Воспаление колец
Шрифт:
– Для всехнас? – уточнил Свэм.
– Да, – кивнул Элерон. – Но только если будет теплая погода.
Управлять велосипедами оказалось совсем просто. Под чутким руководством Элерона путники выехали на удобное асфальтированное шоссе, ведущее прямиком в Раздеванделл. По такому шоссе можно было колесить весь день, но вскоре Элерон дал указание свернуть на пыльную глинистую дорогу. Она так и называлась на указателе: «Пыльная Глинистая Дорога».
– Мы пойдем в обход, – ответил Элерон на немой вопрос хрюкков. – Сделаем это, чтобы запутать врага.
И они пошли
Путешественники свернули налево и оказались под сводами сумрачной дубравы.
– Ладно, поедем лесом, – вздохнул Бодяжник и первым вырулил на узкую тропку. Фордо уныло посмотрел в его сутулую спину, борясь с искушением выбросить кольцо в ближайшие кусты.
Лес сразу не понравился хрюккам. Кто знает, какие опасности могли таиться в его чащах? Может, тут еще сохранилась популяция снежного человека? А инопланетяне? С них станется оборудовать в этом лесу свою базу!
– Здесь неуютно! – пожаловался Фордо, оглядываясь по сторонам. Мама родная! Лучше бы он не оглядывался! Справа на суку болтались рваные гномьи трусы из хорошего, промасленного брезента. Кто, какой злодей содрал трусы с честного гнома??? Говорят, гномы рождаются прямо в трусах! Трусы для них – интимнейшая вещь, с ней не расстаются даже в бане! Несомненно, здесь произошло кровавое злодеяние, или, как говорят гномы, западл о.
Фордо, затаив дыхание, посмотрел налево. Там в кустах валялся недоеденный чебурек. Хрюкк облегченно вздохнул. Он-то ожидал увидеть гномьи косточки! Ему было невдомек, что чебурек – это подвергшийся поруганию труп колобка...
– Скверное местечко! – прошептал Свэм. – Мне от него прямо не по себе!
– Верно, – кивнул Элерон. – Этот лес не простой, не такой, конечно, загадочный, как Вечномрачный, но все же... Попусту в него не суются. Кстати, до Эры Телевидения тут совершал разные мелкие подвиги прославленный эльфийский герой Мар-Мелад!
– Ой как интересно! – пропищал Марси. – Уничтожал нечисть? Охотился на драконов?
Элерон усмехнулся:
– Ну, примерно так. Он вешал бандюков из налоговой и ловил эльфов, которые косили от призыва.
– Послушай, а ты случайно не знаешь Тома Намудила? – спросил Фордо, думая, что это место в книге нужно заполнить каким-нибудь дурацким вопросом.
– А, так вы встречались с этим дурачком? – без удивления обронил Элерон и на секунду остановился, рассматривая, что же такое он обронил. – Сильные приступы бывают у него осенью, ну а сейчас он вполне безопасен. Бродит по лесу, говорит
Фордо похолодел:
– Н-ну да...
– А как вам его Золотушка? Самая уродливая женщина Среднего Хреноземья. Официально. Знаете, почему у Гнусдальфа седина в бороде? Он ее при дневном свете увидал.
Постепенно чувство страха притупилось, лес уже не казался хрюккам таким черным и страшным. Они начали переговариваться в полный голос, а Свэм даже предложил хлопнуть по рюмашке, но Фордо не разрешил: управлять транспортом в пьяном виде было чревато.
Вскоре они повстречали ветхую избушку на курьих лапках. Из окна избушки торчала чья-то голая задница, а из приоткрытой двери неслись такие звуки, что даже видавший виды Элерон покраснел.
– Да, да, – тихо сказал он. – Загадки этого леса неисчислимы!
Проехав избушку, странники увидели трех поросят и серого волка. Трое поросят, а верней – трое жирных хряков умело сдирали с живого волка линялую, проеденную молью и присыпанную нафталином шкуру. Волк плакал и клялся, что больше никогда не будет приставать к молоденьким свинкам, но поросята, занимаясь палачеством, не вели и ухом. Их кровожадные жесты заставили героев приналечь на педали.
– Мы в самой чаще! – с дрожью произнес Элерон. – Здесь еще и не такое увидишь!
Дальше героям встретились развязные вязы, разбитые унитазы, кусты конопли, проклятые короли, зеленые суккуленты, убитые президенты, а также торговец мандаринами и апельсинами. Последний долго преследовал путников, надрывно крича: «Купы апэлсын, кацо, дешево атдаю!» Но на этом чудеса не кончились. Вдруг мимо путешественников пролетело бесхозное ведьмовское помело. Оно выделывало странные пируэты, рыскало в стороны. Впечатление было такое, будто помело изрядно набралось.
Путники проехали еще немного и под кустом черемухи увидели чистенького, опрятненького мальчика в коричневой мантии ученика школы чародеев. Он сидел, сложив ноги по-турецки, и, скосив глаза к переносице, нюхал из кулька клей «Момент».
– Гарри! Гарри! Где ты, Гарри? – звал издалека дребезжащий старческий голос.
Рядом с мальчиком, лапками кверху, лежала дохлая сова.
Мальчик поднял голову; на его лбу виднелся тонкий зигзагообразный шрам.
«Бутылкой, наверно, ударили!» – предположил Свэм.
– Ребята, вы меня не видели! – неожиданным басом сказал мальчик. – Лады?
– Какие вопросы, Гарри! – ничуть не удивился Бодяжник. – Кстати, как твои оценки за первую четверть?
Гарри вяло махнул рукой:
– Мрак! Придется забашлять ректору, иначе выпрут! И турнир по кви... ик! ик!... ди... ик! ик!.. чу я продул! – И он снова поднес кулек к лицу.
– Это кто был? – спросил Фордо, когда мальчик остался далеко позади.
– Да так, знакомый... Сидели как-то вместе... – нехотя ответил Бодяжник. Где сидели, он уточнять не стал.
И тут, кажется, со всех сторон сразу, грянул слитный охотничий вопль набздулов!
– Ой! – сказал Свэм.
Вопль страшно бил по ушам, и Фордо почувствовал, как его уши – большие, красивые уши, более волосатые, чем ноги, – завяли.