Воссозданный
Шрифт:
– Не все дары отдавались по своей воле, напомню, - прошептал Гор.
Вскинув брови, Амун-Ра сказал:
– Не все охотно поддержали, и я был из таких. Я был уверен, что нужно поговорить с Сетхом и решить проблемы.
– Потому я ускорил события, - сказал Гор. – Эннеады решили помочь, Амун-Ра не возразил, и мне пришлось отдать свои силы, своего золотого сокола, твоему Амону.
Я потянулась через стол и взяла его за руку, и его лицо стало таким счастливым, словно я согласилась выйти за него замуж.
– Я была на спине сокола, - сказала я. – Он прекрасен. Понимаю, почему ты скучаешь.
Гор обхватил мои пальцы и легонько сжал,
– Он был моим верным спутником, когда спас в пустыне, - сказал Гор.
Я улыбнулась в ответ и медленно освободила руку.
– Амон с его братьями ловили Сетха вместо вас, исполняя ритуал раз в тысячу лет? – спросила я.
– Да. Они… Как бы объяснить, чтобы ты поняла? Они хранители врат, стражи темницы, - ответил Амун-Ра. – Но они не создавали стены. Перед пленением нужна огромная жертва.
Я вцепилась пальцами в край стола.
– Жертва, что больше, чем повторяющаяся гибель Сыновей Египта? Чем невозможность любить и жить свободно? Невозможность найти счастье для себя и создать семью?
– Да, - честно ответил Амун-Ра.
– И что это за жертва? – осведомилась я.
– Мы потеряли своих бабушку и дедушку, - прошептал Гор.
– Что?
– Наши бабушка с дедушкой, Шу и Тефнут, добровольно оставили материальный облик и создали место в космосе, темницу из ветра и воды, что удерживает Сетха. Каждое тысячелетие кусочки темницы возвращаются в Воды Хаоса. Сыновья Египта исполняют роль щита, но лишь вопрос времени, когда темница истощится настолько, что он вырвется, - сказал Гор.
Я потрясенно спросила:
– И что будет тогда?
– Амун-Ра думает, что нужно дать этому случится. Чтобы Сетх пришел за нами.
– Но он убьет вас всех, - сказала я.
– Возможно, - ответил Гор. – Хуже то, что он уничтожит все, что мы создали. Включая твой мир.
– Анубис сказал, что Сетх сделает нас рабами, если освободится, - прошептала я.
– Может, и так, - сказал Гор. – Может, ему не по силам убрать планету.
– Слушайте, если что во вселенной и стоит жизни, борьбы, так это любовь. Я люблю Амона. Он страдает, и я хочу прекратить его страдания, все так просто. Если это поможет миру, это к лучшему. Если это оставит Сетха в оковах еще на пару тысяч лет, то это к лучшему. Все же он – ваша проблема, а не моя. А теперь или помогите нам найти Амона, или мы сами поймем, как это сделать. Я не прошу следить за мной, давать мне силу или защищать от всего, что там ждет. Да, мы можем и не выжить, но попытаться стоит. Я хочу лишь разрешения попасть в преисподнюю. И все. Я ценю ваш рассказ. Я понимаю вашу проблему. Но мы уже долго сидим и вспоминаем прошлое. Пора действовать. И вопрос в том, будете ли вы, два бога, действовать как всесильные существа, которыми должны быть? Или вы будете сидеть здесь и страдать из-за прошлого, пока не станет слишком поздно, чтобы совершить что-нибудь значимое, пока невинные смертные, которые ничем не заслужили вашего презрения, не получат судьбу, что хуже смерти?
13
Бирюзовые деревья
Амун-Ра постукивал по губе указательным пальцем, раздумывая, что со мной сделать, а Гор широко улыбался.
– О, она мне нравится, дядя. Прошу, скажи, что я могу ее оставить.
Бог солнца пропустил мимо ушей слова племянника, глядя на меня. Он покачал головой.
– Я не могу тебе помочь, - я открыла рот, чтобы возразить,
– Но… - выдавила я, но он прервал меня.
– Но я не буду останавливать тебя, если ты хочешь пройтись по преисподней.
– Но ты знаешь, что он не захочет пускать ее без твоего разрешения, - возразил Гор.
– Лили и Тиа показали, что они могут уговорить бессмертных поддержать их. Не сомневаюсь, они его убедят.
– Кого? – спросила я, но боги не ответили на мой вопрос.
Амун-Ра встал со своего кресла, тут же появилась служанка.
– Прошу, отведи юную сфинкс в покои, - приказал он, - не рассказывай Гору, в какие.
Девушка кивнула и показала, что мне нужно идти. Гор удивленно вскрикнул и попытался обойти Амун-Ра, чтобы последовать за мной.
– Расслабься, племянник, ты увидишь ее завтра перед отправлением.
Мы прошли несколько коридоров с гладкими камнями, и девушка остановилась.
– Вот ваша комната, - сказала она. – Я вернусь перед рассветом и помогу и ритуальным купанием.
– Ритуальным купанием? – повторила я.
– Да. Вы ведь хотите в преисподнюю?
– Да. Я не знала, что для этого нужно особое купание.
– Чтобы смертной войти в преисподнюю, вам нужно пересечь небесную реку и предстать перед судом. Если все выйдет, вас пустят в преисподнюю.
– Суд? Кто будет нас судить? – спросила я.
– Маат, конечно. Ваше сердце взвесят. Потому вы должны заранее подготовиться.
И то, о чем мы говорили, бешено забилось.
«Они хотят вырвать его из моей груди? Я должна умереть, чтобы пройти по загробному миру в преисподнюю?».
Она ушла, а я расхаживала по комнате, пока Тиа не напомнила мне, что нужно отдохнуть. Она была права, мне не хватит энергии убедить хранителя врат загробного мира, как и спасти Амона. Я послушно умылась, надела ночную рубашку, что оставила служанка.
Я устроилась на кровати, закрыла глаза и попыталась уснуть, но прошло несколько часов, пока я не отключилась. И даже во сне я попала в преисподнюю.
Амон не спал, он шел по лесу, и такого я никогда не видела. Синие деревья мерцали, двигаясь на ветру, как воздушные колокольчики, их листья покрывало что-то, похожее на сверкающие минералы или сахар.
Хотя шел дождь, и он подставил открытый рот небу, Амон ничего не поймал. Его губы потрескались, он пытался постоянно увлажнить их. И тогда я увидела ее. Крошечная фея с прозрачными крылышками сидела на выступе между стволом и веткой и смотрела на него.
Наконец, он заметил маленькую древесную фею.
– Я тебя не обижу, - тепло сказал он. – Прошу, не бойся.
– Я не боюсь, - сказала она со странным акцентом. – В Бирюзовый лес приходят монстры, что гораздо страшнее тебя. Ты – странный монстр, - она уперла руки в крошечную талию.
– Я? – отозвался он с уставшей улыбкой.
– О, да. Попытаесь-ся ужалить меня, как скорпион? Наверное, ты не можешь. У тебя явно потерял-си хвост.