Воспитание поколений

Ивич Александр

Великолепная находка! Без этих строф, пожалуй, слишком спрессованными, настойчивыми показались бы нравоучения, которыми пронизаны все следующие строфы. Строки о погоде дают стихотворению воздух, простор и определяют тональность свободного разговора с читателем. Поэт словно сравнивает плохие поступки с плохой погодой, а хорошие — с солнечным днём и даёт тем понять, что оценка поступков так же ясна, непреложна, как определение хороша или плоха погода.

Маяковский показывает, в каких незначительных для взрослого, но важных для малыша поступках формируется облик хорошего или дурного человека: чистить зубы, мыть калоши — это уже аккуратность, читать по складам —

уже трудолюбие, не отступить перед вороной — смелость, а защита малыша — почти подвиг.

Поступать хорошо или плохо в масштабе, взятом поэтом, приходится ребятам каждодневно. Маяковский помогает им заглянуть в будущее, предсказывая, что судьба малыша — быть или не быть ему настоящим человеком — начинает определяться несложными поступками, о которых идёт речь в стихотворении.

Помни это каждый сын. Знай любой ребёнок: вырастет из сына свин, если сын — свинёнок.

Формально строфы построены так же, как в «Гуляем»: описывается изображение, а затем дается оценка того, что читатель увидел на рисунке. Но вот важное отличие: в «Гуляем» только излагается, разъясняется содержание рисунка, действия нет, а в «Что такое хорошо…» — не описание, а двухстрочный сюжетный рассказ. Центр его — действие, поступок малыша. Какого? Героя стихотворения? Да, но герой стихотворения — его читатель! Малыш, слушая эти стихи, невольно ставит себя на место мальчика, поступающего хорошо или плохо. Ему это нетрудно, потому что каждый двухстрочный рассказик словно взят из его, слушателя, каждодневного обихода.

Может быть, он вчера «убежал, заохав», не от вороны, а от собаки, может быть, порвал не книжицу, а тетрадку, может быть, чистил не валенки, а пальто, но уж во всяком случае и поступок, и связанная с ним эмоция не только хорошо знакомы малышу — они как бы зеркально отражают его собственные поступки и эмоции. Это слияние героя произведения с читателем делает стихи такими близкими, «своими» для малыша.

К этической теме, проблеме хорошего и плохого, труда и безделья Маяковский вернулся в «Истории Власа, лентяя и лоботряса», написанной для детей школьного возраста. Но сюжет и тональность этого стихотворения, а значит, и дидактический его смысл не нашли живого, непосредственного отклика у маленьких читателей.

По характеру и композиции «История Власа…» близка к агитлубкам и «Обрядам», которые писал Маяковский в 1923 году для крестьян (например, «Про Тита и Ваньку» или «От примет, кроме вреда, ничего нет»). Рассказывая о том, как проводил время Влас Прогулкин, увиливавший от работы сперва в школе, потом на заводе и, наконец, спившийся, Маяковский не использовал тех средств сатирического изображения, которые определили динамику и увлекательность «Сказки о Пете…», — ни комической гиперболы, ни острой издёвки, ни юмора.

Рассказ течёт спокойно, может быть, даже несколько вяло, некоторые важные эпизоды описательны, лишены яркой изобразительности, которая могла бы возбудить воображение подростка (например, «Мал настолько знаний груз, что не мог попасть и в вуз. Еле взяли, между прочим, на завод чернорабочим»). Трудно даже самому нерадивому школьнику поверить в то, что ему грозит судьба Власа, который торчит в пивнушке, «и под забором вроде борова лежит он, грязен и оборван». Это единственный

в детских стихах Маяковского случай несоответствия изобразительных средств читательскому адресу.

4

Детских песен, пионерских маршей у нас и сейчас немного, а в 20-х годах их почти совсем не было. И в этой области Маяковский стал зачинателем. Он создал для пионеров три песни: «Майскую песенку», «Песню-молнию» и «Возьмём винтовки новые».

Это песни-марши, задорные, бодрые, не просто детские, а по самой сути своей пионерские.

Шагаем отрядом, и мы, и ты, и я.

Тема отряда проходит во всех песнях. Зелёные листики, весна, «огонь на всём», «улица рада» — все приметы «Майской песенки» не просто радостный весенний пейзана. Это пейзаж весны жизни, юной силы, юной радости, рождённой отрядным братством и предчувствием бурной, богатой судьбы: «Красные флаги несём!»

В «Песне-молнии», которую Маяковский написал для Первого Всесоюзного слета пионеров и читал участникам слета на стадионе «Динамо», мажорная тональность носит боевой характер, политическая тема звучит отчётливее, чем в «Майской песенке».

Идею «Песни-молнии» выражает образ родины-семьи, на котором построено всё стихотворение.

Сюда, миллионы братьев, сюда, миллион сестер! …………………………………… Веди светло и прямо к работе и к боям, моя большая мама — республика моя.

Образ родины-семьи сливается с образом отрядного братства:

Вперёд, отряды сжатые, по ленинской тропе! У нас один вожатый — товарищ ВКП.

Но братство пионеров не замкнутое — оно интернационально, готово вобрать в себя всех детей мира:

За море синеволное, за сто земель и вод разлейся, песня-молния, про пионерский слет. Идите, слов не тратя, на красный наш костёр!

Третья песня — «Возьмём винтовки новые», в отличие от «Майской песенки» и «Песни-молнии», — однотемна. Поэты и прозаики, работавшие в детской литературе, только в 30-х годах ввели в круг воспитательных задач внутреннюю подготовку подростков к будущим суровым боям.

А Маяковский уже в 1927 году писал:

Когда война-метелица придёт опять — должны уметь мы целиться, уметь стрелять.

Песня написана к «Неделе обороны СССР». В стихотворении отчётливо звучит романтическая нота: