Воскрешение
Шрифт:
– Что за события такие? – поинтересовался Дарк, немного смущенный тем, что между причиной и следствием прошло столько времени.
– Видишь ли, примерно за двадцать лет до твоего обращения в моррона и падения кодвусийского рубежа тогдашняя глава нашего клана графиня Самбина, твой друг и собрат, Мартин Гентар, Каталина, я и еще несколько вряд ли известных тебе лиц стали участниками маленькой междоусобной вампирской заварушки. Мы выступили против маркиза Норика, тоже имевшего некое влияние при филанийском дворе. Я не буду тебе излагать суть того конфликта. Думаю, Мартин сделает это лучше меня, он больше знает…
– Непременно поинтересуюсь, как только найду мага, – соврал Дарк, которого куда больше интересовали события, произошедшие в течение последних
– Скромность украшает солдата! – хитро прищурившись, улыбнулся Тальберт, обнажив два ряда идеально ровных зубов, без грозно выпирающих наружу клыков. – Тогда все названные мною лица были союзниками, но борьба кое-что изменила в отношениях между ними.
– Что именно? Устал я от головоломок! – тяжко выдохнул Дарк, упорно боровшийся с непослушными веками, которые сами собой смыкались.
Засыпать же в присутствии предавшегося воспоминаниям вампира было не только нетактично, но и крайне опасно. Так можно и не проснуться…
– К тому времени Каталина Форквут, с которой ты сегодня имел честь познакомиться, занимала весьма высокое, но отнюдь не завидное положение в клане Самбины. Практически она была вторым лицом, и пока графиня увлеченно вела светскую жизнь: флиртовала с галантными кавалерами благородных и вкусных кровей, попутно строя козни, – именно Каталина решала все насущные проблемы оставшихся без внимания хозяйки альмирских вампиров. Она руководила обустройством подземелий; занималась закупками, ругаясь часами с алчными торговцами, в какой-то степени бывшими также кровососами; держала строптивцев из клана в узде; ликвидировала опасности для соплеменников – одним словом, была настоящей хозяйкой клана. Она снискала любовь и уважение рядовых членов, отнюдь не слепых и не глупых, видящих и понимающих, что сиятельная госпожа вспоминает о них только в случаях острой необходимости, а так, по большому счету, ей совершенно наплевать на то, как живут и чем питаются ее верные слуги. Организаторские способности и боевые навыки Форквут высоко оценили другие Лорды-Вампиры, порой предпочитающие иметь дела напрямую с ней, а не обращаться к Сиятельной графине, которую и найти-то сложновато: сегодня она танцует при филанийском дворе, завтра строит козни в Мальфорне, а послезавтра скучает в поместье какого-нибудь жгучего, пылкого красавца – виверийского герцога. Каталина набрала силу, Каталина набрала вес и в один прекрасный день, точнее, ночь…
– …решила сама стать хозяйкой, – закончил моррон за рассказчика мысль.
– Не угадал, – покачал головою Тальберт, – несмотря ни на что, Каталина хранила верность своей госпоже, а вот та, наоборот, решила от нее избавиться, поручив миссию смертника. Небольшая группа авантюристов, основной состав которой я уже перечислял, в сопровождении боевого отряда вампиров пробиралась подземным тоннелем на Остров Веры. Норик прознал про это и послал Клич, так что на нас под землею и частично водою набросились несметные полчища его уродливых детишек…
Услышанное заставило Дарка мгновенно проснуться, а в его веках, которые только что закрывались, откуда-то появилась легкость. Вампир знал тайный подземный ход, ведущий на Остров Веры. Аламезу еще больше захотелось подружиться с кровососом.
– Кого, ты думаешь, Сиятельная графиня послала сдерживать толпы мерзких тварей? Конечно же, Форквут и десяток самых преданных ей бойцов, – не дождавшись ответа, продолжил Тальберт. – Это тогда вызвало искреннее возмущение у всех участников похода, но сделать они ничего не могли. Кто-то же должен был затыкать брешь! Я тогда был человеком. Я добровольно остался биться бок о бок с вампирами, которых и боялся, и ненавидел. Мы не победили врагов, но выполнили задачу, продержались, сколько смогли. В живых остались только Каталина да я, но я умирал, а она… она меня спасла,
«Двести двадцать лет вместе! Нет, все-таки любовь в мире есть, – подумал Дарк, с удивлением наблюдая, как на глаза рассказчика почти навернулись слезы. Хотя, быть может, ему это лишь показалось. – Жаль только, меня она обошла стороной или не обошла?» – Память Аламеза сохранила отдельные сцены из прошлого. Он помнил про Джер, не забыл и прекрасную амазонку Ильзу, но был не уверен, можно ли считать его чувства к обеим женщинам любовью. Воспоминания были слишком серы, невзрачны, как мимолетные зарисовки не окончившего свой шедевр живописца.
– Та история канула в Лету, как многое в этом мире, сегодня важное, а назавтра уже позабытое, но для нас с Каталиной начались светлые дни… в переносном смысле, как ты, наверное, понимаешь, – не забыл уточнить вампир, поборов в себе приступ сентиментальности. Поступок графини так возмутил альмирских вампиров, что Форквут даже не пришлось устраивать заговор, чтобы прийти к власти. Дети ночи сами провозгласили ее Королевой Филанийской Ночи, без труда отняв корону у Самбины. Каталине лишь осталось быть мудрой хозяйкой вновь созданного клана – клана альмирских вампиров, бывших слуг графини, нашедших себе новую, более заботливую госпожу.
– И началась война! Графиня решила покарать бывшую помощницу и ее приспешников за неслыханную дерзость, – продолжил Дарк, но вызвал лишь смех Арканса.
– Хотеть-то она, конечно, много чего тогда хотела, но вот сил у нее не было! – покачал головой вампир. – Почти все альмирские вампиры поддержали Каталину, да и подданные графини в других городах принялись открыто выражать недовольство. Кое-как бунты она подавила, клан сохранила, но вот с нами справиться не смогла. Мы были крепки изнутри. Силы приверженцев графини истощились, а главы остальных кланов не просто проявили нейтралитет, отказавшись помогать Самбине войсками, а с радостью признали Форквут Лордом и ввели ее в состав Ложи Вампиров. Заручившись поддержкой Ложи, Каталина тут же нашла общий язык с индорианами и филанийским двором. С ее приходом к власти старое, доброе соглашение не утратило силу, а, наоборот, окрепло! С бывшей хозяйкой Альмиры новая Королева Филанийской Ночи тоже достигла некоторых договоренностей, правда, не сразу, а спустя лишь десяток лет, когда обиды, конечно, не позабылись, но стали восприниматься менее остро. Самбине было разрешено бывать в Альмире, за ней осталось и положение в мире людей, и сохранилось немалое, надо сказать, имущество. Двести лет мы жили спокойно, но вот десять лет назад начал потихоньку вскрываться застарелый гнойник, который, как мы с Каталиной думали, уже давно засох…
Наконец-то вампир почти добрался до нынешних дней. Дарк замер в предчувствии, что вот-вот начнется самое интересное, но судьба коварно подшутила над морроном, преподнеся и ему, и уставшему рассказчику весьма неприятный сюрприз. Снаружи комнаты послышался жуткий грохот, сопровождаемый несвязным хором нескольких сотен пьяных голосов, то ли горланящих песню, то ли что-то орущих. В таверне началась драка, чему в принципе ни моррон, ни вампир не придали большого значения. Чем еще заняться матросам на берегу, как не упиться, не полапать девок и не намять друг дружке бока?
Излюбленное занятие морских и речных волков ничуть собеседникам не мешало, но, когда шумы стали приближаться, а затем рывком распахнулась дверь, стало не до разговоров.
– Индориане… боевые монахи… много… уходить… срочно! – прохрипел ворвавшийся в комнату Фегустин в густо покрытой своей и вражеской кровью одежде, лишенной левого рукава, а также разодранной в клочья во многих местах.
Сил часового хватило лишь на то, чтобы донести до изумленных переговорщиков известие об опасности. Затем шевариец потерял создание и повалился на пол. В его спине, точно между лопатками, торчал обломок боевого посоха.