Воскрешающая 5. В объятиях Хаоса. Книга вторая

Арлатов Маир

«Почему ты не послушалась меня?»

«Я не смогла больше оставаться во дворце. Все будто обвиняли меня в похищении Акдонируса, даже ничего не говоря. Особенно Иштер… Лануф, кто эти люди? Акдонирус не у них, ведь так?»

«Да, это так. Попытайся сбежать. Тебе надо добраться до горы. Я и Акдонирус будем тебя там ждать»

«Как же я смогу сбежать, если они отобрали все ножи?»

«Уверена, ты сможешь. Вспомни свои способности»

«Хорошо, я попытаюсь, только дождусь темноты»

«До встречи, Оланда»

Тормигон все это время находился рядом. Мой разговор с девушкой не показался ему чем - либо странным.

–

Если она появится здесь, я велю привести ее к тебе. Не беспокойся, она не станет зомби.

«Спасибо», - искренне поблагодарила я.

Тормигон качнул головой и исчез.

Я немного постояла в темнеющем лесу, вдыхая прохладный воздух. Запах смолы, прелых листьев и вечерних цветов навевал приятные чувства. Потом ради собственного интереса прошла несколько метров по направлению к территории нищих. С каждым шагом сопротивление защитного заклинания становилось все более ощутимым, пока не настал момент, когда невидимая преграда надежно встала на моем пути. Преодолеть ее я не могла. Не потому что сила заклинания оказалась мне не по зубам, а потому что я не хотела рисковать жизнью Акдонируса.

Вернувшись в свою комнату, я продолжала периодически приглядывать за Оландой. Я подозревала, что наш телепатический разговор могли подслушать, но даже если Хизтеронику было о нем известно, он никак не реагировал на это. Девушка по - прежнему была привязана к столбу, и смотрела на всех со звериной ненавистью в глазах.

– Посидит ночью, присмиреет, - холодно заявил Хизтероник, наблюдая за очередным всплеском ее агрессивности.

Потом вожак нищих велел удвоить охрану и удалился в персональный шалаш. Его шалаш был вдвое выше остальных и скорее походил на шатер.

Оланда еще некоторое время дергалась, проверяя на крепость веревки, потом затихла, делая вид, что присмирела. Низко склонив голову, она исподлобья наблюдала за всем, что происходило в лагере.

Нищие жгли костры, готовили еду и разговаривали в полголоса или жестами так, чтобы пленница ничего не поняла. Но вскоре кто-то запел странную песню, между куплетами подыгрывая себе на свирели. Возможно, это было колыбельное заклинание так, как многие стали расходиться по шалашам, и даже меня потянуло в сон. Едва сдерживая себя от желания прилечь, я продолжила наблюдение за лагерем. Оланда крепко спала. Она даже не почувствовала, как одни из охранников потряс ее за плечо, а потом приподнял голову.

– А она очень даже ничего… - многозначительно произнес напарник, стоявший рядом, очень внимательно наблюдавший за его действиями.

– Да, она злее всех наших будет, - ответил тот и засмеялся.

– Красотка с норовом, ничего не скажешь.

Убедившись, что девушка действительно оказалась под властью колдовских чар, приятели вернулись к костру, у которого все еще пел их дружок. Они попросили его перестать петь и принялись за ужин.

Костры на поляне постепенно затухали. Становилось все темнее.

«Оланда…» - позвала я девушку.

Оказалось, ее сон не был таким уж крепким. Вздрогнув, она открыла глаза, затем огляделась.

«Я сейчас…»

Как я догадывалась, веревки не могли удержать пленницу. Оланда легко избавилась от них, но бежать прочь от лагеря не спешила.

«Скорее уходи»

Я беспокоилась, что те трое, что все еще продолжали сидеть у костра, заподозрят неладное. Они вспоминали собственные шутки над друзьями, смеясь от души.

–

То, что он идиот мне доказывать не надо, - заявил тот, кто прикасался к девушке, и, обращаясь к певцу добавил: - Ты бы над зомби пошутил, вот на это бы я посмотрел.

– Они тоже идиоты, - ответил певец, - мы у них девку из-под носа увели, а ведь они заметили ее задолго до нас.

– Может, она им не нужна?

– Такая-то красотка? – усмехнулся третий собеседник. – Уверен даже бледнолицый от нее не отказался бы.

– Одного не понимаю, какой Хизтеронику от нее толк, - недоумевал певец.

– Что ж не спросил? Испугался?

– Заткнись! Завтра непременно спрошу, так и знай!

Приятели лишь иронично посмеивались, слушая его заверения, но раззадоривать певца не стали. Чувствовалось, что их отношения с вожаком дружескими не назовешь. Видимо доставалось им от него за провинности, и доставалось крепко. Хизтероник в отличие от них не был проклят и в полной мере владел колдовской силой. Он сам отказался жить во дворце или хотя бы в городе. Возможно, излишняя самоуверенность отправила его в изгнание. Но он жаждал власти и получил ее над отвергнутыми, проклятыми изгнанниками, к которым открыто причислял и себя. Власть над нищими! Но разве он мог долго оставаться довольным своим положением?

Вместо того, чтобы убегать прочь, Оланда крадучись направилась к шатру Хизтероника.

«Ты куда? Возвращайся!»

«Не могу, у него мое оружие»

«Оланда, одумайся!»

«Лануф, не нервничай, - попросила девушка на удивление спокойным тоном. – Ты лучше скажи – он спит?»

Я заглянула в его шатер. Хизтероник спал на постели из сухой травы, укрываясь тонким покрывалом.

«Как младенец»

«Здорово! Я только на секундочку…»

Девушка осторожно сдвинула рукой ветви, закрывающие вход, затем бегло огляделась, и по-кошачьи на четвереньках ловко проскользнула внутрь. В шалаше для глаз обычного человека ничего не было видно, а поскольку Оланда была ближе к простым смертным, она замерла в растерянности, столкнувшись с этой проблемой. Даже свет от костра не проникал внутрь.

«Где он?»

«В двух шагах перед собой», - подсказала я.

«А оружие?»

«Справа на полу»

Девушка медленно выдохнула, затем, вытянув руку, стала двигаться вдоль ложа Хизтероника. Когда рука коснулась стенок шатра, она стала опускать ее все ниже и ниже к полу.

«Здесь, осторожнее»

Наконец пальцы девушки коснулись холодного лезвия кинжала. Оланда быстро сунула кинжал в ножны, затем взялась за другой и тут вдруг спящий шевельнулся, напугав ее. Кинжал предательски выскользнул из руки, и, падая, звонко ударился о какой-то камешек. Мы обе оцепенели, бросив взгляд в сторону Хизтероника…

Тот резко сел и прежде, чем Оланда бросилась бежать, грозно воскликнул, заставив ее замереть на месте:

– Стой или умрешь!

Сразу же в шатре зажегся фонарь, осветив перепуганную до смерти девушку.

– Как ты посмела…

Но ответить ей Хизтероник не дал. Внезапно он предстал перед ней, схватил за горло и, оторвав от земли, приподнял под самую крышу.

Единственное, что я успела сделать до возмущенных криков Хизтероника, оставаясь при этом невидимым свидетелем – установить защитное поле вокруг его шатра. Теперь уж охранники у костра не могли ничего увидеть, даже если бы в шатре от гнева Хизтероника засверкали бы молнии.