Воспоминания тьмы

Делать ремонт в собственной квартире равносильно контрольному выстрелу в голову. В собственную, разумеется.

– Ты погляди, какая квартира классная! Да и дом как новый!

Делать ремонт в квартире, когда ты получил накануне травму ноги, равносильно медленному самоубийству.

– А еще смотри, счетчик прямо здесь, в прихожей! И вид из окна какой красивый! Умиротворяющий!

Сестра трещала без умолку. Попытаться ей возразить в момент словесного поноса сродни тому, как если бы ты выскочил

перед летящим поездом и помахал руками, надеясь, что состав мгновенно остановится.

Я устало сел на диван. Мебель в квартире была хорошая – вся в светлых тонах, новая, явно выбранная человеком, у которого хороший вкус. Вообще тут действительно было хорошо, и можно вполне отдохнуть за эти недели, но все портила моя травма.

Она была банальной и обидной. Обидной потому, что когда идешь по тротуарам города, иногда надо смотреть под ноги. Если бы я смотрел туда, а не по сторонам, то никакой этой ерунды не случилось бы. И не нужно было арендовать эту квартиру, я вполне смог остаться у себя дома. В итоге нога угодила в то ли яму, то ли расщелину, то ли еще какую-то дорожную пакость. Я ведь даже не посмотрел потом на первопричину страданий. Все мысли заполнила невыносимая боль. В тот момент, стоило мне оступиться и повредить ступню, я думал, что точно сломал ступню.

Посмотрев на карте, что ближайший травмопункт, на мое счастье идиота, располагался в двух кварталах, я поковылял к нему, превозмогая боль. Наступать на ногу было невыносимо, но хуже и больнее всего стало останавливаться на перекрестках. Как назло, все светофоры, радостно издеваясь, переключались на красный, стоило мне к ним подползти. Боль в покое почему-то становилась еще сильнее. Такой, что из глаз буквально текли слезы. На одном из перекрестков ко мне подошел высокий парень с взлохмаченной, словно миксером, головой. Худой настолько, что мог с легкостью спрятаться за швабру.

– Эй, чел, не плачь так из-за них. Все бабы такие и не стоят ни одной нашей слезинки.

Он едва коснулся моего плеча. Я вздрогнул, словно вместо руки у него был электрошокер.

– Хочешь, запиши мой телефон? Пообщаемся, сходим куда-нибудь?

Он обнажил свои зубы, а я посмотрел на него так, что он отшатнулся и быстро ретировался. Морщась от боли, я дошел до травмпункта и там буквально рухнул на скамейку.

Хирург, вяло осмотрев ногу, отправил на рентген. Спустя десять минут на моих здоровых руках оказалось заключение о нездоровой ноге с порванными связками.

– Ладно хоть не перелом, – выдохнул я. Врач же с сочувствием посмотрел на меня.

– Рано радуетесь. Разрыв связок ничуть не лучше.

Он был прав. Тысячу раз прав, будь не ладны все травматологические случаи. Разрыв связок болел точно также, как если бы был перелом. Ночью боль усиливалась и не давала спать. В отчаянии, я пытался отсыпаться днем. Но спустя час просыпался. Стоило принять лежачее положение нога начинала ныть. Не сильно, но это начисто выбивало любой сон.

Ремонт в моей квартире, который я запланировал заранее,

купив все материалы и наняв мастеров, явно не укладывался в такой график.

– Давай ты на месяц переедешь куда-нибудь? – предложила сестра. Она же была дизайнером и вся отделка в комнатах велась исключительно по ее указанию.

Вряд ли я бы согласился на пусть и временный, но все же переезд, если бы не эта проклятая травма. В квартире, где шумят отбойные молотки, воняет красой, клеем и прочей строительной хренотенью ни отдохнуть, ни выспаться не представлялось возможным.

Именно поэтому я согласился переехать на время в другую квартиру, где ничего не гремело, ничем не пахло и царил относительный покой. Очень надеюсь, что никакой сосед не решит в эти же самые дни устроить ремонт и пошуметь перфоратором. Тогда мне придется его убить.

Устав от трескотни сестры, я поморщился. А спустя час мне все же удалось ее выпроводить. В комнатах воцарилась тишина. Я закрыл глаза, откинулся на мягкую подушку и на мгновение погрузился в сон.

Открыл глаза я через небольшое мгновение. Долго ли я спал? Полчаса? Час? Глянул на часы – пять часов вечера. Интересно, во сколько ушла сестра? Я ведь даже не обратил внимание.

Зевнув, я тяжело поднялся. Нога, к счастью, пока не ныла. Либо мне крупно повезло, и новоиспеченная травма дала мне нормально вздремнуть, либо я проспал действительно всего полчаса, не больше.

Внезапно квартиру, затихшую после неугомонной болтовни сестры, прорезал звонок старого телефонного аппарата. Я вздрогнул. Звук трели был такой, что даже самый хладнокровный и выдержанный человек подпрыгнул бы на месте. Будто десяток колоколов разом зазвенели. Кому понадобилось звонить в квартиру, где, по сути, никого не должно быть?

Телефон действительно был старым – старый, дисковый агрегат, стоявший в прихожей. Стоило мне подойти и протянуть руку к трубке, невыносимая трель прекратилась.

– Мать вашу, – процедил я.

От природы я не сильно злой человек, но этому абоненту я искренне пожелал неспокойной ночи.

Стоило мне вернуться в комнату, звонок раздался снова.

– Алло! – тон у меня был не самый приветливый.

– Это вы? – спросили на том конце провода. Голос женский. То ли усталый, то ли испуганный.

– Кто вы то такая? Кому звоните?

Давненько я так ни на кого не рявкал. После тридцати лет нервы совсем никуда не годные.

– Вы его не видели?

– Да, блин, кого?

Так, надо будет посмотреть, где выключается из сети этот телефон. У него ведь есть провод?

– Мальчика? – вздохнула трубка. – Вы его не видели? Он не проходил здесь?

– Где «здесь»?

– У меня в квартире.

– Извините, но не пойти ли вам… в квартиру.

Я бросил трубку. Только-только наступил сентябрь, погода стоит практически летняя, а осеннее обострение уже вошло в чат.

2003 год