Воскрешающая
Шрифт:
И с улыбкой добавила:
– Удирать с места преступления не имеет смысла. Полиция всё равно найдёт тебя по следам и тогда придётся туго. Так что не забывай почаще проводить техосмотр.
По истечении десяти часов с момента полной остановки звездолёта отключилась система энергоснабжения. Компьютеры вышли из строя немного раньше, но до последней секунды их работы они добросовестно собирали данные о текущих повреждениях: «Произошла разгерметизация эвакуационного отсека, повлекшая утрату всех легких транспортных средств». К счастью для нас опасность пожара была минимальной. Из–за
Последняя фраза, которая появилась на мониторе, была такова: «Остановить проникновение плазменных частиц внутрь звездолёта невозможно. Гибель корабля неизбежна».
Мне и приятелю по несчастью нечего было больше делать в отсеке управления, и мы, взяв с собой из спальни одеяла, заперлись в складском отсеке. Это помещение находилось в самом центре звездолёта и было наиболее герметично. Во всяком случае, это будет последний отсек, который рано или поздно падёт под натиском останков Зелёного Карлика. Но мы не увидим этого жуткого зрелища. Давление воздуха в отсеке упадёт до критической нормы, и мы тихо, мирно заснём… навсегда.
Вот такие вкратце были наши дела. Я не стала приукрашивать действительность, когда рассказывала обо всём мальчику – он всё равно узнает из моих мыслей. Будущий Король давно понял трагичность нашего положения и смирился с участью.
– Мне нестрашно умирать, – сказал он, получше закутываясь в одеяло, – ведь я не один. Со мной ты…
Его самообладание меня покоряло. От избытка чувств я обняла его крепко, крепко и ласково спросила:
– О, мой мужественный Гебид, помолился ли ты перед сном своему Богу?
– Да, но он молчит…
– Наверно занят, – предположила я. – Обещай мне, что, когда мы умрём, ты найдешь меня, и, если я буду находиться в каком–нибудь жутком месте, ты попытаешься меня оттуда вытащить.
– Обещаю, – сонно пробормотал он, часто и глубоко вдыхая разряженный воздух, – но так не должно было быть…
– Спокойного сна, Будущий Король, – прошептала я.
– Мое настоящее имя Иштер.
– Красивое имя.
– Но это уже не имеет значения. Спокойного сна!
И он уснул. Давление продолжало падать, но усыпить меня оно долго не могло. Я лежала, прижав к себе мальчика, и прислушивалась к предсмертным стонам своей «Птички». Звездолёт содрогался, словно в агонии, скрипел, заставляя моё сердце ныть от отчаяния.
Всё вокруг было окружено непроницаемой темнотой и холодом. Временами корабль сильно кренился на бок, и начинали падать с полок продукты: банки, коробки, тюбики с кремами, консервированные овощи. Они не удерживались в прежнем состоянии, так как из–за отсутствия электроэнергии отключились притягивающие устройства.
Дыхание моё участилось. Сердце стучало так громко, что его удары болью отдавались в ушах. Глаза сами собой закрылись. Я как рыба, выброшенная на берег, стала хватать воздух ртом. Что–то пошло не так, возможно произошёл пробой в отсеке, и воздух стремительно уносится в космос. Вскоре я потеряла сознание. Последнее, что успел ощутить мой разум – это сильный толчок где–то в верхней части звездолёта…
Глава 6
Резкий
– Наконец–то, вы пришли в себя, – совсем рядом послышался приятный женский голос – я решила, что это врач. – Теперь будете жить.
– Где я? – мне захотелось подняться.
– Лежите, лежите, – забеспокоилась женщина, силой укладывая меня обратно. – Всё будет хорошо. Ни о чём не беспокойтесь.
Глаза никак не хотели открываться, и вообще во всём теле была странная тяжесть. Я заметила, что голова покоится на мягкой подушке, укрыта я термоодеялом, под ладонями рук, вытянутых вдоль тела, чувствовалась гладкая поверхность простыней.
Всё больше мне казалось, что я лежу в больничной палате.
На мой вопрос я так и не получила ответ. Единственное, что могла придумать в данном случае – это притвориться спящей. Что я и сделала. Только вот заснула я по–настоящему.
Резкий запах нашатыря разбудил меня во второй раз.
– Женщина, очнитесь! – настойчиво повторял всё тот же голос.
Я подала признаки жизни, и она радостно воскликнула, убирая подальше отвратительно пахнущее вещество:
– Ну, слава Богу! Вам нужно поесть.
Я отрицательно помотала головой.
– Вы отказываетесь? – удивилась женщина. – Но вам нужно восстановить силы.
Наконец–то, мне удалось открыть глаза. Первое, что я увидела – стерильное белое одноместное помещение. Женщина врач или скорее медсестра сидела у изголовья. В белом строгом халате, того же цвета колпаке, она производила на меня пугающее впечатление, несмотря на ее красивую внешность и мягкий голос. Почему–то я решила, что она – робот. Хотя насколько я знала, век роботов ушёл в прошлое.
– Не буду есть, пока вы не скажите где я, – такой я выставила ультиматум. Впрочем, есть я действительно не хотела.
Медсестра оказалась в замешательстве. Я же повторила свой вопрос, вновь не получив ответа, отвернулась к стене и притворилась спящей. На этот раз мне удалось не уснуть.
Вскоре мои надежды сбылись: женщина встала, зашуршав накрахмаленным подолом халата, и вышла, негромко закрыв за собой дверь. Выждав минуту, я открыла глаза и повернулась, затем присела на кровати и начала тщательно осматриваться по сторонам. Не обнаружив ничего подозрительного, опустила ноги на каменный пол, чувствуя, как они немеют от холода. На мне был надет синий фланелевый халат, другой моей одежды в палате не было.
Не обращая внимания на некоторыё дискомфорт, я медленно обошла палату, точнее еле передвигая ногами, обошла вокруг кровати. Кроме нее и складного кожаного стула ничего больше не было. Единственное широкое окно было занавешено массивной шторой. Освещение было исключительно электрическими лампочками.
Долго я не решалась отдёрнуть штору, а, когда собралась с духом и сделала это, то… остолбенела. За стеклом располагалась сплошная каменная стена. А что я собственно хотела увидать? Красочный пейзаж? Увы, я не на курорте.