Воспоминание. Часть 1. Сборник стихов в пяти частях

Кочев Владимир

Гибли отцы за победу,

Выживали сироты – сыны,

И кладёт внук на памятник деду

Два цветка в честь Победы-Весны.

1980

***

В сорок первом – небо ясное,

Голубое, с синевой,

И не жаркое, не прохладное,

А беременное войной.

Парк, гамак, пивка бидон –

Что для счастья надо,

Песня, шутка, патефон,

Люди

сбились в стадо.

Вот такой был день войны.

Нежная погода.

Встрепенулися отцы,

Чёрная суббота.

Репродуктор говорил,

Люди ждали молча,

Пьяный что-то материл,

Рожу злую корча.

Говорил да говорил –

Много ли продлится,

Хватит, хватит у нас сил,

Все пойдём на фрица.

Наша армия сильна,

Много миллионов,

Пушек, танков до хрена,

Не жалей патронов.

Ворошиловский стрелок

Каждый комсомолец,

Если что – стреляет в лоб,

И штыком умелец.

В каждом взводе – большевик,

Комиссар бесстрашный,

У него слова, как штык

Для врагов опасный.

Нет, не знали мы тогда,

Правду нашу матку,

Была немощна страна,

Вот в чём та загадка.

Настоящий коммунист

В тюрьмах уничтожен,

А замена – аферист,

С партбилетом тоже.

Сила в крепком мужике,

Он был раскулачен,

Кто-то в ссылке, кто в тюрьме,

Срок им всем назначен.

Вот такой был тот расклад,

Гитлер знал всё точно,

Но в Москве шагал парад

И на фронт шел срочно.

Рано Гитлер ликовал,

Идиот убогий,

Душу нашу гад не знал –

Встал медведь на ноги.

Выход партия нашла,

В горе закалённых

В бой за Родину пошла

Рота заключённых.

Добровольно из тюрьмы

Шли штрафные роты,

Шли с Сибири кулаки,

Мастера пехоты.

Коммунисты, кто живой,

Шли из заточенья,

Стали мёртвою стеной,

Дал Сталин разрешенье.

Разрешенье погибать

За страну родную,

Право дал с себя смывать

Грязь его гнилую.

И погнали немчуру,

Так же, как французов

В ту далёкую войну

Пешим, без рейтузов.

Осердившись мы не «жжём»,

Шубу из-за вошей,

Любим Родину – наш дом,

Дом, как мать, хороший.

2000

***

Забыть

ли нам год сорок первый?

Судьба решалась под Москвой,

Там гибли люди, рвались нервы,

Стояли насмерть злой стеной.

Отцы погибли под Москвою,

Сложили голову свою,

Сиротами остались мы с тобою,

В уральском каменном краю.

Но если бы остались они живы,

И кто-то б с поля боя убежал,

То где бы был фашист чванливый,

Россию б нашу гад топтал.

Отцы оставили нам память

И совесть чистую свою.

Стоит в Москве гранитный камень,

А души их живут в раю.

Здесь каждый день цветы живые,

Здесь чтут потомки праотцов.

Счастливые и молодые,

Жизнь повторяют вновь и вновь.

Здесь мой отец лежит средь равных,

Он, как и все, сражен в бою,

Тут нет ни младших и не главных –

Все пали за страну свою.

Среди них ссыльные Сибири,

Крестьяне – сталинские кулаки,

Их и ссылали, и садили,

Но своей Родине служили мужики.

Здесь есть у каждого свой номер,

Записан в памяти святой,

Боец погиб, но он не помер,

Мы помним – значит, он живой.

2000

***

Скорбный праздник Великой Победы.

Отковали медали живым,

Ну а мёртвые взяли их беды,

Похоронки раздали родным.

Слава Богу, живут ветераны,

Но их братья убитые спят,

Не болят их смертельные раны,

И их души на землю глядят.

Второпях их, убитых, зарыли,

Безымянный стоит монумент.

Скоро, скоро погибших забыли,

Не хватило для них кинолент.

Только вдовы со стоном поплачут

И тихонько бредут на закат.

Жизнь вдовы потекла бы иначе,

Если б с фронта вернулся солдат,

В сорок пятом, их всех наградили,

Всех участников прошлой войны,

Но погибшим медали забыли,

Мёртвый стоит всего полцены.

Подрастают потомки, их внуки,

И не знают, что дед их герой.

Так Христос на себя принял муки,

От беды заслонил всех собой.

Их медали отдайте потомкам,

После смерти отцов наградив.

Ну а скорбь отдадим похоронкам,

Верность и честь возродив,