Воспоминания о войне
Шрифт:
Поезд приходит на разбитый вокзал. Впервые я приезжаю сюда по железной дороге, а до того - много раз - морем. Иду, почти бегом, по таким знакомым улицам - к дому, поднимаюсь на второй этаж, стучу в дверь своей квартиры.
Мне открывает незнакомая женщина: "Да, мы давно тут живем, уже больше года, а кто жил раньше - не знаю, вот зайдите к соседке напротив, она, кажется, и до войны тут жила.
Соседка, Евгения Николаевна, встречает меня очень тепло, уверяет, что Юля, конечно, меня ждет - она всегда была такой серьезной девочкой - и протягивает мне письмо, которое
Сколько раз я мысленно, с надеждой и сомнениями, подымался по этой лестнице - и вот это случилось наяву.
Смутные чувства владели мною. Конечно, было некоторое разочарование, но радость преобладала. Я получил адрес, я держал в руках письмо, написанное дорогой рукой. Правда, полтора года назад. Многое могло произойти за это время... Нет, не хочу думать ни о чем плохом, решаю поехать по этому адресу, но прежде посылаю телеграмму из ближайшего почтового отделения. Затем еду на вокзал, узнаю, что сегодня поезда на Москву не будет.
Иду к военному коменданту, предъявляю свои документы и прошу дать мне бронь на завтра. Тут состоялся такой разговор:
– И что же, вы так и будете колесить по Союзу туда-сюда?
– Да, буду, пока не найду свою семью.
Впрочем, бронь на Москву я все же получил. Я все еще был как в угаре, но теперь у меня было время отдышаться и прийти в себя Я сел на трамвай и поехал на завод, где работал до войны и где у меня было много друзей. Там я не встретил никого из знакомых, только один парнишка узнал меня и вызвался проводить домой к Бакину, благодаря которому (он был секретарем парткома и депутатом горсовета) наша группа ополченцев смогла уехать последним транспортом из осажденной Одессы.
Потом я прожил с ним и его женой несколько месяцев в Астрахани, они же провожали меня в армию.
Он рассказал мне о многом и о многих. Вот, например, работал у нас главным механиком некто Г. - душа человек, мастер - золотые руки. От армии он был освобожден по броне, а когда подходили немцы, остался в городе. Видимо, был уверен, что не пропадет в любых обстоятельствах. Он и не пропал, ремонтировал фашистские танки, возвращал их в строй своими руками. Он остался жив, вот только кто из прежних товарищей подаст, ему руку, когда он вернется из Колымы?
Был еще у нас плановик Николеску, он слыл антисоветчиком (когда-то таких называли вольнодумцами, позже - диссидентами). Когда началась война, он просился на фронт - не взяли. Он остался, вступил в подпольную группу, участвовал в какой-то акции и был расстрелян при румынском правлении.
По-разному сложилась жизнь. Кто погиб на фронте, кто остался на востоке. Какие разные судьбы...
Я переночевал у Бакина, а утром уехал в Москву.
Душа моя наполнена ожиданием встречи с женой и дочкой. Добираюсь до дома отдыха на станции Сходня - и встречаюсь с Лидой, Юлиной сестрой. Она была первым родным человеком, с кем я увиделся после воины.
Это был подарок судьбы. Дело в том, что Юля
И вот я возвращаюсь в Москву, выхожу из метро на Охотном ряду, иду по Красной площади. Еще недавно в этих самых сапогах я шагал по улицам Вены, Праги, Будапешта, а вот в Москве - впервые. Уже с Москворецкого моста я вижу внушительное здание Новомосковской гостиницы (теперь - "Балчуг-Кемпински"), захожу в просторный вестибюль, затем через длинные коридоры попадаю в небольшую комнату.
Тут меня встречает девочка с косичками - дочка, память о которой владела моими мыслям и чувствами все эти годы, - но, боже, как она выросла! - и ее бабушка, Юлина мама. Обе безмерно рады моему возвращению.
Вскоре пришла с работы Юля. Она мне показалась очень красивой! Увидев меня, она почему-то заплакала, да и сам я был недалек от этого.
Я обнимаю ее, целую милое лицо, глажу волосы.
Мы простились 24 сентября 1941 года в Одесском порту на палубе грузового судна "Ногин", с того дня прошло более четырех лет. Смерть ходила за мной по пятам на фронте и в фашистских застенках, да и ей досталось немало, - но мы оба надеялись, верили в эту встречу - и вот она состоялась!
Только неделю мы смогли провести вдвоем на Сходне, в окружении заснеженных сосен Подмосковья. Семь сказочных, незабываемых дней.
А потом - время было суровое - пришлось окунуться в повседневные заботы, но с тех пор во всех жизненных обстоятельствах, в горе и в радости мы всегда вместе, в руке рука.
Послесловие
Я остался жив - "всем смертям назло", я нашел своих любимых жену и дочку, а через год у нас родился сын Дима. Иногда мне кажется, что сама Фортуна (богиня случая в греческой мифологии) вывела меня за руку из ада войны и разлуки, но потом сказала: "хватит, теперь карабкайся сам". И я карабкался, но не один, рядом была моя Юля.
Жили мы первое время очень тяжело, не было жилья, мы снимали комнаты за городом, потом в Москве. Когда, наконец, в 58-м году мы обрели однокомнатную квартиру в кооперативном доме, были совершенно счастливы.
Придя с войны, я не сразу сумел найти работу. Наконец, с помощью Юлиного отца, устроился на курсы по подготовке оформителей преподавателем малярного и альфрейного дела, которое я немного знал на практике, ну и книжки пришлось почитать. Среди студентов моих были и фронтовики, и совсем молодые ребята. Позже я из них сколотил бригаду, и мы много лет вместе работали в Москве и Подмосковье по оформлению клубов, магазинов и пр.
Когда приходилось разрисовывать потолки, то было тяжело физически, но я вспоминал, как Микеланджело расписывал Сикстинскую капеллу, лежа в люльке и не сетовал. Юля работала в науке, защитила диссертацию. Дети росли, учились. Они были очень дружны, несмотря на разницу в возрасте.
Мои родные вернулись в Крым и часто то мама, то сестры или брат навещали нас. И мы приезжали к ним, каждый
Сын помогает мне найти однополчан. Отпуск был связан у нас с 9 мая. Парк им. Горького поездкой к морю.