Воспитание к свободе

Карлгрен Франс

Темперамент учителя

Как же добиться жизненности и живости обучения?

Конечно многие учителя умеют это делать, применяя разные формы и методы обучения. Верно также и то, что педагогическое мастерство требует больших душевных затрат. Оно немыслимо без осознанной работы над собственным темпераментом. И это очень хорошо понимают педагоги вальдорфской школы. По существу, это один из краеугольных камней всего искусства воспитания, разработанного Рудольфом Штейнером.

Оценивая типы темпераментов школьников и учитывая, как они сложились к моменту их поступления в школу или как они проявляются по мере развития детей, учитель должен всегда, если это позволяет учебный материал, придерживаться следующих правил:

быть настолько образным, живым и разнообразным, что сангвиники едва будут успевать уследить за ним;

таким

по-человечески участливым, что меланхолики забудут о своих собственных невзгодах;

настолько драматичным, что это заинтересует холериком и притянет их внимание к излагаемому материалу (не придется применять дисциплинарных мер). Волей-неволей учителю приходится овладевать особенностями всех четырех темпераментов, поскольку важнейшая предпосылка успеха — в способности действовать не против темперамента, а заодно с ним, не стремиться устранить или переломить его, а пройти какую-то часть пути вместе с ним, и затем бережно и гармонично попытаться его преобразовать. Учитель должен уметь в нужный момент таким образом продемонстрировать свое настроение,

чтобы показаться флегматику — внешне безучастным, но внутренне чрезвычайно деятельным; холерику — внешне проявляющим свое участие, но внутренне сохраняющим величайшее спокойствие, даже если темперамент ребенка бьет ключом; сангвинику — увлекающимся и впечатлительным, но умеющим в нужный момент сосредоточиться и проявить выдержку; меланхолику — страдальцем, который, тем не менее, смог преодолеть жизненные тяготы и невзгоды благодаря юмору и внутренней энергии.

Научиться всему этому — сродни решению задачи из области искусства.

Самовоспитание воспитателя

Ни один человек не может полностью удовлетворить всем перечисленным требованиям. И все же надо только помнить о них, стремясь по возможности им следовать — и тогда обучение может стать действительно живым делом.

Многие люди привыкли идти на поводу собственной натуры. «Мы такие, какие есть, в конце концов, никто не может вылезти из своей шкуры». «Сегодня у меня плохое настроение, ничего с этим не поделаешь». Совершенно очевидно, что такого рода жизненной пассивности противостоят требования о преодолении недостатков, связанных с темпераментом. Тот, у кого достаточно сильная воля и кто может совладать со своими мимолетными настроениями, очевидно, способен всегда откликаться на нужны учеников или соответствующим образом преподносить учебный материал.

Достаточно сильное впечатление может произвести на учеников абсолютно хладнокровие учителя-холерика в такой ситуации, которая раньше повергла бы его в гнев, например, если кто-то нагло нарушил дисциплину на уроке. Чтобы овладеть собой в этом случае, могут потребоваться огромные усилия. Но если учителю удастся справиться с этим, то вполне вероятно, что он испытает мгновения подлинного триумфа. Это внезапно доходит до некоторых учеников, и они задаются вопросом: «Что случилось сегодня с нашим учителем? Отчего он не разозлился?» Благодаря таким ситуациям, отношения учителя и учеников могут приобрести новое качество. Противоположный случай. Никакие громы и молнии не будут действенны, если учитель будет принуждать себя быть разгневанным, чтобы устроить в классе разнос, если дети совершат нечто такое, что действительно заслуживает подобного гнева (например, подлость по отношению к товарищу или к другому учителю). Только внутреннее спокойствие, трезвость и объективность будут теми волшебными средствами, которые позволят детям почувствовать, каково отношение учителя к случившемуся.

Только тот, у кого хватает сил овладевать такими ситуациями, способен черпать озарения в подобные мгновения. Один учитель меланхолического склада, преподававший в старших классах, с трудом ухитрялся «сдвинуться с мертвой точки» в обучении. Из-за стремления внести во все полную ясность и навести во всем строгий порядок он становился слишком педантичным и медлительным, поэтому у учеников было предостаточно времени на болтовню и посторонние реплики. Неумение сконцентрироваться привело впоследствии к тому, что, несмотря на медленный темп, многие ученики не успевали в учебе. Такое положение дел однажды завершилось кризисом: одна девочка пожаловалась, что на уроках усваивает недостаточно, и поэтому хочет бросить учебу в школе. Она сказала, что некоторые ее товарищи думают то же самое. Учитель сумел понять ситуацию и тотчас принял решение изменить преподавание в «сангвиническом» плане: взял более интенсивный темп, стал привлекать больше фактов, выразительных

приемов, стал делать неожиданные замечания. В результате класс стал значительно активнее. К большому удивлению учителя, никто не жаловался, что не успевает вникнуть в материал, никто не заговаривал о том, чтобы не посещать занятия. Родители также сумеют добиться хороших результатов, если будут принимать во внимание темперамент своих детей. У отца была дочь с ярко выраженным холерическим темпераментом. Сам отец в достаточной мере владел собой. Обычно их отношения были безоблачными, но однажды девочка закатила бурную сцену, вышла из комнаты, со стуком хлопнув за собой дверью. Отец спокойным голосом сказал ей вслед, что она должна вернуться и тихо закрыть дверь. Она возвратилась, враждебно посмотрела на него и вновь вышла, также хлопнув дверью. Он снова повторил свою просьбу, и снова произошла такая же сцена. Тогда, позвав девочку в третий раз назад, все еще сохраняя полное спокойствие, отец вынул дверь из проема и поставил на пол. От изумления девочка буквально лишилась дара речи и совершенно успокоилась.

Дифференцированное преподавание религии

Многие считают, что в раннем детстве не должно быть никакого религиозного обучения и что в школе следует культивировать максимально «объективное» отношение к религии — когда-нибудь дети сами решат, станут ли они религиозными людьми или нет.

Мысленный эксперимент

Проведем мысленный эксперимент. Предположим, что господин и госпожа Мюллер придерживаются мнения, что их дети сами должны принять решение, интересуются они музыкой или нет. А потому они отказываются от всякого музыкального воспитания как от посягательства на свободу детей. Родители последовательно проводят свою идею на практике: граммофон, пианино и дедушкина скрипка продаются, губная гармоника летит в мусорный ящик, отец перестает петь в ванной комнате. Детей отправляют в школу, учителя которой придерживаются той же позиции. Правда, ученики узнают множество фактов из области музыки, ознакомятся с литературой, касающейся музыкальных стилей, эпох, великих композиторов и исполнителей, заучат кое-что из элементарной теории музыки. Запрещено только петь, играть на музыкальных инструментах и слушать музыку.

Дети Мюллеров вступают в период полового созревания, и у них начинают формироваться собственные интересы. В кругу товарищей, они не могут уклониться от того, чтобы не слушать разнообразную шлягер-ную музыку. Возможно, она им нравится — ведь в школе музыку преподавали так серо и скучно. Но вот путь к великой музыкальной традиции для них безвозвратно потерян. Если случайно где-нибудь в гостях они услышат по радио «Торжественную мессу» Бетховена или фортепианную сонату Моцарта, то это им покажется лишь набором бессмысленных, непривычных для уха звуков. Чета Мюллер, поступая так, руководствовалась уважительным мотивом — детям предоставлялась свобода. Но принятые меры оказали прямо противоположное воздействие — свобода была отрезана. Для детей это не повод жаловаться на своих родителей. У них даже нет представления о том, чего они лишились. Если кто-то, не задумываясь о тактичности, начинает расспрашивать их об отношении к какому-то композитору или к музыкальному стилю, то они обычно отвечают пожатием плеч: «Я не разбираюсь в музыке».

Если бы идеи семьи Мюллер привились в большом количестве домов, одновременно проникнув и в централизованно управляемое школьное образование, то последствия для культурной жизни страны стали уже очевидны не позже, чем через два поколения: концертные залы были бы почти пустыми, музыкальные магазины практически закрылись бы, большинство музыкантов вынуждено было бы подыскивать себе другую работу. Произошли бы глубинные изменения в существовании многих людей, так как это был бы конец целой музыкальной культуры, которая создавалась в течение многих столетий. Короче говоря, совершись это, мы оказались бы в положении, сходном с тем, какое мы фактические имеем в области религии.

Религиозные начала

Описанный выше мысленный эксперимент, безусловно, абсурден, но он все же обнажает существо проблемы. Мы прекрасно знаем, как бережно надо относиться к задаткам ребенка, чтобы они могли развиваться и переросли в способности. В сфере мыслительной жизни эта связь исследована особенно хорошо. Доказано, что родители оказывают очень сильное позитивное влияние на развитие интеллекта своих детей, если в течение первых лет жизни много с ними играют, разговаривают. Никакому психологу не могло бы придти в голову посоветовать родителям отказаться от активного общения с детьми, чтобы они сами, став взрослыми, решали, хотят ли они стать «интеллектуалами» или нет.