Воспоминания о вкусной и здоровой пище, или Тайны супермаркетов

Рудницкий Леонид

Вскоре вырубленные московские менты лежали на земле. Приезжие, никого не стесняясь, обшарили их, забрали оружие, рации, документы, нагрудные бляхи, новые форменные кепки и ушли. Чуть поодаль их ожидал припаркованный у обочины неприметный микроавтобус. Они сели в него и уехали, а собравшийся поглазеть на невиданное зрелище народ еще долго не мог прийти в себя.

– Ну, дают ментяры! – изумленно сказал кто-то. – Чтоб они все так передрались!

Но его никто не поддержал. Законопослушные граждане к насилию относились отрицательно. Расходиться начали только тогда, когда из подземного перехода поднялись бородатые геи из полиции моды в форменных

серых сарафанах с красными лампасами. Они стояли на «Пушкинской» перед турникетами и проверяли обязательный для москвичей пирсинг на верхней губе и левой ноздре. Пирсинг имелся не у всех и работы им хватало. Геи стали оказывать поверженным коллегам первую помощь.

3. НОЧЬ В МЕТРО

Работы оказалось невпроворот. Весь день продавали промышленный холодильник одной крупной компании. Дело двигалось медленно. К обеду продали только третью часть, к вечеру – вторую треть, а совсем уж все удалось втюхать лишь к ночи. В половине двенадцатого Сергей засобирался домой. Он совсем забыл, что сегодня опять без машины и спросил у коллег, до которого часу работает метро.

– В принципе, я мог бы тебя подвезти, если совсем уж деваться некуда, – осторожно предложил Арнольд Эпштейн, директор по маркетингу, – хотя мне в другую сторону.

Считалось, что Сергей с Арнольдом в приятельских отношениях, хотя дальше трепа в курилке они не простирались.

– Не надо, – великодушно отказался Сергей, – метро еще работает, доберусь.

Арнольд облегченно вздохнул.

В вагоне Сергей сразу же уснул, будто провалился. А проснулся он в полной темноте и долго не мог понять, где находится. Посмотрел на светящийся циферблат часов – начало второго ночи. Нашарил мобильный телефон и включил встроенный фонарик. Рассеянный луч осветил внутренности вагона. Все сразу стало ясно. «Вот же черт! – выругался про себя Сергей. – Что за невезуха – то понос, то золотуха!" Он банально проспал последнюю остановку, а никто из пассажиров не удосужился его разбудить. Но могло оказаться и так, что к этому времени никого в вагоне уже и не оставалось.

Посветил в окно – поезд почему-то стоял в тоннеле. Наверное, не хватило места в депо. Не очень хорошо соображая, что он делает и зачем, Сергей отжал плечом дверь и спрыгнул на рельсы. Он ехал в последнем вагоне, следовательно, чтобы вернуться на станцию, нужно было идти назад. Он обошел вагон, стараясь не испачкаться о стену тоннеля, и двинулся в сторону предполагаемой станции. Он не был слишком впечатлительным и передвижение пешком в пустом тоннеле метро не казалось ему чем-то особенным. В сказки про крыс и подземных бомжей он не верил. Какого хрена им делать там, где нет ни воды, ни еды? Чего здесь действительно стоило опасаться, так это токопроводящего рельса с высоким напряжением. Но сейчас стояла глубокая ночь и напряжение должны были отключить.

Отойдя метров пятьсот от поезда, он растерял остатки сна и сообразил, что можно было бы никуда и не идти, а остаться ночевать в вагоне. Все равно дома его никто не ждал. Дождался бы утра и спокойно приехал на работу тем же поездом. Но теперь возвращаться назад не хотелось, он предпочитал никогда не возвращаться туда, откуда уже ушел.

Где-то далеко позади ударили чем-то тяжелым по рельсам и они загудели, как ему показалось, из конца в конец подземки. Сергею сделалось неуютно. Он остановился и прислушался. С той стороны слабо донесся едва различимый возглас и каркающий смех, умноженный эхом. Судя по звуку,

это было очень далеко. «Ремонтники чинят путь», – успокоил он себя и прибавил шагу. Удары и смех больше не повторялись. Зато еле слышно гудели и потрескивали гроздья кабелей, висевших по стенам с обеих сторон и это успокаивало – значит, где-то люди не спят и шлют по этим кабелям какие-то сообщения: «Как там у вас?» «У нас все хорошо. А у вас?» «И у нас тоже».

Впереди, наконец, начало едва заметно светлеть и вскоре показалась станция. Освещена она была гораздо слабее, чем днем, на потолке горели лишь несколько тусклых лампочек. В центре зала стояла небольшая группа людей. Они смотрели на противоположный тоннель. Сергей вскарабкался на платформу. Все молча повернулись в его сторону.

– Добрый вечер! – поздоровался он еще издалека.

Подходя, он разглядел двух женщин с малыми детьми, державшими их за руки, и дежурную по станции в метрополитеновской форме. Женщины имели усталый вид, а дежурная излучала чувство собственной значимости.

– Доброй ночи! – ответила дежурная и окинула его подозрительным взглядом. – Кто вы такой? – подозрительно спросила она.

– Отстал от поезда, – пошутил Сергей.

Женщины улыбнулись, но как-то вяло, а дежурная осталась безучастной. Видимо, ей требовалось больше времени, чтобы оценить шутку.

– Уснул в вагоне, – добавил Сергей. – Как бы мне подняться наверх?

Дежурная немного смягчилась.

– У нас уже все закрыто. А вам куда нужно?

– На Тушинскую.

– Это на другой ветке.

– Я знаю, – сказал он.

Повисла долгая пауза, которую никто не пытался нарушить. Казалось, что все о нем вдруг забыли и прислушиваются к каким-то звукам, которые должны прийти издалека и что-то здесь изменить.

– Так что мне делать? – напомнил о себе Сергей.

Дежурная словно очнулась и посмотрела на него, как на назойливого просителя.

– Сейчас подъедет Пацифик, – сказала она, – с ним и договаривайтесь.

Сергей не очень понимал, почему нужно договариваться с неведомым Пацификом, но промолчал. Очевидно, по ночам в метро другие порядки.

Вдалеке послышался перестук колес и к перрону подкатила довольно просторная мотодрезина с двумя сидениями от пассажирских вагонов. Управлял ею жилистый длинноволосый мужчина неопределенного возраста в брезентовой куртке и метрополитеновской фуражке. Он приветственно помахал рукой дежурной и объявил.

– Прошу пожаловать на борт, дамы!

Женщины стали рассаживаться. Сергей подавал им чемоданы. Расставляя их на дрезине, мужчина повернулся к нему спиной и Сергей увидел, что на ней нарисован знак «пацифик», от которого тот, вероятно, и получил свое прозвище. «Весело у них тут», – подумал Сергей.

– Мужчину захвати, – попросила дежурная и кивнула на Сергея, – уснул в вагоне.

Пацифик молча кивнул. Загудел электромотор дрезины, и они тронулись.

– Вы собираете опоздавших со всех станций? – спросил Сергей.

– Только на Замоскворецкой линии, – неохотно ответил тот.

– Хорошая работа.

– Что хорошего? – раздраженно возразил Пацифик. – Все нормальные люди по ночам спят дома, один я тут как этот!

Женщины вышли на кольцевой линии. Там их встретила другая дежурная и повела к неприметной двери на перроне, над которой тускло светилась табличка из матового белого пластика «Комната матери и ребенка». Сергей удивился – он много раз бывал прежде на этой станции, но такой надписи не видел. Очевидно, ее включали только по ночам.