Воспоминания и размышления (Том 2)
Шрифт:
– Где сейчас 18-й танковый корпус?
– спросил я Н. Ф. Ватутина.
– Он находится непосредственно восточнее Миллерова и не будет изолирован.
– Помните Баданова, не забывайте Баданова, выручайте его во что бы то ни стало!
– Приму абсолютно все возможные меры, и Баданова выручим, - заверил Н. Ф. Ватутин.
Разговор о 24-м танковом корпусе, которым командовал В. М. Баданов, возник не случайно. Вот что там произошло.
Войдя в прорыв северо-западнее Богучара 17 декабря в 18 часов 30 минут, 24-й танковый корпус прошел с боями около 300 километров, уничтожив по пути к станции Тацинская 6700
В это же время танкисты под командованием капитана М. Е. Нечаева ворвались на аэродром, где стояло более двухсот немецких транспортных самолетов, готовых к вылету. Но взлететь им не удалось, они были раздавлены нашими танками. Пять суток танковый корпус удерживал Тацинскую, ведя напряженный бой в окружении с подошедшими резервами противника. Утром 29 декабря корпус, получив приказ Н. Ф. Ватутина, прорвал окружение и благодаря мужеству и умелому руководству боем командира корпуса В. М. Баданова в полном порядке отошел в Ильинку, а через несколько дней уже успешно атаковал Морозовск.
Учитывая значительный вклад в общее дело разгрома вражеских войск в районе Волги и Дона, 24-й корпус был преобразован во 2-й гвардейский танковый корпус и получил почетное наименование Тацинского, а комкор В. М. Баданов был первым в стране награжден орденом Суворова II степени. Многие солдаты, командиры и политработники также были награждены правительственными наградами.
Успешные удары войск Юго-Западного и Сталинградского фронтов на котельниковском и морозовском направлениях окончательно решили судьбу окруженных войск Паулюса в районе Сталинграда.
Войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, блестяще выполнив поставленные задачи и учинив стремительный разгром врага, сорвали план Манштейна по деблокированию войск Паулюса. В начале января войска Н. Ф. Ватутина вышли на линию Новая Калитва-Кризское-Чертково-Волошино-МиллеровоМорозовск, создав прямую угрозу всей кавказской группировке немцев.
Разбитая котельниковская группа немецких войск к концу декабря отошла на линию Цимлянская-Жуковская-Дубовское-Зимовники. Понесшая серьезные потери тормосинская группа отошла на линию Чернышевская-Лозной-Цимлянская.
Таким образом, попытка командующего группой армий "Дон" генерал-фельдмаршала Манштейна прорвать наш внешний фронт и вывести из окружения войска Паулюса провалилась окончательно.
Это уже понимали и командование и солдаты окруженных войск. Отчаяние и стремление как-то спастись от неминуемой гибели приняли массовый характер. Когда же их надежды на спасение рухнули, наступило горькое разочарование...
Гитлеровское военно-политическое руководство после полного провала попыток деблокады видело главную задачу уже не в том, чтобы спасти окруженные и обреченные на гибель свои войска, а в том, чтобы заставить их дольше драться в окружении, сковать советские войска. Им необходимо было выиграть максимум времени для отвода своих
Ставка Верховного Главнокомандования, в свою очередь, принимала меры к тому, чтобы быстрее покончить с окруженной группировкой и высвободить войска двух фронтов, необходимые для быстрейшего разгрома отходящих войск с Кавказа и на юге нашей страны.
Верховный всемерно торопил командующих фронтами.
В конце декабря в Государственном Комитете Обороны состоялось обсуждение дальнейших действий.
Верховный предложил:
– Руководство по разгрому окруженного противника нужно передать в руки одного человека. Сейчас действия двух командующих фронтами мешают ходу дела.
Присутствовавшие члены ГКО поддержали это мнение.
– Какому командующему поручим окончательную ликвидацию противника?
Кто-то предложил передать все войска в подчинение К. К. Рокоссовскому.
– А вы что молчите?
– обратился Верховный ко мне.
– Или вы не имеете своего мнения?
– На мой взгляд, оба командующих достойны, - ответил я.
– Еременко будет, конечно, обижен, если передать войска Сталинградского фронта под командование Рокоссовского.
– Сейчас не время обижаться, - отрезал И. В. Сталин и приказал мне: Позвоните Еременко и объявите ему решение Государственного Комитета Обороны.
В тот же вечер я позвонил А. И. Еременко по ВЧ и сказал:
– Андрей Иванович, ГКО решил окончательную ликвидацию сталинградской группировки противника поручить Рокоссовскому, для чего 57, 64-ю и 62-ю армии Сталинградского фронта вам следует передать в состав Донского фронта.
– Чем это вызвано?
– спросил А. И. Еременко.
Я разъяснил ему, чем вызвано такое решение.
Все это, видимо, расстроило Андрея Ивановича, и чувствовалось, что он не в состоянии спокойно продолжать разговор. Я предложил ему перезвонить мне позже. Минут через 15 вновь раздался звонок:
– Товарищ генерал армии, я все же не понимаю, почему отдается предпочтение командованию Донского фронта. Я вас прошу доложить товарищу Сталину мою просьбу оставить меня здесь до конца ликвидации противника.
На мое предложение позвонить по этому вопросу лично Верховному А. И. Еременко ответил:
– Я уже звонил, но Поскребышев сказал, что товарищ Сталин распорядился по всем этим вопросам говорить только с вами.
Мне пришлось позвонить Верховному и передать разговор с А. И. Еременко. И. В. Сталин меня, конечно, отругал и сказал, чтобы немедленно была дана директива о передаче трех армий Сталинградского фронта под командование К. К. Рокоссовского. Такая директива была дана 30 декабря 1942 года.
Штаб Сталинградского фронта должен был возглавить группу войск, действующую на котельниковском направлении, и продолжать уничтожение вражеских сил в районе Котельникова.
Вскоре Сталинградский фронт был переименован в Южный фронт, который стал действовать на ростовском направлении.
2 февраля 1943 года командующим Южным фронтом был назначен генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский.
Директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 30.XII.1942 года в состав Донского фронта были переданы из Сталинградского фронта 62, 64-я и 57-я армии.