Воспитание, дрессировка и натаска легавой
Шрифт:
Я понимаю, вам доставит большое удовольствие, если ваши товарищи-охотники увидят безукоризненную работу вашего питомца и придут от нее в восторг. Так, кто же вам мешает сделать это? Выберите среди ваших товарищей дельного, не горячего охотника и пригласите его с собой на охоту при том непременном условии, чтобы он ни в каком случае не брал своей собаки, стрелял из-под вашей.
Этот ваш товарищ, стреляя из-под вашей молодой собаки, легко может во время охоты оказать вам большую услугу. Попросите его отойти на время от вас подальше на болоте и выстрелить по какой-либо дичи, поднятой им без помощи собаки (например, по переместившемуся дупелю). Если ваш питомец в этом случае кинется на чужой выстрел, попросите вашего товарища подозвать его к себе и, не жалея, наказать
Если вы хотите, чтобы ваша собака шла одинаково хорошо, то не забывайте того главного правила, что, по крайней мере, и первое поле, всегда следует стрелять дичь только из-под ее стойки и, ни в коем случае, не стрелять случайно попавшуюся или же мимо летящую.
Дальнейшая натаска
Под словами «дальнейшей натаски» я подразумеваю, главным образом, необходимость рано или поздно показать нашей молодой и уже вполне вам подчинившейся собаке не только одну болотную дичь, но и всякую другую, по которой вам придется с ней охотиться.
Пока молодая собака совершенно не будет поставлена, пока еще я не смогу сказать, что она вполне в моих руках, я ни за что не поведу ее по лесной дичи. В лесу не на болоте; здесь не всегда собака на глазах: она завернула на поиске за какой-либо густой куст, и вам уже не видно ее, а значит и невозможно, следить неотступно за ее работой. Совершенно другое дело в тех местностях, где тетерева и куропатки держатся в открытых, почти степных местах, а значит, и дают полную возможность постоянно следить за работой молодой собаки.
К сожалению, таких привольных, открытых тетеревиных мест у нас в Европейской России очень немного; в большинстве же случаев нам для того, чтобы показать тетеревей вашей молодой собаке, приходится вести ее в лес. Выбирайте в таком случае всегда обширные ягодные сенокосные поляны. Здесь почти наверное всегда можно разыскать выводок, другой, да и собаке вашей придется хотя отчасти, работать не среди кустов, а на чистом месте.
Тетеревиные выводки очень любят посещать такие кормовые для них поляны в вечернее, а еще более в утреннее время, пока не начнет сильно пригревать солнце и не заставит их убраться от жара в кусты. Пользуйтесь же этим обстоятельством и ведите вашу молодую собаку утром на одну из таких полян.
Ваш воспитанник уже безукоризненно работает на болоте, и вы даже мысли не допускаете, чтобы он мог проделать во время своей работы что-либо для вас нежелаемое. Так-то оно так, а все-таки, я вам посоветую, возьмите с собой на этот ваш первый с ним выход по лесной дичи не только свисток, но и плеть и парфорс со своркой: тетеревиная мамаша на дупеля или бекаса совсем не похожа, а потому и глядите в оба за вашим пока безусловно покорным любимцем.
Вы выходите на охоту рано-рано; вам еще нужно пройти достаточно времени прежде, чем вы доберетесь до места, где, как вам известно, всегда можно рассчитывать найти тетеревиные выводки. Ваша молодая собака у ноги следует за вами. В лесу так славно, привольно в это раннее утро; всюду, по траве и кустам низким, блестит обильная роса; воздух напоен запахом хвои. Комара, мучителя охотника, еще нет пока, он намок от росы и сидит где-либо, не будучи в силах подняться и начать жалить всякое живое существо. Мерным шагом идете вы по узенькой тропинке, пробираясь к заранее намеченным вами полянам, и вокруг вас высится смешанный лес: тут и сосна вечно зеленая, и береза со своим белым стволом, и осина трепетная, все это стоит, точно застывши, не колеблемое даже легким дуновением ветерка… Впереди вас, испуганно вскрикивая, вылетают из кустов дрозды, да где-то дикий голубь воркует тоскливо…
Не спешите сильно, не к чему вам утомлять себя, да и напрасно вы будете сильно спешить: ведь тетеревиные выводки недолюбливают обильную росу и не охотно идут на кормежку, пока она не спадет.
Но вот вы дошли до поляны, где рассчитываете начать искать выводок. Отдохните немного, покурите, а затем и пустите искать вашу молодую собаку. Она сначала будет как бы в недоумении. Она еще не бывала в лесу, не привыкла искать здесь, да еще и не знает, что искать ей; болото — другое дело: там она теперь уже, как дома, знает, куда ей направить свой поиск, знает, где вернее всего можно ей разыскать затаившегося дупеля; а здесь она именно как в лесу. Неуверенно как-то кинулась ваша собака на поиск; отбежала она немного, приостановилась, на вас взглянула и, поощряемая вами, тронулась дальше, все еще несколько удивленная необычайной для нее обстановкой лесной охоты.
Вы уже прошли достаточно; скоро уже поляна кончится, и начнется опять сплошной лес: а выводка все еще нет, как нет. Вы удивлены этим обстоятельством: ведь в прошлом году вы стреляли не мало тетеревов, стреляли благоразумно, оставляя матку и одну молодую тетерку от каждого, найденного вами выводка; кажись, как бы не быть тетеревам, а их что-то нет.
Но вот, вдруг, когда вы уже потеряли всякую надежду разыскать хотя бы один выводок, почти у самой опушки ваша собака чего-то замялась, как бы смущаемая каким-то незнакомым запахом, достигшим до ее чутья, втянула в себя воздух и повела нерешительно, точно робея, в сторону.
Забудьте в эту минуту, что ваш воспитанник уже выдержан в совершенстве и, пользуясь его приостановками, пока он разбирается в тетеревиных набродах, пристегните к его ошейнику сворку. Мало ли что может случиться; лишняя предосторожность никогда не помешает вам, ведь вы отлично знаете, как поднимается тетеревиная матка от выводка, и какие она проделывает фокусы, стараясь обмануть и увести от своих птенцов и вас, и вашу собаку; а потому, право, сворка ничуть не помещает вам в этом случае.
Довольно долго вела ваша пока неопытная в этом деле собака, разбираясь в набродах; но вот она стала. Вы отлично знаете, что впереди ее, затаившись в густой траве, сидит выводок; но только как он сидит, разбившись ли на поиске: за кормом или же в куче, вот вопрос для вас очень существенный. Вам очень хочется, чтобы выводок сидел не в куче; тогда вы вспугнете матку, а цыплят можно будет перебрать но одиночке, и вы настреляетесь тогда в волю, и собака ваша поработает достаточно.
Вы посылаете вперед вашего воспитанника. С квохтаньем поднимается впереди его матка и летит неправильно, низко так, виляя из стороны в сторону, точно подстреленная, точно падающая на землю. Вашему ученику, еще не видавшему ни разу такого соблазна, так и хочется кинуться за ней вдогонку и схватить птицу; но конец сворки у вас уже давно в руках, а ваше строгое приказание лежать заставляет его смириться и, хотя — нехотя, улечься на землю, но он еще не скоро успокоится, не скоро забудет эту незнакомую пока ему, так соблазняющую его птицу и долго еще будет он поглядывать в ту сторону, куда улетела тетерка; а тут еще, как нарочно, она уселась где-то недалеко в стороне и, нет-нет, да и принимается квохтать, предупреждая своих оставшихся птенцов об опасности.
Дайте полежать, успокоиться вашей собаке, затем пустите ее разыскивать тетеревят. Не долго она будет разыскивать их: всего несколько шагов отошла она от места вылета матки, как уже снова замерла на стойке. Вы подошли к ней поближе, выдержали ее достаточно и приказали подать птицу. Поднялся тетеревок уже в черном пере. Вы взглянули, лег ли ваш питомец и, убедившись, что он лег, вскинули ружье и свалили тетеревенка. Не идите к нему и не поднимайте его сейчас же; ведь он никуда не денется, и не позволяйте вашей собаке тянуть к нему. Покончите прежде со всем выводком, а потом уже начните собирать убитых; так много лучше как для вас, так и для вашей собаки; приучайте же ее к этому; ведь у вашего питомца настолько хорошее чутье, что он всегда разыщет вам долее и подстреленного, забежавшего куда-либо тетеревенка; к чему же вам, в таком случае, торопиться подбирать его?