Воскрешение лиственницы (рассказы)
Шрифт:
Мы - синеблузники,
Мы - профсоюзники.
Мы не баяны-соловьи.
Мы только гайки
Великой спайки
Одной трудящейся семьи.
Лефовец С. М. Третьяков был мастером на эти "гайки и спайки". Редактор "Синей блузы" тоже написал несколько ораторий, скетчей, сценок.
После парада разыгрывали несколько сценок. Актеры без грима, в "прозодежде", как после скажут - "без костюмов" - только аппликации символы. Парад заканчивался "концовкой":
Все, что умели,
Мы
Мы вам пропели все, что могли.
И безусловно, достигли цели,
Если мы пользу вам принесли.
Этот куцый мир газетных передовиц, пересказанный на театральном жаргоне, имел успех необыкновенный. Новое искусство пролетариата.
"Синяя блуза" поехала в Германию. Два коллектива во главе с самим Южаниным. В двадцать четвертом, кажется, году. В рабочие клубы Веймарской республики. Здесь Южанин встретился с Брехтом и ошеломил Брехта новизной своих идей. Ошеломил - это собственное выражение Южанина. Южанин встречался с Брехтом так часто, как можно было в те времена, полные подозрений, взаимной слежки.
Первая поездка "ударников"-рабочих за границу, кругосветное путешествие, относится к 1933 году. Там на каждого ударника был один политкомиссар.
С Южаниным политкомиссаров ездило тоже немало. Андреева Мария Федоровна устраивала эти поездки.
После Германии "Синяя блуза" двинулась в Швейцарию и, изнемогая от триумфа, вернулась на родину.
Через год Южанин повез в Германию еще два сине-блузных коллектива тех, которые не участвовали в первой поездке.
Триумф тот же. Снова встречи с Брехтом. Возвращение в Москву. Коллективы готовятся к поездке в Америку, в Японию.
У Южанина было одно качество, мешавшее ему как вождю движения, - он был плохой оратор. Не умел подготовить выступление, сразить противников в дискуссии, в докладе. А тогда такие дискуссии были в большой моде совещание за совещанием, диспут за диспутом. Южанин был человек очень скромный, даже пугливый. И в то же время никак не хотел сыграть вторую роль, отойти в тень, в сторону.
Закулисная борьба требует много выдумки, много энергии. Этих качеств у Южанина не было. Южанин был поэтом, а не политиком. Поэт-догматик, поэт-фанатик своего синеблузного дела.
Грязный оборванец стоял передо мной. Босые грязные ноги никак не могли найти места - Борис Южанин переступал ногами.
– Блатные?
– спросил я, кивая на его голые плечи.
– Да, блатные. Мне так еще лучше, легче. Загорел в дороге.
В высших сферах уже готовились распоряжения и приказы о синеблузниках - сократить им средства, снять с дотации. Уже и на театр "Ша-нуар" объявились претенденты. Теоретическая часть синеблузных манифестов становилась все бледнее и бледнее.
Южанин не
Любовь к синеблузным идеям! Этого оказалось мало. Любовь - это ответственность, это споры на секции Моссовета, это докладные записки,буря в стакане воды, беседы с теряющими заработок актерами. Принципиальный вопрос - так кто же "Синяя блуза" - профессионалы или самодеятельность?
Идеолог и руководитель "Синей блузы" разрубил все эти вопросы одним ударом меча.
Борис Южанин бежал за границу.
Ребенок, он бежал неудачно. Все свои деньги он вручил какому-то матросу в Батуме, а матрос отвел его в ОГПУ. В тюрьме Южанин сидел долго.
Московское следствие дало герою новой театральной формы литер "П. Ш.". Подозрение в шпионаже и срок три года концентрационных лагерей.
"То, что я увидел за границей, - было так не похоже на то, что писали в наших газетах. Мне не захотелось быть больше устной газетой. Мне захотелось настоящей жизни".
Я подружился с Южаниным. Я смог оказать ему ряд небольших услуг вроде белья или бани, но скоро его вызвали в управление, в Вижаиху, где был центр УСЛОНА,- работать по специальности.
Идеолог и создатель синеблузного движения стал руководителем "Синей блузы" в Вишерских концентрационных лагерях, арестантской живой газетой. Эффектный конец!
Для этой лагерной "Синей блузы" и я написал в сотрудничестве с Борисом Южаниным несколько скетчей, ораторий, куплетов.
Южанин стал редактором журнала "Новая Вишера". В Ленинской библиотеке можно найти экземпляры этого журнала.
Имя Южанина сохранено для потомства. Великое дело Гуттенберга, даже если типографский станок заменен стеклографом.
Один из принципов "Синей блузы" - использование любого текста, любого сюжета.
Если полезно - и слова и музыка могут быть любых авторов. Здесь нет литературных краж. Здесь плагиат - принципиальный.
В тридцать первом году Южанина увезли в Москву. Пересмотр дела? Кто знает?
Ряд лет Южанин жил в Александрове - стало быть, дело не очень пересмотрели.
В пятьдесят седьмом году я случайно узнал, что Южанин жив - Москва двадцатых годов не могла его не знать и не помнить.
Я написал ему письмо, предложил рассказать о "Синей блузе" москвичам конца пятидеся-тых годов. Это предложение вызвало резкий протест главного редактора журнала - тот о "Синей блузе" и слыхом не слыхал. Я не имел возможности подтвердить собственное же предложение и выругал себя за торопливость. А потом я заболел, и южанинское письмо пятьдесят седьмого года так и лежит у меня в столе.