Восьмое Небо
Шрифт:
– Русалка, встретившаяся Габерону, была так опасна? – капитанесса фыркнула, - Скорее, это Габерон – живая опасность для любой женщины северного полушария!
Габерон надулся и стал демонстративно смотреть в другую сторону.
– Русалка была одним из самых невинных развлечений «Воблы», - пророкотал Дядюшка Крунч, - Потом все стало хуже.
– Акула! – выпалила Корди. Не способная усидеть на месте после пережитого, она бродила по кают-компании, теребя поля своей многострадальной шляпы, - За нами гналась всамделишная акула! Она ждала меня в каюте!
– Корди, ты
– Я уж как-нибудь разберусь, что морок, а что нет, - буркнула ведьма, метнув настороженный взгляд в сторону сидящей поодаль Линдры Драммонд, - Посмотри на мою шляпу, Ринни! Чертова акула едва не прожевала ее!
– Малышка права, - пробасил Дядюшка Крунч, - Я был внизу и видел следы. Жилая палуба разгромлена, двери выбиты, на обломках следы акульих зубов… Это не иллюзия, не чародейский трюк. Если бы эта акула настигла Корди… Почти в то же время я боролся с пожаром на одном из складов. Он вспыхнул из ниоткуда, сам по себе, и если бы «Малефакс» вовремя не предупредил, сейчас вся баркентина была бы объята огнем. И если ты думаешь, что это была иллюзия, могу показать тебе обгоревшие балки!
Капитанесса изобразила сдержанное любопытство. В сторону Линдры Драммонд она все еще старалась не смотреть.
– Русалка, акула, пожар… Вас действительно опасно оставлять без капитана.
– Этим не ограничилось, - сухо вставил Габерон, не теряя оскорбленного вида, - Скажи им, Тренч.
Бортинженер поежился.
– Голем, - неохотно сказал он, скрестив на груди перепачканные маслом руки, - Меня чуть не убил голем.
– Какой голем? Тот, с…
– С «Барракуды»… - Тренч смущенно потер нос, мгновенно испачкав и его смазкой, - С ним что-то жуткое начало происходить. Лапы вдруг принялись дергаться, когти заскрежетали… Еще минута – и он бы меня, наверно, растерзал.
– Я думала, ты его разобрал.
– Так и есть, разобрал. Почти подчистую. Черт возьми, у него даже силовые тяги отсоединены были! Но он задергался и попытался встать, размахивая когтями. Честно говоря, я порядком струхнул. Бросился прочь из каюты и запер дверь. А он поскрежетал немного и рухнул обратно, словно и не было ничего…
Лицо Алой Шельмы, уже успевшее немного порозоветь, стремительно побледнело. Видно, решила Шму, у самой капитанессы тоже осталось немало жутких воспоминаний о големе-убийце.
– Еще какие-то случаи на борту с использованием магии? – осведомилась она.
Абордажный голем склонил голову:
– Мисс Драммонд? Поведаете капитанессе?
Офицер-ихтиолог облизнула губы. Ее нарочито-расслабленная поза не скрывала напряжения, а вежливая официальная улыбка – недавно пережитого испуга. Еще больше ее выдавали глаза, вновь ставшие прозрачными и неуверенными.
– За мной явился формандский десант. Целый взвод, не меньше. Я слышала, как барабанят их сапоги по трапу, слышала как они ищут меня, как сквернословят. Я забралась в шкаф для парусины и сидела там не меньше получаса, пока они переворачивали мою каюту вверх дном.
Алая Шельма
– Формандцы? На моем корабле? Это уж точно мираж! Не вполне безобидный, согласна, но…
Линдра Драммонд поправила пальцем узкий воротник кителя.
– Это не мираж. Через какое-то время они действительно исчезли без следа, как роса с палубы, но миражом они точно не были. Моя каюта до сих пор разгромлена. Если желаете, я покажу вам табачный пепел и отпечатки сапог…
– Что ж, значит никто из нас не остался без подарка, - Алая Шельма невесело усмехнулась, - Кажется, сегодня «Вобла» расщедрилась – каждый получил по подарку в виде персонального кошмара, а?
– Каждый? – Дядюшка Крунч наклонил голову и вгляделся в капитанессу, - Значит, и ты получила свою долю?
Алая Шельма скривилась.
– Ты видишь меня насквозь, Дядюшка.
– До самых нижних палуб! – громыхнул голем, - Так что досталось тебе?
Капитанесса сделала неопределенный жест, точно пыталась подобрать слово, но бессильно опустила руки.
– Мой дед.
Дядюшка Крунч тяжело заскрипел, без всякого смысла вращая шарнирами.
– Ринриетта…
Алая Шельма устало опустилась в свое капитанское кресло.
– Он явился ко мне во плоти. Точно такой же, каким я видела его в последний раз при жизни. Он сказал, что я безвольная девчонка, которой никогда не стать пиратом. И лучше бы мне было сидеть в Аретьюзе, собирая пыль с полок, чем бороздить ветра на его корабле. А еще – что я позор для него и всех его предков.
Дядюшка Крунч тяжело засопел, словно в его доспехе вдруг забились воздушные фильтры.
– Старик-пират всегда был грубоват, - пробормотал он, - Лупил словами, как из пушки. Никого не уважал, ничего не боялся. Если он и сказал чего…
– Все в порядке. Я знаю, что он мертв. Это был всего лишь его магический двойник. Но выглядел он… Он выглядел не менее живым, чем акула, едва не слопавшая Корди. Надеюсь, Шму досталось что-то поинтереснее.
– И правда, Шму, - Корди прищурилась, - Кажется, ты единственная, кто не получил еще магического подарка от «Воблы»? Или ты получила? Что тебе досталось?
Шму мгновенно пожалела, что не спряталась в углу кают-компании, потому что все внезапно посмотрели на нее. Может, это и есть самое страшное наваждение из всех возможных? Может, это все жуткая магическая пытка: она одна посреди огромной комнаты – и шесть пар глаз, жадно впившихся в нее со всех сторон? Шму почувствовала, как темнеет в кают-компании. Наверно, кто-то притушил лампы или…
– Прекратите! – Габерон вдруг оказался рядом и осторожно, почти не больно, шлепнул ее по щеке, - Девчонка уже зеленая, как манго, вот-вот шлепнется в обморок! Вы сами ее пугаете таким вниманием. Шму! Ты здесь? Не бойся, никто на тебя не таращится. Просто скажи, ты видела что-нибудь… такое?
Шму покачала головой, так осторожно, чтоб та ненароком не свалилась с плеч. От близости Габерона перехватило дух – и дело тут было не в его духах.
– Нет… Ничего… Не знаю…
Канонир сжалился над ней, усадил обратно в кресло и осторожно похлопал по спине.