я слишком долго.
Стена круто оборвалась. Пришлось идти на ощупь. Постепенно я стала различать неясные контуры стен. Далеко впереди за очередным поворотом мерцали тусклые блики света. Это либо выход на поверхность планеты, либо свет прожекторов корабля, либо… Татхенган. Если это он, я должна с ним поговорить о Нацтере. Что с ним?
Я побежала, спотыкаясь о камни. Едва успев свернуть за угол, столкнулась с султаном. На всякий случай, пятясь, я прижалась к стене, и начала медленно его обходить. Сердце трепыхалось так, что едва не разорвалось на части.
Татхенган не спускал с меня глаз. В тот момент, я могла поклясться, что он очень похож на живого.
– Нацтер тоже… умер? – с трудом проговорила я.
– Умер? С чего ты взяла?
– Но ты…
– Я живой, поверь.
– Не-ет… – я замотала головой.
– Лануф, ты не единственная, кто может воскрешать, – он приблизился и протянул руку, – потрогай я не призрак.
Я с опаской дотронулась до его руки. Она была теплая и мягкая. Чтобы поверить, мне нужно было большее, чем просто рука. Я коснулась его локтя, затем плеча. Пальцы мои нервно дрожали.
– Лануф, как ты ужасно выглядишь… – сочувственно произнес султан, и сжал мою ладонь. Но я высвободила руку, и дотронулась до его щеки, провела по лбу.
– Я живой, Лануф. Это Зайрай оживила меня.
Он прижал мою руку к своей щеке.
– Я живой. Я так рад тебя видеть. Если бы ты знала, как мы все переживали за тебя.
Нас отвлекли шаги. Энрико шел к нам, поддерживая хрупкое, пугливо вздрагивающее существо, накрытое с головой его кожаной курткой.
– Ирлиса!
Существо, вздрогнув, остановилось.
– Не подходи! – выкрикнула она, вырвавшись из рук Энрико.
Голос существа уже не хрипел. Я узнавала в ней голос Ирлисы.
– Ирлиса… – глаза Татхенгана заслезились, он рванулся к ней.
Ирлиса повернулась к нам спиной, закрывая лицо курткой.
– Я недостойна тебя, я стала страшной, ты должен оставить меня здесь!
Слова Ирлисы меня напугали. Неужели на ней все еще сохранились язвы и струпья? Она отворачивалась, скрываясь от света.
– Оставьте меня в покое!
– Что ты такое говоришь, Ирлиса? – Татхенган осторожно подошел к ней, но боялся дотронуться. – Я люблю тебя.
– Нет, меня нельзя любить, – всхлипнула Ирлиса. – Если ты убьешь меня, это будет милосердие.
– Я люблю тебя. Я так долго тебя искал…
Он решился, наконец, и дотронулся до испуганной женщины. Я не могла спокойно смотреть на эту сцену. Неужели я все сделала напрасно? Не выдержав, я уткнулась в ладони и заплакала навзрыд, украдкой поглядывая на султана.
– Не смотри, – отчаянно молила женщина, – я уродина. Меня нужно бросить. Я не смогу жить как прежде…
Татхенган прижал ее к себе, и аккуратно убрал от лица куртку. Напрасно Ирлиса пыталась вырваться и убежать. Муж держал ее крепко.
– Нет, нет… – заплакала Ирлиса, закрыв лицо руками.
– Успокойся, все хорошо…
– Не смейся надо мной. Я знаю, как выгляжу. Я чудовище! – и едва слышно прошептала: – Отпусти меня, я хочу умереть…
– Нет, не отпущу. Ты полетишь со мной. Ты моя жена! – он с силой отнял от ее лица руки. А я зажмурилась, ожидая крика ужаса. Но крика не было, лишь пронзительная тишина…
– Боже, Ирлиса, тебе не зачем прятать свое лицо. Оно прекрасно!
Но Ирлиса не выдержала душевных терзаний, ноги подкосились, и она, обессилев, повисла на руках своего мужа.
– Что с ней? – спросил Энрико у султана.
– Без сознания.
– Скажи, с ней все в порядке? – взволнованно произнесла я.
– Да, абсолютно. Не понимаю, почему она себя назвала уродиной?
Но я-то понимала. От нахлынувших радостных чувств, я заплакала пуще прежнего.
– Лануф, ты чего? Все же в порядке, – встревожился Энрико.
От его слов я зарыдала в голос.
– Срочно, веди ее на корабль, – велел ему султан.
Сам он решительно поднял жену на руки, и заторопился в дорогу.