Восьмидесятый градус
Шрифт:
13 Декабря
Может, я плохой учёный, но я наслаждаюсь каждым днём, когда нет необходимости взаимодействовать со своими коллегами. Только что был короткий контакт со старшим геологом – концентрация токсичности превышает все нормативы.
Бесит напряжение с А., неужели это никогда не исчезнет? Грустно.
Хочу, чтобы все хорошие слова из писем подняли мой дух. А где мой дух сейчас? Мне вроде и не плохо. Но подумаю об этом завтра.
14 Декабря
Очередная порция тревоги после собрания. Из хорошего – мы будем снимать любительский фильм про экспедицию! По инициативе ледовика. Я уже записалась в операторы – понимаю, что мало на что смогу влиять (обычно на любительских съёмках я выступаю в роли жёсткого режиссёра): нас много, сценария пока нет, в качестве цели пара человек хором озвучили: «Ну чтобы людям не объяснять, что было в экспедиции, а просто показать
Понимаю, что видение ледовика мне в принципе близко: он любит рассказывать про то, что делает, простым языком, популяризирует науку, распространяет знание. Он всё это время занимается сторонней деятельностью – радиолюбительски связывается со всем миром, рассказывает про нас, это же и правда интересно. Вот так постепенно я нахожу точки соприкосновения с людьми тут. Как же много времени на это нужно!
Про дух не подумала, зато подумала ночью про то, что раз люди на суше находят меня хорошим человеком, желают всего лучшего, верят в меня, то стоит и мне поверить в то, что я хорошая. Как-то стыдно даже после такого страдать, считать себя ничтожеством. В последние месяцы пребывания на суше у меня проблем с этим не было, а здесь всё вернулось. Меня разрушают слова, самооценка исчезла, пришла паранойя – все следят за мной, слушают каждое моё слово и негативно оценивают все мои действия, а негативная оценка людей убивает; я во всём сомневаюсь, нет сил доказывать свою точку зрения (а она вообще есть?); наконец, не могу быть собой в группе людей, только наедине, а наедине не оказываюсь ни с кем. Это, наверное, моя основная проблема тут – какая-то глобальная потеря личности. Раньше я так постоянно жила, но потом как-то вылезла, обидно возвращаться. Дрейф долгий, и страшно не вернуться потом в своё аутентичное состояние.
Утром я проснулась в хорошем настроении, но проспала завтрак, пришлось пить кофе с яблоком, витаминами и сушками – ничего существенней у меня не нашлось, а идти в столовую я постеснялась – всё ещё не знаю, насколько нормально там брать еду, если пропустил завтрак (я трус, да). К десяти пришла в конференц-зал рисовать этюд. Почему-то сразу же к нам присоединился врач: у коллеги-художницы хорошие отношения с ним, как и со всеми, впрочем. Он просто смотрел – а я нервничала, потому что поначалу, как это часто бывает, казалось, что ничего не получается, да ещё и кофе практически натощак работал против меня. Он начал болтать, задавать вопросы – я резко сказала, что не хочу разговаривать. Я очень сильно хотела, чтобы он ушёл, но прямо этого не говорила – видимо, по моему тону это было очевидно, и скоро он покинул нас. Но ненадолго – через некоторое время вернулся, хотел посмотреть, что мы нарисовали, я не показала – мне тогда не нравилось, набросок был не готов. Он выразил обиду на меня, а я так и сказала, что нервничаю, когда рисую. Но получился мини-конфликт на пустом месте, а всё потому, что я не могла вежливо попросить человека уйти. Хотя, может, был какой-то другой выход. Ну и надо бы уже разобраться с завтраком! Хоть я и решила отныне считать себя хорошей, реальность говорит о том, что с жизнью в социуме я не слишком хорошо справляюсь. Таких, как я, очень много, я уверена, но я стараюсь рефлексировать, смотреть со стороны – хочется думать, что это приведёт к изменениям… А рисунок мне в итоге понравился – достаточно бледное изображение кофейника и тарелки на фоне драпировок.
15 Декабря
Прислали новости – там семьдесят пять страниц скопированного текста. Может быть, когда-нибудь я займусь и скопирую сюда одни заголовки, чтобы стало понятно, что нам сюда присылают.
А вообще день выдался хорошим. Я мельком поговорила с парой людей, выдохнув с облегчением, – всё ждала момент, откладывала, а всё получилось само собой. Сегодня жить стало как-то легче: с утра работали с А., никакого напряжения не было, всё прошло хорошо, надо будет продолжить завтра и потом, а мне совсем не страшно. Получила маленькое письмо от сестры – её беспокоило, что я не ответила на предыдущее. Я как раз сегодня собиралась написать – что ж, сделала это быстрее, прикрепила фотки. Ещё написал добрый коллега – ему понравились мои наработки по интерпретации полученных данных. И вообще, в письме он всячески поддерживает меня – знает, что мне это нужно. Ещё позвали на первую съёмку – надо было заснять работу с апельсинами: их сортируют и режут на нормальные и гнилые части, чтобы из съедобных сделать компот. Как приятно было поснимать! Материала получилось, конечно, больше, чем нужно, но я не ограничивала себя – нужно войти во вкус после перерыва, да и со штативом я работаю нечасто, надо привыкать. Потом пошла на дорожку, думала
Нашла новость, которая мне понравилась, процитирую: «Минздрав составил для врачей список стоп-слов в общении с пациентами. В методических рекомендациях, опубликованных Центральным научно-исследовательским институтом (ЦНИИ), российским врачам рекомендуется не использовать с пациентами по телефону провокативные фразы. Один из авторов методички – замминистра Евгений Камкин, пишет РБК. Медиков призывают не называть пациентов: "девушка", "молодой человек" и "мужчина" и т. д., а использовать "вы", "скажите, пожалуйста" или называть по имени. Медиков просят отказаться от фраз: "Не знаю, кто вам такое сказал", "А мы-то здесь при чём?", "Вы меня, конечно, извините, но", "Вы что-то путаете", "Вы меня не слышите" и "Что вас ещё не устраивает?". Рекомендовано найти альтернативные варианты объяснения».
16 Декабря
Сегодня долго работали с А., всё прошло прекрасно, мы болтали, как это делают два нормальных человека, в моём представлении. Мне не приходилось себя как-то особо ограничивать, контролировать, притворяться, и темы были обычные, человеческие. Наконец-то дошло до разговора «есть ли у меня парень». Почему я так обрадовалась? Наверное, хотелось впервые в жизни ответить положительно. В общем, мне понравилось, наконец-то я просто поговорила с кем-то. Но кажется, что ни с кем другим тут я так поговорить не смогу.
Вечером. Пришло милейшее письмо с суши, и я абсолютно счастлива. В сауне было много времени переварить, осознать происходящее. Оказывается, напряжение с А. сильно на меня влияло. Я почувствовала, что где-то глубоко в лице разблокировались мышцы, отвечающие за улыбку, и улыбаться стало сильно проще и как-то естественнее. И дышать снова стало легче. Постараюсь наслаждаться этим состоянием, пока я в нём. Слушала «Девочек» Улицкой [11] , теперь уже в каюте, пока режу бутылки на ветки хвои, удивлялась тому, как часто там негативные события и эмоции выливаются в реакцию тела, всяческие болезни, и думала, какой простой плоский книжный приём, скучно. Но стоит посмотреть на меня – и становится понятно, что всё это взято прямо из реальности…
11
Внесена в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента.
17 Декабря
Узнала от сестры, что институт ничего не публикует про наши текущие дела (трещины), зато выложил мою фотку Тайфуна. Хорошо, что авторство указали. Она и написала мне, не дождавшись ответа на предыдущее письмо, не просто так, а потому что в канале ничего не выкладывали, а потом выложили этот кадр – она забеспокоилась. Возможно, не она одна – плохие новости лучше, чем никакие. Не знаю, я бы про трещины написала и подала это в стиле «наши героические полярники справляются даже с этим, не унывают» – так можно больше людей привлечь и заставить следить за этой экспедицией.
В последние дни читаю пьесы Любимовки – нравятся не все, что меня удивило.
К вечеру стало как-то одиноко – сегодня работы с А. не было, завтра не планируется, а мне хочется продолжения. Не могу я, видимо, как-то легально получать общение, только читерским путём, за работой. И фильм сегодня смотрят тот, что я уже смотрела. Я читала «Орландо» в соседнем зале и слушала музыку, доносившуюся сквозь дверь. Что-то сегодня не хватает ощущения единения с людьми. После собрания посмотрели вместе немного видео для документального фильма, что все загрузили из архивов. Только сейчас поняла, что уже можно ностальгировать по началу экспедиции, когда впечатления были так свежи, когда приключения только начинались, настроение было у всех прекрасным и было неважно, что будет дальше, – ты на борту, и это уже хорошо. Сейчас для меня, вполне вероятно, уже наступила середина дрейфа. Вот это да, так незаметно всё оно и проходит. Как раз про это только что читала в «О.».