Воспитание свободной личности в тоталитарную эпоху. Педагогика нового времени
Шрифт:
Продолжая вербовать Ставрогина на трон верховного правителя России, главный «бес» Верховенский распаляется до безумия и раскрывает все нюансы своего дьявольского плана: «Мы проникнем в самый народ. Знаете ли, что мы уж и теперь ужасно сильны? Наши не только те, которые режут и жгут да делают классические выстрелы или кусаются. Такие только мешают. Я ведь мошенник, а не социалист, ха-ха! Слушайте, я их всех сосчитал: учитель, смеющийся с детьми над их Богом и над их колыбелью, уже наш. Адвокат, защищающий образованного убийцу тем, что он развитее своих жертв и, чтобы денег добыть, не мог не убить, уже наш. Школьники, убивающие мужика, чтобы испытать ощущение, наши. Присяжные, оправдывающие преступников сплошь, наши… Русский
Есть у Верховенского и конкретный план по взращиванию «поколения наших»: «Шигалев гениальный человек! …У него каждый член общества смотрит один за другим и обязан доносом. Каждый принадлежит всем, а все каждому. Все рабы и в рабстве равны… Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей! …У рабов должны быть правители. Полное послушание, полная безличность… одно или два поколения разврата теперь необходимо; разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь, – вот что надо! А тут еще “свеженькой кровушки”, чтоб попривык».
Самым главным качеством, которое может помешать его планам, Верховенский считает чувство собственного достоинства: «Знаете, что я вам скажу, Ставрогин: в русском народе до сих пор не было цинизма, хоть он и ругался скверными словами. Знаете ли, что этот раб крепостной больше себя уважал, чем Кармазинов себя? Его драли, а он своих богов отстоял, а Кармазинов не отстоял».
Модно считать, что Достоевский дал портрет грядущей советской власти, уходящей корнями в западные либеральные идеи. Но, на мой взгляд, он слишком велик, чтобы опуститься до обличения социализма или либерализма. Писатель указывает на гораздо более глубокий конфликт – противоречие между чувством собственного достоинства, растущее из внутреннего бога человека, и попыткой уничтожить этот духовный стержень с помощью самых разных средств, от подавления в крови до насаждения разврата и цинизма. Как нация Россия выстояла в эпоху террора, но сегодня мы, живя под гнетом лжи, манипулирования и насаждаемого телевидением той самой «дешевки», рискуем попасть в расставленные капканы шигалевщины и променять изумруды смыслов на пустые стекляшки политтехнологов.
Сегодня не надо искать правды в идеологии. Каждое время приносит свои «измы». «Бесы» легко маскируются под любой из идеологических лагерей. Я видел много достойных, свободных, служащих своему народу, преданных идеям коммунизма людей в СССР и не раз наблюдал за хапугами и подлецами, скрывающимися за либеральной риторикой в постсоветский период. Острие противостояния добра и зла лежит сегодня в другой, далеко не теоретической плоскости. Это противостояние – между стремлением людей сохранить свое человеческое достоинство и все более изощренными попытками «бесов» управлять нашими детьми. Надо держаться.
Лидерство наоборот, или Растворение в силе
Думающие люди России, особенно если они уже стали родителями, должны отдавать себе отчет в том, что политтехнологи, обслуживающие действующее российское государство, давно занялись амбициозным проектом – выведением особой, потребной власти породы людей.
Реализуемая современной российской властью стратегия в отношении молодежи – это курс на воспитание тотальной психологической незрелости. Как будто власть стремится воплотить в жизнь рецепт не только Достоевского, но и героини повести Мишеля Уэльбека «Возможность острова»: «Через несколько лет все изменится: мы пытаемся создать ненастоящее легковесное человечество,
Если внимательно присмотреться к тому, что делали кремлевские идеологи «Наших», то становится очевидным, что молодым людям упорно вдалбливали в голову тезис: «Нам нужен тот, кто даст нам силу». По сути, в стране активно формировалась идеология неосталинизма, а на замену разрушенной советской идентичности власть старалась создать новую – «суверенную» – с использованием таких проверенных рецептов, как сильный вождь, образ врага и обязательное разделение страны на «наших» и «ненаших».
Что дает современному молодому человеку поклонение силе? Для психологов ответ на этот вопрос очевиден: это способ слабого, недостаточно подготовленного к жизни человека ощутить собственную полноценность, собственное превосходство через идентификацию себя с силой извне.
Питерский исследователь в области кросс-культурной психологии Елена Корнеева утверждает: «Сила – наркотик, и для поклоняющихся их лидер – их дилер. Активное вещество наркотика по имени Сила заполняет болезненную пустоту от ощущения собственной ничтожности, обещает утоление тоски по своей полноценности, величию и свободе. Ведь если ты априори ощущаешь себя полноценным и свободным, будешь ли ты беспокойно искать возможность поиграть своими бицепсами на публику?»
Самые лояльные своему вождю лидеры движения «Наши» в разговоре со мной подтвердили эту мысль, признавшись, что вне «комиссарского круга» даже самые активные из них чувствуют себя ущербными неудачниками.
Кремлевские создатели и покровители движения «Наши» не скрывали, что по своей концептуальной модели оно будет напоминать банку с пауками, где все блага получит только тот, кто сумеет «развести» остальных. И это тоже далеко не случайный ход. Елена Корнеева объясняет: «Поклоняющиеся cиле “заряжены” на конкурентную борьбу и ужасно боятся ее проиграть, потому что, если ты не выигрываешь достаточно атрибутов достоинства, важности и cилы, – тогда у тебя нет вообще ничего! И раз борьба идет за индивидуальную ценность и значимость, то задача – отобрать у другого: показать ему, что он ниже тебя».
Образцом такого демонстративного «опускания» тех, кто ниже, является лидер движения «Наши» Василий Якеменко. При этом сами его соратники восхищаются крутизной своего вожака и насмехаются над униженными им людьми.
Отвратительно, но и это тоже – результат сработавшей технологии влияния. Елена Корнеева: «Человеческое достоинство в системе таких отношений не воспринимается как неотъемлемое свойство личности, присущее каждому от рождения. Оно понимается только как видимое (документированное!) наличие определенных атрибутов и кодов силы (денег, власти, умения влиять или держать в страхе людей). И тот, кто не может предъявить эти атрибуты, воспринимается как слабак или изгой, даже если он образован и порядочен».
Важнейшая функция здорового общества – создавать пример для подражания, отражающий социально приемлемые нормы в обществе. Достаточно вспомнить голливудский образ предприимчивого героя-одиночки, полагающегося только на себя, но служащего при этом интересам всей нации. У современного российского государства таких образцов нет. Власти сегодня нужны прагматичные циники – Сайферы [41] с жизненным кредо «Жизнь одна. Сотрудничай с системой и получай от нее блага, если ты не дурак». Сравните с «бесами» Достоевского: «Необходимо лишь необходимое».
41
Сайфер – персонаж американского фильма «Матрица» братьев Вачовски (1999).