Воскресший для мщения
Шрифт:
— Говорите, Петр Петрович, — грустно сказал Алексей. — Я ничего не боюсь…
— С вашей подругой произошло несчастье. Вчера её кто-то сильно напугал, и у неё произошел выкидыш.
— Она была беременна?!!!
— Да, разумеется. А вы что, не знали об этом?
— Понятия не имел…
— Однако, это именно так… Вернее, было так… И вот ещё что — ко мне в ящик бросили письмо. Оно адресовано вам. Я счел своим долгом принести вам его. Разумеется, я его не вскрывал. Вот оно.
Алексей взял письмо и вздрогнул. На конверте было написано: Матросская тишина, Кондратьеву Алексею. И самое главное,
— Если можно, вскройте и ознакомьте меня с его содержанием. Разумеется, если это имеет хоть какое-то отношение к делу. Но полагаю, что сейчас все имеет отношение к делу, любая мелочь.
Алексей вскрыл конверт, и вытащил из него цветную фотографию… Долго молча глядел на нее. Улыбающаяся Инна, садящаяся в «девятку» Лычкина. И с нежностью глядящий на неё Михаил.
Сидельников не глядел на фотографию, отвернулся в сторону.
Больше в конверте ничего не было.
— Так что там? Имеет это какое-нибудь отношение к делу?
— Нет, не имеет, — холодным тоном ответил Алексей. — Это имеет отношение только к моей судьбе, да и то, пожалуй, довольно косвенное.
— Но все же? Я ваш адвокат, и мне надо знать все.
Алексей молча протянул ему фотографию.
— Так, это Инна Костина. А это кто такой? Господи, да это же…
— Это Лычкин Михаил, мой помощник по фирме.
— Да, действительно, Миша. Ну…, — развел руками Сидельников. — Раз она сама прислала это вам, то, пожалуй, это действительно не имеет отношения к делу, а только к ней самой. Но зачем она это прислала, не могу взять в толк.
— Чтобы сделать мне больно.
— Но почему?
— Отомстить решила. Недавно я принес ей боль, теперь она мне. Заслуженно, Петр Петрович. Я на неё не в обиде. И не будем больше об этом. Давайте к делу…
— Да, Матросская тишина не лучшее место, чтобы делать человеку ещё больнее… Впрочем, это и впрямь не мои проблемы. Что же до дела, то тут тоже неладно. Этого Сытина нашли на пустыре с пробитой головой. Мертвого… Пил он, говорят, много… Так что этого свидетеля в вашу пользу тоже больше не существует…
— Я так и думал, — словно робот произнес Алексей. — Так и должно было быть…
— Но почему вы так думали? — засуетился Сидельников. — Вообще, вы что-то недоговариваете. Кстати, каким образом удалось уладить то дело с наездом на вас в феврале? Насколько я понимаю, бандиты были настроены весьма агрессивно. И то, что вы дали им отпор, и то, что приехали ваши друзья, не должно было отпугнуть столь серьезных людей… Ведь кто-то вмешался, не так ли? И наверняка, кто-то из преступного мира, иначе они бы не отстали…
— Я не знаю. Этим делом занялся Сергей Фролов.
— Узнаю у него, мы с ним постоянно контактируем, он ваш второй адвокат, общественный, так сказать… Тут, понимаете, какая петрушка получается, Алексей Николаевич, я человек опытный, порой защищал на процессах криминальных авторитетов. И вижу здесь тоже признаки столкновения кланов, интересов. Правда, вот к какому клану принадлежал этот самый Дырявин-Мойдодыр, мне пока установить не удалось. А это крайне важно. Я наводил справки в колонии, где он сидел. Там все единодушно говорят, что он был одиночка, сидел за убийство с ограблением восемь лет. А вот к какой группировке принадлежали те люди, которые наехали на вас, я знаю…
— Ну
— Они принадлежали к преступной группировке, возглавляемой неким Славкой-Цветом. И именно в феврале Цвета арестовали. Ну арестовали по наводке, разумеется. Сделали у него дома обыск, нашли оружие и наркотики. Ему предъявлено обвинение по сто восемнадцатой статье. А двое из этой же группировки некто Большой, который именно и явился к вам в офис во главе этой банды, по словам моих источников, куда-то бесследно исчез… А? Чувствуете, чем дело-то пахнет, Алексей Николаевич? То есть, на вас наехали, а им тут же круто отомстили… Я ведь знал об этом головорезе Большом уже давно, но хотел услышать это от вас… А вы мне, простите, морочите голову. Как я могу защищать вас при таком недоверии с вашей стороны?
— Куда это вы клоните? — сузил глаза Алексей.
— Послушайте, нас никто не слышит, я ваш адвокат, я защищал таких людей, которым вся эта шушера и в подметки не годится… У них руки не по локоть, по горло в крови… Но это моя профессия защищать. Я защищал убийцу-маньяка, и он, благодаря мне вместо расстрела, который он, вне всяких сомнений, заслужил, поехал в психушку, откуда через год сбежал. И где он сейчас, никто не знает. Кого я только не защищал… Так если вы убили этого мерзавца отморозка Мойдодыра, что я вас, осуждаю за это? Да я как человек благодарю вас за это! Таким, как он не место на земле! Вы ветеран Афганистана, вы основали фирму, у вас есть, как и у всех, так называемая, крыша. На вас наехали, грубо наехали, обокрали вас на крупную сумму, потом стали требовать украденные ими же самими деньги… Вы, понятно, обратились к своей «крыше». Вам помогли, и Большой, шантажировавший вас, уничтожен. Его труп нашли на пустыре в Жулебино уже давно. Опознали только совсем недавно, буквально на днях. Возвращены ли вам деньги, этого я не знаю. Но подозреваю, что нет. И вполне возможно, что этот Мойдодыр был подослан вашими врагами.
— Что значит, возможно? Не друзьями же он подослан.
— Я придаю своим словам несколько иной, более узкий смысл. Это разборка, обычная разборка. И вы убили своего врага, который достал вас. Это один вариант. Другой — это вы требовали с него своих же денег. И в горячке, не желая слушать уловки наглеца, придушили его… Разве такого быть не может, Алексей Николаевич?
— Может. Но этого не было. Я не знаю, из какой группировки этот Мойдодыр. Но я ни к какой группировке не принадлежу. И я не убивал его, я только бросил в него насос, когда он наставил на меня пистолет. Я тысячу раз вам повторял одно и то же, а вы все не верите. Имеет ли смысл вам работать со мной, если вы мне не верите?
— Я вижу, вы имеете весьма приблизительное представление о профессии адвоката, Алексей Николаевич, — снисходительно улыбнулся Сидельников. — У нас всякие варианты возможны. Полагаете, все мои клиенты выкладываются передо мной, как на исповеди? Тогда работать нам было бы так просто, что мы бы не получали столь солидное вознаграждение, какое порой имеем…
— Я не знаю, что скрывают от вас другие клиенты, но я рассказал вам об этом деле все. А если я что позабыл, то наверняка добавил Сергей Фролов, который в курсе всех моих злоключений…